а в подземелье со сводом старинной церкви. Это был большой зал, поддерживаемый четырьмя колоннами, стены были оштукатурены и выкрашены белой краской, а колонны обиты зеленым бархатом в высоту человеческого роста. Между четырьмя колоннами стояли два стола, покрытые зеленым сукном с делениями для баккара. Вокруг столов толпилось более пятидесяти человек. Зал освещался четырьмя свисавшими с потолка лампами под абажурами и двумя бра, висевшими в конце зала. Люди, окружавшие столы, судя по одежде, принадлежали к среднему классу, а между тем столы были завалены золотом. Все молчали. Слышен был только голос банкомета.

Кроме рассказа о драме, которую мы здесь описываем, этот роман повествует о страсти к игре. Мы хотим показать читателям наиболее опасные игорные дома. В замечательной книге под названием "Игра во Франции", автор которой не посчитал нужным подписаться, мы находим описание различных способов плутовства в игре и просим у этого автора разрешения привести целую страницу его произведения, необходимую для объяснения последующих событий нашей истории:

"В Лондоне шулерами используется на железных дорогах очень простое средство: очень прилично одевшись, они садятся втроем в одно отделение и ожидают четвертого путешественника, которого предполагается обыграть. Совершенно естественно, что, видя, как остальные играют, он начинает интересоваться игрой и ставить вначале небольшие суммы в несколько шиллингов. Вначале он выигрывает и, увлеченный выигрышем, начинает ставить все больше и больше, и тогда — прощай его денежки. Шулера выходят на следующей станции, чтобы на другой день снова начать то же самое. Несколько лет тому назад двое людей, посещавших высшее общество, были преданы суду за то, что мошенничали в картах. Этот процесс наделал много шума, так как доказал, что в самые лучшие клубы могут пробраться шулера. Один известный вор — М.Ж. — в начале своей карьеры выиграл в карты довольно большую сумму денег, которая, однако, показалась ему недостаточной. Тогда он придумал невообразимую вещь. Он купил громадное количество игральных карт, уехал в деревню и в течение нескольких лет занимался нечеловеческим трудом: при помощи знаков, ключ к которым имел он один, он отметил каждую карту. Когда он это окончил, то отправился в Сен-Назер и загрузил целый корабль своим странным грузом. Судно должно было отправиться 30 числа, а 20 числа того же месяца он сел на пароход и отправился в Мексику. Приехав туда, он при помощи нескольких помощников скупил карты во всем городе и сжег их. Это происшествие произвело в Мексике страшное волнение, так как игра там считается почти необходимой для существования. Об исчезновении карт говорили в гостиных, гостиницах, на улицах. Это было общественное бедствие. "Жизнь за колоду карт!" — говорили мексиканцы. И в один прекрасный день распространился слух, что к городу подходит корабль, груженый картами. Едва это судно вошло в гавань, как почти приступом было взято людьми, покупавшими карты по баснословным ценам и, естественно, игра возобновилась с большим азартом, чем когда-либо. Тогда М.Ж. привел в исполнение вторую часть своего дьявольского плана. Как мы уже сказали, все карты были мечены. Каждый раз, когда он садился за игорный стол в гостиной или клубах, он постоянно обыгрывал всех игроков и, странная вещь, это настойчивое выигрывание не возбуждало ничьего подозрения, до такой степени все игроки убеждены в своей прозорливости. Когда M.Ж. выиграл довольно солидную сумму, он вернулся во Францию, где, менее счастливый или более неловкий, дал поймать себя".

Игорный дом на улице Омер не был из привилегированных, и большая часть людей, окружавших столы, принадлежала к описанной нами категории. Теперь читатели, очевидно, достаточно знают о людях, с которыми должны познакомиться.

Братья Лебрен сначала были смущены, очутившись в этом странном обществе, но видя, что на их приход никто из играющих не обращает внимания — головы и взгляды всех были устремлены на зеленый стол — они понемногу приободрились и обошли зал. Затем подошли к столу и стали смотреть на игроков. Оба думали одно и то же: "Он здесь!"

— Мне здесь как-то не по себе, — сказал Шарль.

— И мне тоже, — ответил Винсент. — Мне кажется, что в этом месте жизнь человеческая ничего не стоит. Посмотри на эту кучу золота. Но что для меня не понятно — насколько плохо одеты те, что рискуют подобными суммами. Признаюсь, я мало чувствую доверия к этим господам.

— Это может быть следствием того, что нам сказал Панафье.

— Может быть, но я испытываю сильное нетерпение. Мне хочется, чтобы эта ночь поскорее окончилась.

— Да, если только мы добьемся желаемого результата.

— Я не знаю, почему, но мне кажется, что мы достигнем цели.

— Дай Бог, чтобы это было так.

Молодые люди внимательно следили за игрой, когда на другом конце стола кто-то сказал:

— Я ставлю двадцать луидоров.

Братья подняли головы и переглянулись.

— Ты слышал этот голос?

— Это невозможно…

— Но тем не менее посмотрим.

И они подошли к другому концу стола. Тот, чей голос они слышали, выиграл и брал деньги.

— Но это он! — сказал Винсент.

— Это уже чересчур, — смеясь, сказал Шарль.

Молодой человек, присутствие которого сильно их озадачило, был человек лет около тридцати, изящно одетый, высокого роста, немного худой, но очень симпатичный. Светло-каштановые волосы вились над высоким лбом, глаза темно-синего цвета казались еще красивее под тенью густых ресниц. Красиво очерченные губы были бледно-розового цвета. Он не носил ни усов, ни бороды. Вообще, я повторяю, это был очень красивый мужчина. Винсент подошел к нему сзади и слегка ударил по плечу. Молодой человек обернулся и был слегка озадачен, узнав братьев, в то время как те громко смеялись. Этот смех успокоил молодого человека. Он вышел из кружка игроков и сказал, обращаясь к братьям:

— Каким образом вы попали сюда?

— В нашем присутствии нет ничего необыкновенного. Мы холостые люди, но ты, Андре, — ты женатый! — шутя, сказал Винсент.

— Да, действительно, это трудно объяснить, — сказал Андре самым естественным тоном.

Наши читатели уже видели того, кого мы сейчас описали. Это был Андре Берри, муж Маргариты Лебрен.

— Часто ты заходишь сюда? — спросил Винсент.

— Никогда. Я здесь в первый раз. Вы только что пришли?

— Да.

— Вы видели, как я играл?

— Да, видели одну ставку.

— Я только один раз и поставил. Мне хотелось испытать счастье. Я выиграл и хотел уйти. Но каким образом вы попали сюда?

— Мы уже давно слышали о многочисленных парижских игорных домах, — отвечал Винсент, — и хотели посмотреть хоть один раз. Нам указали на этот, и мы пришли сюда.

— Как странно. Ни один из нас не имеет обыкновения бывать здесь — и вдруг все сошлись в один