– Это у вас будут проблемы, –окрысилась посетительница, – когда я пойду на рецепшен и сообщу про то,какая вы лентяйка! Немедленно уберите грязь!

Толстуха покраснела. Видно было, что охотнеевсего она бы надавала пощечин молодой нахалке, но, очевидно, хозяевафитнес-клуба строго-настрого велели служащим угождать клиентам. Кое-каксправившись с приступом злобы, баба ответила:

– Я не уборщица, а дежурныйадминистратор.

– Так пришлите уборщицу! – несдалась капризница.

– Сейчас принесу вам ключи от другогошкафчика.

– Зачем?

– Но в этом же грязь!

– Мне не нужен другой шкаф! –взвилась клиентка. – Я всегда раздеваюсь именно тут! Просто уберите мусор!Немедленно.

Толстуха вновь покраснела.

– Извините, пока это невозможно.

Девчонка уперла в боки изящные руки с золотымибраслетами.

– Это еще почему?

– Уборщица утром уволилась, новую еще ненашли, у нас большие трудности с обслуживающим персоналом, – пустилась вобъяснения дежурная, – зарплата…

– Мне наплевать, – прервала ееклиентка, – я плачу деньги и желаю иметь услуги. Вот что, любезнейшая, япойду, выпью чашечку кофе, а вы извольте привести шкаф в порядок. Меняабсолютно не волнует, кто его уберет, штатная поломойка или хозяин клуба, но,если через десять минут тут не будет чисто, считайте, вы потеряли работу, моймуж очень не любит пускать доллары по ветру, ясненько?

Цокая каблучками, она вылетела в коридор.

– Вот какая капризная, – вырвалось уменя, – ну неужели трудно взять бутылочку и бросить в урну?

Я надеялась, что дежурная вступит в диалог, нотолстуха молча схватила пустую тару из-под «Перье», собрала мятые бумажныесалфетки и испарилась. Я прикусила язык. Дежурная не станет со мнойоткровенничать, я для нее представитель враждебной армии клиентов.

Вновь застучали каблуки, и девчонка протянула:

– Быдло, оно и есть быдло, будешь ласковоразговаривать – ни хрена не сделают. Примешься орать – мигом суетиться начнут!Уборщиц у них нет!

Я сидела на скамейке, погруженная в тяжелыераздумья: ну как прорваться в клуб, не платя две тысячи долларов?

– Поломойку найти не могут! – кипеладевчонка, влезая в костюм. – Эка невидаль, эксклюзивный, блин, специалист.Академик протирки сортиров! Хорошо еще, что нас не заставляют тут лестницудраить!

Внезапно на меня снизошло озарение.

– Спасибо! – заорала я.

Девица выронила кроссовки.

– За что?

– За идею, гениально придумано! Незнаете, где у них нанимают на работу уборщиц?

Девушка быстро заперла шкафчик и побежала квыходу, бурча себе под нос:

– Нет, надо менять клуб! Сотрудники –хамы, клиенты – психи.

Я быстро переоделась, сдала ключ на рецепшен,выскочила на улицу и обошла вокруг здания. Если не ошибаюсь, тут где-тообязательно должен иметься еще один вход, навряд ли сотрудники входят вместе склиентами.

Внутри служебного помещения был совсем инойпейзаж. Дверь тоже стерег секьюрити, но это было единственное сходство междухоллом для клиентов и комнатой, куда попадали с улицы работники. Никакойкожаной мебели, цветов и улыбок.

– Тебе чего? – поинтересовалсяохранник.

Я сделала умоляющее лицо.

– Сказали, что тут уборщица нужна.

– Стой на месте, – приказал парень инажал на кнопку.

Через пару минут появилась женщина в зеленойфутболке, на ее груди красовался бейджик «Елена».

– Зачем звал? – мрачно осведомиласьона.

Очевидно, приветливые улыбки сотрудники клубанадевали на лица, лишь выходя на «белую» половину.

– Уборщица явилась, – сообщилохранник.

Елена окинула меня оценивающим взглядом.

– Откуда вы узнали о вакансии?

Я сделала лицо идиотки и зачастила:

– Так просто, шурин посоветовал, он уменя на хорошей работе, шофер, хозяйку к вам возит, стоит в паркинге, поджидаетее, разговорился в гараже с людьми, они и сказали.

– Ясно, – протянула Елена, –завтра выйти сможешь? Оклад две тысячи, работать сутки, двое отдыхать, можночерез день, тогда четыре получишь.

– Очень здорово, – обрадованнозакивала я, – через день то, что надо.

– Справку успеешь сделать?

– Какую?

Елена принялась перечислять болезни:

– СПИД, гепатит, туберкулез, грибковыеинфекции – с этим не берем на работу.

– Я еще в больнице служу,техничкой, – соврала я, – нас там регулярно проверяют, принесубумагу.

– Ладно, – кивнула Елена, – ждув десять утра, смотри, не опаздывай.

Я выбежала на улицу, открыла «Жигули» ипонеслась в Алябьево. Значит, у клиентов не требуют справок, а уборщица должнаих представить. Ничего, сейчас загляну к Катюшке в комнату, у нее полнобланков, сама напишу требуемое.

На даче все было спокойно. Муля и Ада мирно спалив гамаке, подвешенном между соснами. Кирюшка и Лизавета пили чай на веранде.

– Что Юрий? – спросила я и грохнулана пол сумки, набитые продуктами, купленными по дороге в супермаркете.

– Нет бы поинтересоваться, как тутбедные, голодные дети! – возмутился Кирюшка. – Об алкоголикебеспокоится! Дрыхнет он!

– У нас в холодильнике пустыня, –заявила обиженным голосом Лизавета, – даже молока нет!

– Съездили бы на станцию и купили, –я попыталась проявить педагогическое занудство, – заодно бы и картошечкиприхватили!

– А деньги нам оставили? – набычилсяКирюшка.

– В коробке лежат, в комоде.

– Там ничего нет, – хором ответилиподростки.

– Утром было сто рублей, – несдалась я.

– Мы мороженое купили.

– Значит, за ним не лень было на станциюкататься, а за молоком и картошкой неохота!

– Никуда мы не ездили.

– Откуда тогда мороженое?