Парни хватают их, начиная раздевать, Диана визжит и посылает всех матом, угрожая папочкой, но ее быстро затыкают пощечиной и ставят на колени. Когда дело доходит до Марины, она сжимается и начинает истерично вопить:

— Пожалуйста, не трогайте меня! Я все расскажу, все!

Ну, хоть одна с мозгами.

— Парни, притормозите, — останавливаю их, и Диану швыряют в кресло. — Говори!

— Это все она! Точнее, она узнала, что мы спим… Не знаю, откуда, — Марина кидает взгляд на Диану, которая прикрывает грудь разорванным лифом платья и смотрит на меня с ненавистью. — Пришла ко мне с предложением. Мне, правда, нужны были деньги, очень… На…

— Это неинтересно, — перебиваю ее я. — К сути!

— В общем, она попросила снять видео, как мы… — дрожащим голосом объясняет девушка.

— Не было такого! Это все подстроили! — втупую отрицает Диана.

— Серый, закрой ей рот!

Парень идёт на Диану, и та замолкает.

— Дальше!

— Я тогда уже поняла, что вы меня используете, и решила по-женски отомстить. Сняла видео и передала Диане, а она мне — деньги. Все, я больше с ней не встречалась. У меня есть доказательство, я записала один из наших телефонных разговоров, потому что понимала, для чего ей такой компромат. Я хотела обезопасить себя, — довольно здраво говорит Марина. — Не трогайте меня, пожалуйста… — Марина опять начинает рыдать, и я понимаю, что она достаточно напугана.

— Собирай вещи и скройся в своем поселке, откуда приехала. Попадешься мне на глаза — придушу! — Киваю одному из охранников, и он выставляет ее за дверь. — Все вышли! — командую я. Парни покидают кабинет, а я встаю и иду к Диане. Наклоняюсь и хватаю ее за шею.

— И что тебе, тварь, спокойно не жилось? Ммм? — спрашиваю я, глядя ей в глаза, стараюсь себя контролировать и ненароком не убить.

— Ну не нужна тебе такая жена. Признай уже! — смело кидает мне она. — Поиграл в благородство и хватит. Мы просто решили тебе помочь избавиться от нее.

— Ммм, значит, все из лучших побуждений, — усмехаюсь я. — Значит, из лучших побуждений моя жена сейчас страдает! — кричу ей в лицо и все-таки сжимаю тонкую шею. — Запомни, сука, раз и навсегда. Я никогда, ни при каких обстоятельствах не разведусь с Лерой! И уж тем более не буду с тобой! Ещё раз ты хотя бы подумаешь о моей жене, я тебя уничтожу. Я похерю всю твою карьеру и репутацию. Я устрою тебе такую жизнь, что будешь бояться собственного отражения в зеркале. Только попробуй ещё раз сунуться в мою жизнь! — сам не замечаю, как ещё сильнее сжимаю шею, и Диана краснеет, цепляясь за мою руку, пытаясь ее оторвать. Отпускаю ее, отталкивая от себя. Диана глотает воздух, ощупывая шею, а я иду к бару и наливаю себе холодной воды.

Не снимаю с себя ответственности, никто не заставлял меня пихать член в шлюх, но и ей никто не разрешал лезть в мою жизнь.

— Мать свою тоже придушишь?! — кидает мне Диана.

— Причем здесь моя мать?! — спрашиваю я, резко оборачиваясь.

— Это был ее план. Это она посчитала, что вам надо помочь развестись, и она обещала, что потом ты женишься на мне.

У меня начинается истерический смех. Ладно, Диана тупая овца, но ее ещё можно понять. Но мать! Моя родная мать! Да, я замечал, что она не в восторге от Леры, но чтобы до такой степени. Я думал, главная тварь в этой дешовой пьесе Диана, а оказалось, что моя мать.

