— Не знаю. — Грег снова коснулся страниц записной книжки острием меча. — Мне хотелось бы узнать, сколько из этих людей сейчас осталось в живых.

Элайн потянулась к телефонному аппарату и раскрыла записную книжку.

— Это довольно легко узнать.

Спустя полтора часа после двадцати двух телефонных звонков, Элайн поставила телефон на прежнее место и взглянула на опечаленное лицо Грега.

— Если не считать тети Джудит, то умерли еще шестеро, причем один человек умер естественным образом, а судьба еще четверых неизвестна. Никто не смог сказать, куда они подевались. Один пожилой мужчина лежит в больнице; я разговаривала с его племянником, но единственный человек, с которым мне удалось поговорить лично, это женщина, и она живет неподалеку отсюда.

Грег вскочил:

— Мы должны немедленно отправиться к ней.

Элайн удивленно подняла брови:

— И что дальше?

— Мы расскажем ей все, что мы знаем.

— Ты сумасшедший!

— Если она на самом деле Хранитель Святыни, то в этом случае мы не расскажем ей ничего нового. Если же нет, то она, скорее всего, решит, что мы всего-навсего не в своем уме.

Элайн поднялась и откинула от лица пряди темно-рыжих волос. Потом, крепко обхватив себя руками, она взглянула на бледное от волнения лицо молодого человека.

— Ты действительно веришь во все это?

Прежде чем ответить, Грег сделал глубокий вдох.

— Я не хочу... однако, да, я в это верю. А ты?

— Не убеждена. — Девушка улыбнулась ему. — Нам грозит опасность?

— Нам грозит страшная опасность, — улыбнулся ей в ответ Грег.

Улыбка Элайн стала еще шире.

— Ты не должен был говорить мне правду.

* * *

Грег ворвался в спальню, когда Элайн застегивала пуговицы на грубой хлопчатобумажной рубашке, которую позаимствовала в гардеробе подруги.

— К дому только что подъехала полиция! — воскликнул он.

Элайн быстро подошла к окну и глянула вниз.

— Где? — спросила она.

— Голубая машина, это полицейская машина без опознавательных знаков. В больнице я разговаривал с двумя офицерами — мужчиной и женщиной. Потом я снова встретил их возле дома Джудит. Нам надо срочно убираться отсюда.

Грег вернулся в гостиную и начал быстро убирать в сумку бумаги Джудит Уолкер. Когда он взял меч, ржавчина с обломка осыпалась, открыв взгляду сверкавший металл. У Грега не оставалось времени на внимательный осмотр реликвии, и он просто убрал меч в сумку. Элайн повернула ключ в двери и бесшумно шагнула на узкую лестничную площадку. Снизу доносились голоса, и девушка расслышала фамилию своей подруги; мужской голос интересовался номером квартиры.

— Мы в ловушке — прошептала она. — Нам не пройти мимо них.

Грег чуть ли не вытолкнул ее на середину площадки.

— Наверх, — прошептал он. — Быстро.

Они бегом поднялись по лестнице в четвертый этаж, про себя моля Бога, чтобы в этот момент не открылась ни одна из квартир, распложенных выше.

На лестнице послышались мягкие быстрые шаги, на площадку поднялись мужчина и светловолосая женщина. Оба они остановились перед дверью в квартиру. Грег наклонился к самому уху девушки и еле слышно прошептал:

— Следователь Фоулер, и женщина, сержант Хит, если мне память не изменяет.

Молодые люди видели, как мужчина достал ключ и осторожно вставил его в замочную скважину, после чего, держа ключ обеими руками и стараясь не произвести ни звука, он бесшумно открыл дверь и вместе с сержантом вошел в квартиру.

— Скорей! — прошептал Грег.

Схватив Элайн за руку, он потащил ее вниз по ступенькам, и они оказались возле двери. Из квартиры слышались голоса, говорила женщина:

— На кровати определенно кто-то спал, а кроме того, здесь два немытых блюда. Чайник еще теплый.

— Пойдемте, сержант. Они не могли уйти далеко.

Грег беспомощно огляделся; его глаза от ужаса широко раскрылись... а в следующий миг Элайн захлопнула дверь и повернула ключ в замке. К тому времени, когда молодые люди были уже внизу, офицеры полиции изо всех сил стучали в дверь, и одна за другой открывались двери остальных квартир, из которых высовывались головы любопытных соседей.

Осознав то, что произошло, Тони Фоулер нещадно колотил в дверь, которая грозила сорваться с петель.

— Инспектор! — позвала его Виктория Хит. Она стояла возле окна и показывала вниз.

Позже в рапорте следователь Фоулер написал, что видел Грега Мэттьюза, крепко державшего за руку Элайн Повис и тащившего девушку за собой по улице. К этому следователь добавил, что лицо девушки было в порезах и ссадинах, будто ее избили.

Только одного не было сказано в рапорте инспектора. Грег Мэттьюз обернулся, посмотрел на окно, в котором маячили два запертых офицера, и помахал им рукой. После этого он с силой увлек девушку за собой. В тот момент Тони Фоулер решил, что до тех пор, пока мистер Мэттьюз не окажется за решеткой, он может натворить немало.

* * *

— Что теперь делать? — спросила Элайн, когда молодые люди завернули за угол. — Теперь вся полиция страны будет гоняться за нами.

— За мной; а ты просто невинная жертва. — Грег в отчаянии покачал головой. — Я не знаю, что делать. — Он запустил руку в сумку, чтобы как следует убрать меч, лежавший сверху, и ощутил легкое покалывание. Внезапно к молодому человеку вернулась уверенность. Выпрямившись, он показал вперед. — Прежде всего мы купим другую одежду для тебя и для меня. Копы видели нас из квартиры, знают, во что мы одеты. — Он пригладил ладонью волосы. — А потом мне надо будет подстричься. После этого мы отправимся к Хранителю Святыни Бриджид Дэвис, предупредим ее, поговорим с ней.

Может быть, она знает что-нибудь такое, что может помочь.

— Будем надеяться, что еще не поздно, — пробормотала Элайн.

Кто-то — или что-то— разбудило его.

Старик проснулся, и тут же поток воспоминаний унес его, точно беззащитное суденышко во время отлива. Поднимаясь на ноги, он задел опорожненную винную бутылку, обернутую бумагой, и шаркающей походкой направился прочь. Что ж... может быть, не такое уж беззащитное суденышко. Вино всегда было его слабостью.

Он был... он был... имена кружились в его голове, и он внезапно остановился посреди улицы, пытаясь сосредоточиться на буквах, сложить их в слово. Однако слова не приходили, и Старик бесцельно побрел дальше...

Его окружали странные, невыразительные здания. Нигде не было видно никаких указателей.

Тогда Старик всмотрелся в лица людей, быстро проходивших мимо. Среди них были представители самых разных рас, белые, желтые, чернокожие, одетые в самые разные костюмы и платья. Осмотрев самого себя, Старик скорчил презрительную гримасу: его тело было облачено в омерзительные лохмотья, огромные башмаки едва держались на немытых ногах. Он потер лицо тыльной стороной ладони. Щеки покрывала жесткая колючая щетина, и он чувствовал, как в его волосах и под одеждой ползали вши.