Маргарита с удивлением взглянула на него.

— Почему ты спрашиваешь меня об этом? — проговорила она.

Винсент улыбнулся.

— Потому, что я люблю тебя, дорогая Маргарита, — ответил он. — Потому, что вчера мы говорили с Шарлем о тебе, о вас с мужем, о той стремительности, с которой была устроена твоя судьба; полагаясь на слова одного и предположения других, главным образом — повинуясь воле отца, мы рисковали ввергнуть тебя в нищету.

— Но ведь я была богата.

— Это правда, но у Андре могли быть долги, а мы этого не знали.

— Благодарю тебя за твое беспокойство, Винсент, — сказала Маргарита, — но все нормально, так что успокой Шарля. Андре был богаче меня. Его состояние находится не во Франции, но он богат настолько, что все мои желания, и даже капризы, исполняются.

— Ты знаешь, каково состояние твоего мужа?

— Нет, но мой дорогой Андре много раз предлагал мне провести несколько месяцев в Италии. Я сначала говорила ему, что это стоит слишком дорого. На это он отвечал, что об этом нечего беспокоиться, так как мы не проживаем и половины своих доходов.

— Почему ты отказалась от этого путешествия? — поинтересовался Винсент.

— Потому что я люблю Париж, — ответила Маргарита. с некоторым смущением, опуская голову.

— Но, моя дорогая сестра, тебе еще не приходилось путешествовать. Ты не можешь себе предста-. вить все прелести подобной жизни.

— Да, конечно, но не в одиночестве.

— Как в одиночестве?! Разве Андре не поехал бы с тобой?

— Само собой разумеется, нет. У него есть дела на бирже, и его присутствие здесь необходимо.

Винсент понял, что сестра слово в слово повторяет фразы мужа, желающего избежать путешествия.

— Да, он прав, — сказал Винсент. — Мужчины вынуждены заниматься делами, но в твоем положении, имея ребенка, тебе следовало бы послушаться его.

— Нет, никогда, — решительно ответила Маргарита.

— Разве ты не любишь путешествовать? — спросил Винсент.

— Наоборот, я обожаю путешествия.

— Ну так в чем же дело?

— Я никогда не поеду одна без него.

Эта фраза была сказана тоном, не терпящим возражений. Винсент посмотрел на сестру и заметил, что она смущена. Несколько минут прошло в молчании, затем молодой человек жестом отослал лакея из комнаты. Тот повиновался. Тогда Винсент придвинулся к сестре, нежно взяв ее за руку.

— Маргарита, ты что-то скрываешь от меня.

Молодая женщина подняла голову и совершенно спокойно ответила:

— Йет, Винсент, я ничего от тебя не скрываю.

— Тогда почему ты отказываешься от путешествия, которое доставило бы тебе удовольствие?

— Я уже сказала тебе, что не хочу ехать без Андре.

— Сейчас ты должна любить своего ребенка больше, чем мужа.

— Извини меня, дорогой Винсент, но я по-прежнему влюблена в своего мужа.

Винсент с удивлением взглянул на нее.

— Выслушай меня, — продолжала она, — я скажу тебе всю правду, но пусть это останется между нами. Мой муж никогда не должен узнать то, что я тебе скажу.

— Клянусь тебе, Маргарита, что твои слова останутся между нами.

— Вот что заставляет меня жить на разных половинах с Андре: мой муж страдает ужасной болезнью.

— Болезнью? — повторил Винсент.

— Да, по ночам он без всякой причины вскакивает с постели, с безумным видом бегает по комнате, борясь с невидимым врагом. После ужасной борьбы он падает без чувств и иногда целыми часами остается без сознания.

— Это очень странно.

— Представь, какое впечатление это произвело на меня, когда я в первый раз увидела его в таком состоянии. Придя в себя, он спросил, что он делал, и когда я посоветовала ему обратиться к врачу, он ответил, что уже советовался с известными врачами и что его болезнь неизлечима. Он сказал мне, что эти кризисы совершенно безопасны, но в то же время их ничем нельзя предотвратить. Но так как они могли испугать меня, особенно в том положении, в каком я тогда была, он уговорил меня сделать отдельную спальню.

— Какая страшная болезнь! Я боюсь за тебя!

— Боишься?

— Да, боюсь.

— Но ведь я уже сказала тебе, что мне ничто не угрожает. Что же касается его, то это другое дело. Что бы он ни говорил, я боюсь и никогда не оставлю его. Я заставила его не закрывать тяжелую портьеру на стеклянной двери, потому что когда сквозь кисею вижу его склонившимся над столом, я спокойна.

— А часто с ним бывают такие припадки?

— В последнее время они стали реже, но все равно я не могу оставить его.

— Бедняжка!

— Я нисколько не заслуживаю сожаления. Дорогой Андре делает все возможное, чтобы избавить меня от этого тяжелого зрелища.

Винсент молчал, думая о том, что услышал. Сперва он хотел услышать подтверждение того, о чем узнал, путешествуя по улице Омер. Но настойчивый труд Андре по приумножению его состояния, спокойствие в доме, ужасные галлюцинации, сопровождаемые обмороком, — все это противоречило его первым предположениям.

— Но мне кажется, что ты не совсем благоразумно поступаешь, оставляя мужа одного. Это может быть опасно, так как какой-нибудь кризис, более сильный, чем предыдущий, может потребовать помощи, а оказать ее вовремя не будет возможности.

— Я предвидела это. В комнате возле его спальни находится одна женщина, которой приказано предупредить меня, если она услышит шум.

— Но какая же будет польза, если он запрется у себя?

— Дело в том, что я без его ведома приказала сделать второй ключ.

— Это хорошо. Кстати, я совсем не знаю вашего дома.

— Ты еще ни разу не был у нас здесь?

— Нет, я был только один раз на большом обеде, и ты не показывала мне своей половины.

— О-о, у меня очень хорошо! Ты увидишь это. Мне здесь очень нравится: комнаты веселые, до Елисейских полей недалеко, воздух чистый, и я хотела бы прожить здесь до конца своей жизни. Давай выпьем кофе, а потом я покажу тебе мой маленький дворец.

Несколько минут спустя молодая женщина показывала брату хорошенький особняк, который они занимали. Это был один из тех особняков, фасад которых выходил на Елисейские поля, а вход был с параллельной улицы. Попасть в него можно было, пройдя через двор, мимо дома привратника. В глубине двора находился маленький сад, так что особняк стоял посреди двух садов. Поднявшись по лесенке в несколько ступенек, вы входили в переднюю, представляющую зимний сад; направо была столовая, отделанная старинным дубом с развешанными по стенам расписными блюдами и тарелками. Средняя дверь вела в гостиную, отделанную в современном стиле. Комнаты второго этажа были так же роскошны, как и комнаты первого. Лестница оканчивалась маленькой площадкой, на которую выходила только одна дверь — вход в приемную гостиную. Вторая маленькая дверь, скрытая