Валерия

Я не знаю, что произошло. Впервые за время нашего с Артуром знакомства он поругался с матерью. Регина Альбертовна не подарок, но муж всегда ее уважал и старался сглаживать конфликты. А сегодня вечером он словно взорвался. В кабинете Артур кричал на мать, и мне даже показалось, будто он что-то разбил. Нет, я не злорадствовала, просто стало страшно, что их конфликт может отразиться на мне.

Когда все стихло, я услышала его шаги и быстро легла на диванчик, делая вид, что сплю. Не хочется с ним разговаривать, особенно когда Артур на взводе. Мне тяжело находиться рядом с ним, тяжело дышать его запахом, что-то внутри разрывается раз за разом. И это что-то очень болезненное. Не могу рядом с ним, но кажется, что и без него умру.

Артур тихо входит в комнату, и я стараюсь дышать ровно, чтобы не выдать себя. Почему я не заперла дверь? Его шаги становятся тише, будто он замирает, а по комнате разносится когда-то самый любимый запах, который сводит меня с ума. Он долго не двигается, слышно только его тяжелое дыхание, а я, кажется, уже и вовсе не дышу. Потом снова тихо передвигается, замирает, и я решаюсь открыть глаза. Артур смотрит на спящую дочь. Он стоит у кроватки, облокачиваясь на нее руками, и рассматривает Дану, а потом наклоняется и невесомо целует дочь, стараясь не разбудить. Я глубоко вздыхаю, глотая воздух, потому что мне хочется закричать. Ну что ты натворил?! Зачем все разрушил!

Артур оборачивается ко мне, и я закрываю глаза. Не хочу никаких разговоров — они выматывают меня. Чувствую, как он опускается, его дыхание на уровне моего лица, и опять тишина. В горле застревает ком, дышать трудно, но я продолжаю делать вид, что сплю.

— Котенок мой, — шепчет он, а мне кажется, что сердце замирает. — Маленькая моя, — чувствую, как убирает волосы с моего лица, так аккуратно, невесомо. Глаза начинает нестерпимо жечь от подступающих слез. — Лерочка, — тянет мое имя и тяжело выдыхает. Потом замирает, несколько минут тишины, он поднимается и выходит из комнаты, а я закусываю край одеяла, чтобы не было слышно мой вой. Не хочу плакать, но сердце разрывается на части, и слезы льются сами собой. Хочется соскочить и бежать за ним. К черту все! Но внутри живёт раздирающая боль, которая не отпускает, а наоборот нарастает с каждым днём. Одно дело — знать, что тебе изменили, это будут просто слова, а другое дело — видеть любимого мужчину с другой женщиной. Он твой, родной — сморишь и не веришь глазам. Не понимаешь, как он может так поступать. Гадко предавать…

Дышу глубоко, пытаясь успокоиться, но ничего не выходит, хочется рыдать в голос, но рядом дочь, и я не могу себе этого позволить. Приходится глотать слезы и кусать подушку.

* * *

Не помню, как уснула. Проснулась снова разбитая и уставшая, как во все последние дни. День сурка. Открываю глаза, окунаюсь в реальность и понимаю, что хочу вновь в сон. Там мне не больно, нет измен и предательства. Там я безумно люблю, и меня в ответ любят, а не пользуются.

Пока дочь не проснулась, иду в душ, запираюсь, быстро моюсь и спешу назад. Открываю дверь и сталкиваюсь с сонным Артуром. Он стоит в дверях в одних боксерах. Пытаюсь его обойти, но муж хватает меня за талию, вталкивает в ванную и закрывает дверь.

— Артур, это не смешно!

— Так я не смеюсь, — как ни в чем не бывало, говорит он и прижимает меня к раковине. — Я соскучился очень. Можно я просто тобой подышу? — сонно шепчет он, наклоняется и глубоко вдыхает. Как он умеет красиво говорить. Только все ложь! И от этого противно. Покорно стою, не реагируя на Артура и сжимая край раковины.