– Дархары не боятся огня, – раздался негромкий голос лерата, звучавший почему-то хрипло. – В их крови течёт эта стихия, как и многие другие. Никакая магия на них не действует, они невосприимчивы к ядам, но их слюна ядовита: укус взрослого дархара смертелен в большинстве случаев.

Не глядя на Аделиона, но вслушиваясь в его слова, я запустила пальцы в шёрстку Демона, примостившегося у меня на коленях, прижавшего ушки, виновато виляющего хвостом и преданно смотрящего мне в глаза. Похоже, щенок был расстроен тем, что не смог меня защитить…

Но мне было намного хуже оттого, что я не смогла защитить его.

– Почему? – только и спросила я, рассматривая дархара, который, кажется, стал больше и теперь с трудом умещался у меня на коленях. Сейчас он тянул уже на полугодовалого щенка и из забавного неуклюжего пушистика превратился в поджарого, хоть и молодого пса. Послужил этой метаморфозе открытый огонь или всё произошедшее, я не знаю, но допустить повторения подобного не могу. Поэтому и не стала молчать, зная, лерат поймёт, что я имею в виду.

– Он просто попал под руку, – совершенно спокойно ответил мужчина.

Так, словно это не имело ровным счётом никакого значения. Словно жизнь маленького беззащитного существа ничего не стоила…

– А что будет, если когда-нибудь я попаду тебе под руку, Аделион? – тихо спросила я, поднимая голову и глядя наследнику Амил Ратана прямо в глаза. – Меня ждёт такая же участь?

Лерат не ответил. В его глазах, как и всегда, ничего прочесть было невозможно. И потому, больше не спрашивая, я подтянула колени, прижимая к груди щенка, обнимая его руками, пряча лицо в густой шерсти. По сердцу медленно разливалась боль. Моё положение было намного хуже, чем я думала.

Не знаю, сколько я так просидела, пытаясь успокоить ноющую душу, но когда подняла голову, Аделиона в спальне не оказалось. Догадываясь о моём желании или нет, но лерат принял единственное верное решение: оставил меня одну.

И только когда я оглядела пустующую комнату с полупогасшим огнём в камине, то поняла, как устала за сегодняшний день.

– Пойдём спать, Демон, – негромко предложила, ласково почесав щенка за ухом.

Услышав мой голос, дархар поднял голову и, соскочив с колен, уверенно направился в сторону кушетки. Остановившись посреди комнаты, он повернул голову и вильнул хвостом, словно поторапливая меня. А может, просто ждал.

Невольно, хоть и грустно улыбнувшись, я попыталась встать. Охнула, когда спину пронзила боль, и стала подниматься уже осторожнее, опираясь руками на стену позади меня.

До места, где меня ожидал дархар, я дошла с трудом, снова хромая, держась за поясницу и чувствуя себя так, словно по мне проехался асфальтоукладчик со всеми рабочими. Конечно, следовало бы сходить в ванную, умыться, смыть с подбородка кровь из разбитых и порезанных губ, почистить коготки от спёкшейся крови лерата, но на это я уже была не способна.

Рухнула на кушетку возле двери, где провела прошлую ночь, уже совершенно без сил. Их не хватило даже, чтобы укрыться оставленным здесь одеялом. Еле повернувшись, я протянула руку, чтобы погладить сидящего на полу, смотрящего на меня внимательным взглядом Демона, и едва заметно вздрогнула, переворачиваясь обратно на спину, когда щенок неожиданно запрыгнул на кушетку. Устроившись у меня под боком, дархар пристроил свою голову у меня на груди и, совсем по-человечески вздохнув, прикрыл глаза.

Согнать его на пол у меня не поднялась рука.

Откинувшись на подушку, я запустила пальцы в густую шерсть на загривке, ощущение тепла которой приятно успокаивало, и тихо шепнула:

– Спокойной ночи, Демон. Спи. Нам обоим сегодня очень досталось.

В этот раз я заснула практически мгновенно.

Проснулась я резко, так, словно меня кто-то толкнул. Мгновенно сев на кровати, тяжело дыша, пытаясь сфокусировать взгляд, я даже не сразу поняла, что благодаря своему внезапному пробуждению и желанию как можно скорее принять вертикальное положение скинула с кушетки Демона. Шмякнувшийся на пол щенок обиженно тявкнул, с укором глядя на меня.

– Прости, малыш. – Соскользнув с кушетки, я села на пол, подтянув колени к груди, и, невесело улыбнувшись, примирительно погладила малыша между острых ушек. – Мне просто приснился плохой сон.

– Тяв? – выдал дархар, склонив голову.

Вкупе с его до безобразия милой и в то же время серьёзной мордашкой, взгляд выходил очень недоверчивый, в чём-то даже укоризненный.

Я хмыкнула. Ещё один эмпат на мою голову.

– Ладно, признаюсь, – вздохнула, почёсывая пальцами под подбородком слишком проницательного для простой животинки малыша. – Это был отвратительный сон. Хуже некуда.

Смежив веки, я попыталась сглотнуть подступающий к горлу ком. Действительно, куда уж хуже, когда ни с того ни с сего снится, как ты своими руками убиваешь человека…

Видение сна стало вновь невыносимо ярким, стоило едва вспомнить о нём.

Небольшая уютная комната. В распахнутое настежь окно свободно проникает яркий лунный свет и свежий прохладный воздух. Возле стены стоит просторная кровать с резными столбиками, где под коричневым пледом с растительным узором спит мужчина. Даже не рассматривая его, я знаю: он высокий и крепкий. Среднего возраста, но на протяжении немногих прожитых лет судьба его не щадила, раскрашивая лицо некоторым количеством морщин. Сейчас он спокойно дышал, не чувствуя беды, уже нависшей над ним. Его могучая грудь мерно вздымалась и опадала. Рядом с ним никого не было.

Кроме меня.

Порыв ветра всколыхнул длинные тонкие шторы, а в груди поднялась мрачная решимость, лёгкой дрожью скользнув по позвоночнику. Шагнув к кровати, я сжала в руке рукоять кинжала. Все эмоции и чувства отошли на задний план, а с губ сорвались тихие слова, ставшие громким шёпотом в окружающей тишине. Я замахнулась и резко опустила руку вниз, целясь остриём лезвия ему прямо в сердце…

Но напугал меня не сам сон, нет. Ужаснее было послевкусие, которое осталось от кошмара. Это было странное чувство, необъяснимое. Но я уже испытывала нечто подобное – в тот день, когда впервые очутилась здесь.

Сон был пророческим.

– Только этого мне не хватало для полного счастья. – Оставив щенка, запрокинула я голову, опустив её на кушетку. Демон, который, кажется, действительно понимал и меня, и то, что я чувствовала, тут же забрался на мои ноги и, положив лапы на плечи, попытался заглянуть мне в глаза. Подняв голову, я выдавила из себя вялую улыбку, поглаживая умного дархара по голове. – Ладно, малыш. Прорвёмся как-нибудь… Надеюсь.

Вот только слова, которые вроде бы убедили щенка, шли вразрез с моими мыслями. На душе скребли кошки, вызывая ощущение унылой безнадёжности, от которой я попыталась отрешиться.