Ближе к вечеру заглянул Яромир. Он неплохо справляется с Шестым княжеством, куда лучше, чем Ирислав ожидал… и до вестей о вероятной войне именно его князь видел своим преемником. Да и теперь видит, вот только смысл отходить от дел начинает неуловимо ускользать…

Яромир, чуть помявшись, выкладывает перед князем пару исписанных мелким почерком тетрадей.

– Сообщника Иршши так пока и не нашли, зато в процессе поисков обнаружили тайник. Там… про альдов. Много всякого. Со времён Кровавой Империи… – его потенциальный преемник вздыхает и опускает глаза.

Князь грустно усмехается. Увы, проверку временем чувства Яромира и Русланы не прошли, причём не прошли у обоих. Руслана, вроде, просто охладела, хотя кто этих девушек разберёт, что у них на самом деле на сердце, а вот Яромир пал жертвой изумрудных глаз госпожи Аделаис. Тут князь его прекрасно понимал… как и тяжкий вздох, вырвавшийся у молодого мужчины. Вроде и делаешь всё правильно, как велит честь и долг перед своим народом, а на душе паршиво, словно ты последний трус и лгун.

Яромир уходит, а Ирислав листает тетрадь. Действительно много всего. От чего-то альды, вероятно, изобрели защиту, от чего-то нет. Как найти альда… Как альда обезвредить… Как альда пытать… проклясть… изувечить…

Очень, очень полезные тетради. Князь вырывает несколько особо жестоких страниц, на секунду замирает перед камином – не бросить ли в огонь, ведь это дико и настолько бесчеловечно, что люди такого не то что делать, даже знать о таком не должны… но останавливается. Снимает кольцо-ограничитель, прижимает руку с вырванными листами к одному из камней в обрамлении камина. Бумага медленно исчезает внутри камня. Никто кроме стихийного мага теперь эти листы не извлечёт, да и тот должен откуда-то узнать, в каком камне искать. А то ведь камней в крепости у Ирислава много…

Подвергшиеся цензуре тетради князь отдаёт ведунье, Марене. Людям давно пора научиться определять присутствие альдов, да и испытанную веками мудрость никто не отменял: хочешь мира – готовься к войне.

Лаис ожидаемо не пришла, и Ирислав, вместо того чтобы оставить девушку в покое, идёт к ней. Не один – с коньяком. Вино почему-то кажется неподходящим. Слишком лёгким, даже легкомысленным. Совершенно не то, что нужно.

В окнах дома света нет, но зато сама Лаис сидит на крыльце и пугает редких прохожих слегка светящимися в темноте изумрудными глазами…

Князь садится на ступеньку рядом с ней, молча протягивает коньяк.

– Что не так? – спрашивает Аделаис, не торопясь брать бутылку. – Почему мы говорили о войне?

Ирислав чуть усмехается своим мыслям: теперь его очередь уступить, но не поступиться. В конце концов, в том, что Лаис не хочет войны, он уверен. Так что хуже, наверное, не будет…

– Прорицательницы видят сражения между альдами и людьми, – тихо говорит он.

– В любом сражении как минимум две стороны, князь, – хмыкает девушка после небольшой паузы.

– Истинно так, госпожа посол, – соглашается Ирислав.

Аделаис молчит, в дом не зовёт, но и не гонит… хорошо уже, что не гонит. И сама не спешит уйти.

– Прости, – говорит князь. – Я не знаю, как по-другому. Не могу придумать.

Вместо ответа девушка, наконец, берёт бутылку, которая сиротливо стоит между ними.

– Коньяк?..

– Коньяк, – соглашается князь, предварительно придирчиво изучив бутылку, словно что-то могло поменяться, и словно что-то можно рассмотреть. – Хороший. Будешь?

Несмотря на темноту вокруг, он видит, как краешек губ Аделаис тронула улыбка…

Глава 23

Руслана розовела, мялась, покусывая губы, шарила взглядом по окну и углам, и, наконец, выдала, зачем пришла:

– Лаис… а Йар… он ещё приедет?..

Девушка довольно долго дулась на Аделаис за то, что та сдала её князю, застукав в его кабинете, но буквально несколько минут диалога с Йаром пару месяцев назад, и Лаис уже не обидчица – а сестра и источник информации об объекте мечтаний…

– Приедет, – Лаис разливает по кружкам только что заваренный травяной чай, ставит на стол, садится напротив девушки. Под слегка насмешливым взглядом гостья розовеет ещё больше, и ей это, надо признать, идёт.

– А когда? – спрашивает Руслана, пристально рассматривая и тихонько ковыряя уголок скатерти.

Сестра объекта мечтаний пожимает плечами:

– Когда захочет.

– Ла-а-аис, – простительно тянет подопечная Ирислава.

Девушка-альд вздыхает и, изменив своим правилам, даёт-таки совет от чистого сердца:

– Забудь.

Как водится, мудрый, своевременный, но совершенно непрошенный совет начисто игнорируется.

– Почему? – недоумённо и обиженно спрашивает Руслана. – Что ты имеешь против наших отношений?

Лаис хмыкает. Отношений? Йар ослепительно улыбается и галантно себя ведёт, но это ровным счётом ничего не значит. Если бы Руслана действительно ему понравилась, она бы лучше всех знала, когда альд навестит в следующий раз княжества… но объяснять это… не стоит и пытаться.

– Ничего не имею, – отзывается она. – Возможно, заглянет через неделю – после выпускного бала в Академии. Возможно, и нет…

Руслана светится от радости и чуть ли не хлопает в ладоши. Лаис с подозрением на неё косится, и начинает понимать, что зря дала слабину…

Увы, слишком поздно.

Теперь девушка бегает к Лаис каждый день. То причёску показать, то платье, то ещё одно платье, то просто поговорить и повздыхать о Йаре. Аделаис вначале пытается ещё объяснить, что брат если и заглянет, то ненадолго, перед длительным отъездом, а может и вовсе не заглянуть, затем просто ускользает от зачастившей гостьи под отводом глаз, и совершенно не воспринимает всё это всерьёз… до утра того дня, который так ждала Руслана.

Утро это начинается слишком рано, даже раньше того времени, когда Лаис обычно выскальзывает из покоев князя. Собственно, это и утром назвать сложно, потому что солнце ещё прячется за горизонтом и едва-едва начинает светать. И уже стук в дверь.

– Ваша Светлость, – тихо зовёт князя его ведунья Марена. – Я прошу прощения… но это очень срочно! Ваша Светлость?

Лаис наблюдает, как князь натягивает штаны и скрывается за дверью кабинета. Подслушивать – недостойно доверительных отношений, но куда деваться, когда слух настолько хорош, а стены настолько тонки…

– Ваша Светлость… у нас беда, – говорит Марена, и девушка-альд, начавшая тоже одеваться, замирает в предчувствии плохих новостей. Беды князя она с некоторых пор принимает очень близко к сердцу.

– Говори уже, – напряжённо просит князь.

– Убито двенадцать дружинников, меньше часа назад. Они кутили в таверне, отмечали день рождения Ирвена, засиделись… Хозяин говорит, отлучился на несколько минут, посуду грязную унести, вернулся – все зарезаны, и рядом нож альдов валяется… и никто никого не видел. И, говорит, до этого парни поднабрались, анекдоты про альдов травили… всякие, не очень приличные – тоже. Ваша Светлость, госпожа Аделаис…