— Лолита.

Я протянул руку, но тут же почувствовал прохладные простыни с правой стороны.

Поперек горла встал горький ком.

Я сел и осмотрел спальню. Надеялся обнаружить какой-нибудь предмет одежды, пусть даже крошечный, который мог бы дать мне шанс ухватиться за присутствие Лолиты в квартире.

Она не должна была уйти вот так просто после всего, что произошло накануне.

Рой беспорядочных мыслей прервал вид ее нижнего белья на полу.

Я натянул вчерашние джинсы и, спотыкаясь, вышел из спальни. В гостиной так же горкой лежала ее блузка, немного дальше — брюки. Цепочка одежды вела на кухню, откуда доносился нежный жужжащий голос.

Я отправился на восхитительный аромат завтрака и, остановившись под арочной дугой, наткнулся на поразительное зрелище: Лолита Поклонская в моей рубашке, которая смотрелась на ее хрупком, миниатюрном теле просто огромной, переворачивала яйца с беконом на сковороде.

Лолита повернула голову. За завесой ее спутанных кудрей расплылась виноватая улыбка.

— Прости, если разбудила. Я встала пораньше, чтобы вернуться домой и переодеться перед работой. Меня, эмм, попросили выйти, — она отвела взгляд в сторону, словно сомневалась, могла ли в моем присутствии говорить о работе. — Кто-то должен заменить тебя… Но перед этим давай позавтракаем.

Я продолжал безмолвно пялиться на нее, когда она отвернулась к плите и вновь принялась что-то тихонечко напевать. На Земле не существовало звука приятнее, чем утреннее пение Лолиты.

Теперь я сомневался, что до сих пор не спал.

— Ну и чего ты там застыл? — наконец, спросила Лолита.

Я моргнул.

— Наверное, сбит с толку с тем, что ты не ушла. И готовишь завтрак. Не каждый день, знаешь ли, вижу подобную картину.

— Так мне уйти?

— Нет-нет! — воскликнул я, от волнения пересохло в горле. — Я пытаюсь сказать, что… не каждая женщина смогла бы смотреть мне в глаза после всех тех вещей, которые мы вытворяли прошлой ночью.

— И как, по-твоему, должна себя вести женщина, занявшаяся сексом со своим боссом?

— Я больше не твой начальник.

— Вот черт. Плакало мое повышение.

Мгновение спустя с ее губ сорвался заливистый смех.

— Видел бы ты свое лицо, Гребцов. Я же пошутила.

Ее улыбающиеся глаза скользнули вниз, к моим губам. Внезапно мой кругозор сузился до пухлых губ Лолиты, груди, едва прикрытой моей наполовину застегнутой рубашкой, и идеальных ножек…

 Удивление от того, что я застал Поклонскую на своей кухне, уступило место приятному горячему ощущению, пробежавшему по венам огненными потоками возбуждения. Я не отдавал отчет действиям, когда пересек помещение и обхватил сладкое тело Лолиты руками, припав ртом к ее тонкой шее. Я рассчитывал на то, что она оттолкнет меня, но шатенка лишь прижалась к моей груди спиной и сделала глубокий вдох. Развернув ее к себе лицом, усадил на кухонную тумбу, и наши губы слились в продолжительном, ненасытном поцелуе. Лолита не сопротивлялась ни мгновения, обняв меня за плечи и вяло махнув рукой в сторону готовящегося завтрака, который, вероятно, полетит в мусорное ведро.

Я углубил поцелуй.

Пусть эта чертова еда снова сгорит.

Пусть дом сгорит дотла, мне все равно.

Лолита, казалось, прочла мои мысли, потому что начала усмехаться мне в губы. Я немного отстранился, хоть и дико этого не хотел, чтобы окинуть жадным взором женщину перед собой.

— Люди не склонны задерживаться в моей жизни. И в моей постели, — завершил ранее начатую мысль, лениво целуя Поклонскую в подбородок.

Она неподвижно смотрела на меня.

— Я бы не сбежала, как какая-то трусиха, — ответила с рьяной горделивостью. — Это не в моих принципах.

Лолита убрала прядь волос, упавшую ей на глаза, за ухо.

— Бекон сейчас сгорит, — понизив голос до бормотания, шатенка сползла с тумбы и отвернулась к плите.

— Ты останешься? — негромко спросил я.

— Я бы задержалась, но мне нужно на работу.

Я покачал головой.

— Я не совсем это имел в виду.

Ее рот вытянулся в форме буквы «О».

— Саш… — произнесла, опустив плечи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тошнотворное чувство усилилось в разы от того, с какой досадой мое имя слетело с губ Лолиты.

Я нахмурился.

Нет. Без вариантов. Я не сдамся. Не позволю жалкому смирению захлестнуть меня, а Поклонской — уйти в закат.

— Только не говори, что собираешься отказаться от всего?

— Прошлая ночь была волшебной, Саша, — призналась Лолита задыхающимся шепотом. — Но мы оба знали, что дальше секса дело не зайдет. Мы спустили тормоза, потому что оба в этом нуждались. Но это изначально не планировалось как нечто долговременное и серьезное.

— Лолита…

Эта женщина разбивала мне сердце.

— Не порть все, пожалуйста. Давай просто будем наслаждаться сегодняшним утром…

— Для тебя это просто секс, значит?

Она прикусила губу. Ее карие глаза приобрели печальный оттенок. На секунду я почувствовал искру надежды, что, возможно, она мне недоговаривала и занималась гребаным самообманом, пытаясь убедить нас, будто прошлая ночь не значила ничего, не заслуживала даже того, чтобы все обсудить.

— Закроем тему, — Лолита в очередной раз избежала ответа.

Я клацнул зубами.

— Ради бога, Ло, ты сама себя слышишь?!

Она посмотрела на меня через плечо с каменным выражением лица.

— Не надо на меня орать.

Я сделал шаг назад, прежде чем поддаться желанию что-нибудь немедленно сломать. Вместо того чтобы опрокинуть ближайший стул, я раздраженно провел рукой по волосам.

Она права.

Я не заслуживал ее расположения.

Я не заслуживал права на что-то серьезное с этой женщиной.

И я ужасно злился на самого себя. Я давным-давно все испортил. Как бы ни хотелось, а прошлых поступков не изменить.