Затем сквайр Симмонс пригласил ее на танец. «Удастся ли мне когда-нибудь вальсировать с маркизом?» — подумала Блейз.

— Примите поздравление с победой вашей лошади, — сказал Чадуик, выходя на площадку для танцев и беря ее руку.

— Вас интересуют сами чистокровные лошади или игра на скачках? — поинтересовалась Блейз.

— Дирк и я вместе владеем Императором и еще несколькими лошадьми, — ответил сквайр.

— Скачки — дорогое увлечение. — Блейз удалось улыбнуться, но с этим человеком она чувствовала себя скованно. — Отец подарил мне Пегги.

— Моя покойная жена была единственным ребенком богатого коммерсанта, и я унаследовал все, что принадлежало ему.

— Сочувствую вашей утрате и прошу прощения за любопытство.

— Вам не за что извиняться.

Сквайр Симмонс говорил все правильно и улыбался там, где следовало, но его зеленые глаза были еще холоднее, чем у его матери, а тонкие губы свидетельствовали о жестокости характера. Он, вероятно, завидовал титулу младшего брата.

Когда музыка закончилась и Блейз вернулась к родителям, ее пригласил на танец герцог Килчурн, опередив всех молодых людей.

— Буду рад потанцевать с вами, — сказал герцог, провожая ее на площадку для танцев.

Джеймс Макартур танцевал грациозно и мастерски, но танец с отцом любовника лишил Блейз уверенности, она перепутала фигуры, а затем наступила на ногу партнеру.

— Простите, — извинился герцог, — я не слишком искусный танцор.

— Вы не слишком искусный лжец, — виновато улыбнулась ему Блейз.

Герцог Килчурн засмеялся и, уведя ее с площадки, подвел к своему сыну.

— Этот молодой шалопай хочет пригласить вас на танец.

Росс предложил ей руку, и Блейз, приняв ее, шагнула на площадку и к нему в объятия.

Маркиз двигался с легкостью и грацией человека, который сотни раз танцевал вальс. Блейз кружилась, подчиняясь ему и сосредоточив все свое внимание на мужчине, который вел ее.

— Ты сделала успехи в искусстве танца, — поддразнил ее Росс.

— Князь Ликос сказал то же самое, — отозвалась Блейз, — и я тут же наступила ему на ногу.

— Вероятно, — Росс привлек ее ближе, — ошибка объясняется тем, что Казанов плохой ведущий, а не твоим умением танцевать.

— Исключительно приятная мысль. У меня есть склонность бороться за роль ведущего.

— Я это заметил. — Росс подмигнул ей. — Я уже сказал тебе, как ты хороша сегодня вечером?

— Нет.

Его комплимент вогнал Блейз в краску.

— Всю оставшуюся жизнь я буду помнить, какой ты была сегодня, — внезапно охрипшим голосом произнес Росс.

— Наши отцы смотрят на нас с улыбкой, — прошептала Блейз, — а твоя мачеха недовольна.

— Откуда ты знаешь? Для Селесты это недовольное выражение привычнее, чем его отсутствие.

— Я чувствую ее смертоносный взгляд василиска.

— Василиска?

Росс засмеялся так громко, что привлек внимание других пар и прохаживавшихся по залу гостей.

— Почему ты не танцуешь с другими леди? — спросила Блейз.

— Ты единственная леди, которую я хочу держать в объятиях, — ответил Росс. — После ужина мы уйдем.

— Я не пойду с тобой, — отказалась Блейз.

— Мы обсудим твои возражения после ужина, — пообещал Росс и отвел ее к родителям.

Блейз еще не встречала более самоуверенного, более упрямого человека с замашками диктатора. Она понимала, что проигрывает сражение, маркиз никогда не примет «нет» в качестве ответа.

— Нужно поговорить наедине, — тихо подойдя к ней, сказала Рейвен.

— Пойдем в гостиную? — предложила Блейз.

— Там могут отдыхать леди, — отказалась Рейвен. — Давай возьмем пунш и прогуляемся по коридору.

Не сказав никому ни слова, сестры медленно направились к двери. В одной из комнат дальше по коридору были сервированы напитки, там разместили столы и стулья, а на длинный стол поставили хрустальный кувшин с пуншем, хрустальные стаканы и легкие закуски.

Налив пунш в хрустальный стакан, Рейвен подала его Блейз, а потом наполнила стакан для себя.

— Сядем за стол? — спросила Блейз, отпив пунша.

— Нельзя, чтобы нас подслушали или прервали, — ответила ей Рейвен.

— Значит, это серьезно.

Блейз вслед за сестрой вышла из комнаты, и они направились в сторону, противоположную бальному залу, а в конце коридора свернули на площадку лестницы для слуг.

— Взгляни на мое обручальное кольцо. — Рейвен протянула ей левую руку. Звездообразный рубин потемнел до кроваво-красного цвета, предупреждая владельца об опасности. — Предание не обманывает.

— Убийца Чарли сейчас находится в бальном зале, — прошептала Блейз. — Мы должны сказать об этом Алексу.

— Он не верит в легенду. Я скажу ему после ужина, и мы решим, как завтра проверить список гостей.

— Звездный рубин сузил круг возможных подозреваемых, теперь их у нас всего две сотни — вместо всех жителей Ньюмаркета.

— Я чувствую, что Дирку ничего не известно, — сказала Рейвен, — но Чадуик Симмонс вызывает у меня беспокойство. Форма его губ говорит о жестокости.

— А мне не по себе с Селестой Макартур, — призналась Блейз. — У нее взгляд страшнее, чем у василиска.

Рейвен хихикнула, Блейз тоже усмехнулась, и сестры, не сговариваясь, пошли обратно по коридору. Когда они добрались до бального зала, гости уже собирались спускаться в столовую на ужин.

— Мы идем, миледи?

Подошедший князь Ликос предложил Блейз руку.

— Я просто мисс, — поправила его Блейз и продела руку ему под локоть.

Длинный прямоугольный обеденный стол был уставлен разнообразными соблазнительными кушаньями. Гости должны были выбрать для себя еду и занять место за столом в столовой или в одной из небольших гостиных на первом этаже.

— Скажите, чего вам хочется, и я наполню вашу тарелку, — обратился к ней князь.

Проходя вдоль стола, Блейз искала еду, которая пробудила бы у нее аппетит. Там были жареные мясо и цыпленок, копченая рыба от Арджилла, соленый лосось и консервированные блюда — цыпленок, свинина, креветки, но ничего из этого она не собиралась пробовать — никогда.

— Мне хотелось бы маринованных корнишонов, жареных грибов и ложку мягкого сыра, — сказала Блейз и, указав на тарелку с чем-то сероватым, поинтересовалась: — А это что такое?

— Белужья икра, — ответил Ликос. — Белуга — это русский деликатес.

— Его я тоже попробую.

Князь положил на ее тарелку два маленьких квадратика черного хлеба, а на них по кучке икры.