Звонил телефон.

И Скиннер проснулся.

Он сидел на матрасе, прижавшись обнаженной спиной к ободранной выщербленной стене, его руки были заведены за голову, локти нещадно болели, а в запястьях словно торчали тысячи иголок. Внезапно он ощутил тошноту: в полном замешательстве, с бешено стучавшим сердцем, он застонал от страшной боли, когда попытался пошевелить затекшими руками. Как был, голый, он выскочил в прихожую и схватил телефонную трубку. В ней раздался характерный щелчок.

— Так что вы видите, Скиннер, — произнес мужской голос, продолжая начатый во сне разговор. — Мне бы не хотелось, чтобы вы повторяли ошибки мистера Элиота. Вы не можете убежать, вы не можете укрыться от меня. Значит, повинуйтесь мне, и я оценю ваше повиновение по достоинству. А теперь к делу. От вас требуется вот что...

Вивьен открыла глаза и улыбнулась Смуглому Человеку.

— Бедный мальчик в смертельном замешательстве. Он до сих пор стоит возле телефона, и ему кажется, что это тоже был сон. Он ждет, когда проснется. — Улыбка исчезла с ее лица. — Зачем ты его используешь?

— Он весьма полезный для нас инструмент. Ему известны методы Элиота, он знает, чего мы от него требуем, и он будет делать эту работу до тех пор, пока... пока это не начнет его беспокоить. Он молод, силен, его научили наслаждаться болью. Ты сможешь долго играть с ним.

Сероглазая женщина села на кровати и начала заплетать свои густые черные волосы.

— Тебе следует знать, что в астрале беспорядок. Назвав меч, Мэттьюз дал волю всем существующим там теням. Я ощутила отчетливое... эхо.

— Здесь нам грозит опасность?

— Не совсем так. Но вокруг нас так много Святынь, что я уверена — сквозь астрал просачивается тонкая струйка их могущества. Рано или поздно что-то явится, чтобы выяснить, в чем дело.

— Твое «что-то» явится слишком поздно, — уверенно отозвался он. Внезапно он подался вперед и обхватил своими большими руками маленькое лицо женщины. — Теперь не сомневайся во мне...

— Я не сомневаюсь...

— Сейчас у нас десять Святынь. Мы знаем, что еще одна в руках Мэттьюза, а другую хранит женщина по имени Бриджид Дэвис. Со дня на день нам станет известно местонахождение последней Святыни. Кроме того, я не убежден в том, что нам нужен меч.

Вивьен попыталась покачать головой, но рука, державшая ее за подбородок, сжалась.

— Я уверена. У нас должны быть все Святыни...

— Мэттьюз запятнал меч, напоив его неосвященной кровью, — отрезал Саурин. — Джудит Уолкер мертва, и мы не можем его очистить.

Он раздраженно отошел и встал возле арки окна, глядя на дальние горы.

Вивьен достала из тумбочки альбом и вытряхнула из него фотографию Элайн Повис. Снимок был сделан годом ранее на рождественской вечеринке, щеки молодой женщины горели румянцем, а лоб блестел от пота. По причудливому капризу фотоаппарата ее глаза на фотографии были красными. Вивьен улыбнулась и достала снимок Грегори Мэттьюза. Она внимательно вгляделась в его темные глаза, отметила слабый подбородок и нервные морщинки вокруг глаз и рта. Молодой человек улыбался, не ведая о беде. Эти двое — разве у них есть шансы в борьбе против Вивьен и Саурина? Абсурд!

— Сейчас Мэттьюз вместе с женщиной, Элайн Повис, ближайшей кровной родственницей Джудит Уолкер, — мягко начала говорить Вивьен, между тем, как в ее сознании оформлялась идея.

Смуглый Человек обернулся и взглянул на нее.

— Теперь Мэттьюз владелец меча, но он этого не знает. Он не имеет представления о силах, которые он выпустил. — Но если бы он убил Хранителя Святыни... — она не закончила.

Смуглый Человек нахмурил брови.

— Непосвященный владелец меча убьет Хранителя Святыни, — проговорил он. — И что это даст мечу?

— Сделает его поистине могущественным.

— Исполняй!

Женщина раскинула руки.

— Мне потребуется энергия, ты должен насытить меня своей силой.

— Я вас ждала.

Маленькая хрупкая женщина распахнула дверь и отступила назад. Грег и Элайн почти беспомощно переглянулись. Они всю дорогу репетировали начало разговора с Бриджид Дэвис, пытаясь найти слова, которые позволили бы им войти в дверь, прежде чем пожилая женщина вызвала бы полицию. Однако дверь распахнулась им навстречу после первого же звонка, а женщина улыбалась так приветливо, будто хорошо и давно их знала.

Бриджид Дэвис жила в одном из безликих кварталов, которые появились на окраинах города в конце шестидесятых годов. Однако все дома здесь имели свои имена — Виктори Хауз, Трафальгар Хауз, Эгинкурт Хауз. В своей записной книжке Джудит Уолкер не пометила названия дома Бриджид, и Грег с Элайн больше часа кружили по кварталу у поисках последнего Хранителя. Большинство почтовых ящиков в пропахших чем-то кислым вестибюлях оказались сломанными, и Грег высказал предположение, что немногие закрытые ящики были запечатаны наглухо. Казалось, что никто не знал ни саму пожилую женщину, ни ее адреса, а если кто-то и знал, то не собирался говорить об этом парню с безумным взглядом и рыжеволосой девице с израненным перевязанным лицом. Один человек, глядя на Элайн, спросил-таки, что с ней случилось, и она ответила, что ударилась о ветровое стекло во время автомобильной аварии. Они уже собирались отказаться от дальнейших поисков, когда им встретилась пожилая индианка, указавшая им квартиру на верхнем этаже Ватерлоо Хауз.

— У архитектора было своеобразное чувство юмора, — пробормотал Грег, когда они, миновав восемь этажей, добрались до последнего. — Едва ли он когда-либо появлялся здесь, чтобы взглянуть на здание, которое он проектировал.

— Я ждала вас, — повторила Бриджид Дэвис, закрывая за ними дверь и накидывая на место тяжелую цепочку. Пожав руки молодых людей, она провела их по узкой прихожей в маленькую гостиную.

— Пожалуйста, присаживайтесь, вот сюда. Только не смотрите на меня так удивленно, — улыбнулась она над выражениями их лиц, когда они опустились на диван. Сама она устроилась напротив в громоздком поцарапанном кресле. Когда она уселась в него, ее ноги не касались пола, что придавало ей почти детский вид.

Грег решил, что в юности Бриджид Дэвис была очень эффектной и красивой. Хотя он знал, что она ровесница Джудит Уолкер, то есть ей должно было быть уже за шестьдесят, ее кожа осталась гладкой и белоснежной. Широко расставленные голубые глаза ярко блестели, зубы были крепкими и белыми. Светлые волосы, тронутые сединой, она носила гладко зачесанными назад и перевязывала сзади толстым шнурком, свисавшим вдоль ее спины. На ней было надето простое черное платье без украшений.

— Миссис Дэвис... — начала Элайн.

— Мисс, — мягко поправила ее пожилая женщина. — Вы Элайн Повис, племянница нашей дорогой Джудит. Меня очень опечалило известие о ее смерти.

— Так вы знаете? — удивлению Элайн не было предела.