В вестибюле, отчаянно дымя сигарами и трубками, оживленно беседовали постояльцы.

— Подстрелили, — громко сказал кто-то из них. — Ее нашли на улице вскоре после стрельбы. Она жива, но в нее всадили две пули.

— Кто же это сделал?

— Откуда мне знать? Она новенькая девочка у Мери.

— Зачем кому-то понадобилось ее убивать?

— Спиарс считает, она вляпалась куда не следует. Сейчас он ищет раненого. Метрах в десяти от того места, где она упала, следы крови.

Бена Блокера я нашел на бирже. Он приветственно махнул мне рукой. В зале находилось по меньшей мере человек двадцать, но ни одного знакомого лица.

— Вчера вечером стреляли, — сказал он, когда я подошел и сел рядом.

— Да, слышал.

Мы перекусили яичницей с беконом, затем я сообщил ему, что уезжаю.

— Мне надо незаметно выбраться из города. За мной следят.

Блокер достал свежую сигару, осмотрел ее, откусил кончик и выплюнул. Затем сунул руку в жилетный карман, достал свои часы.

— Как насчет парохода в Ливенворт? — предложил он. — Могу устроить там для тебя лошадь. Оттуда поездом дальше на Запад. Ну как, подходит?

— Моя проблема в том, что я не знаю, кого остерегаться. Кого-то из них я видел, других — нет, и, кроме того, они могут нанять убийцу.

Блокер пожал плечами.

— Понятное дело. В двух кварталах отсюда в любой момент найдется сколько хочешь мастеров, готовых убить любого всего за пятьдесят долларов. — Он бросил на меня пристальный взгляд. — Ты как-нибудь замешан во вчерашней стрельбе?

Я кратко пересказал ему, что произошло.

— В темноте я не рассмотрел точно, сколько их устремилось ко мне. Она схватила меня за правую руку, я ее сильно оттолкнул, и тут они начали стрелять. В меня. — Я показал ему дырку в куртке. — Я тоже сделал два выстрела, думаю, зацепил одного из них. Но мои пули ее не задели, это точно. Уверен, ее подстрелили случайно. — Мы допили кофе. — А пароход когда отплывает?

Он снова посмотрел на часы.

— У тебя есть час.

Я встал.

— Где теперь найти эту девушку?

— Рядом… В заведении Мери.

— Мне надо с ней повидаться.

— Держись от нее подальше. Нельзя, чтобы тебя с ней что-то связывало. Будет расследование. Обязательно будет.

— Мне хватит минуты.

— Что ж, придется пойти с тобой. — Он повернулся к Билли Дженкинсу и Карлину Кейблу, сделав им знак следовать за ним.

Она уже совсем пришла в себя, когда нас ввели к ней в комнату — очень бледное лицо, большие темные глаза, по-настоящему красивые глаза, казавшиеся сейчас даже еще больше.

Наш приход ее здорово напугал: Блокер стоял с таким внушительным видом, что она приняла его за какого-то важного начальника.

— Мне жаль, что тебя ранили, — посочувствовал я. — Даже не предполагал, что такое может случиться.

— Я пыталась завлечь вас в ловушку, — тихо проговорила она. — Помогала убить… Мне заплатили.

— Сколько?

— Пятьдесят долларов сразу и столько же еще, если вас убьют.

— Неужели так дешево стоит человеческая жизнь?

Она пожала плечами.

— Я видала, как убивают и за меньшее… Что вам от меня надо?

— Ничего… только хотел сказать, мне жаль, что так получилось. Ты честно отработала свои деньги, даже если ничего и не вышло.

— Знаете, а вы молодец, — помолчав, заметила она. — Никто даже не предполагал, что вы будете стрелять с левой. Мне велели схватить вас за правую руку и прижать револьвер.

— Им было просто наплевать на тебя. Живая мишень!

— Я спрашивала об этом. Они объяснили, что с такого расстояния невозможно промахнуться. — Она посмотрела мне прямо в глаза. — Если скажете, что я все это говорила, заявлю, что вы солгали.

— Ты хладнокровный маленький скунс, но я не собираюсь никому ничего говорить. Просто хотел лично убедиться. — Я достал из кармана пятьдесят долларов и протянул ей. — Поправляйся. И если хочешь жить подольше, держись от таких дел подальше.

Она взяла деньги.

— Вы дурак, но если хотите оставаться живым дураком, остерегайтесь блондина.

Мы ушли, и когда пароход отчалил от пристани, я стоял на его борту в темноте, задавая себе вопрос за вопросом. Почему не поехал на Восток? Испугался? Возможно, но в большей степени из-за неприязни к тому, с чем мне там пришлось бы столкнуться. Места там прекрасные, но иметь дело с Лолонессами? Нет уж, увольте. Кроме того, мое будущее теперь было связано с Западом. Мне очень понравился Блокер. Надежный, простой человек, но с отличной деловой хваткой. Как раз то, что мне нужно. Я буду заниматься ранчо, а финансовую часть и торговлю предоставлю ему.

Мои мысли продолжали возвращаться к Лауре из Сильвертона. Внезапно поддавшись какому-то внутреннему приказу, я спустился вниз и написал ей письмо.

Пассажиров на борту оказалось немного, поэтому остаться одному не составляло труда. С момента гибели папы случилось столько событий, что мне следовало спокойно во всем разобраться. Главное то, что я уже почувствовал — пришло время прекратить болтаться по стране, осесть, постараться стать серьезным человеком. Кругом кипела жизнь, все росло и развивалось, и мне тоже хотелось стать частью этого процесса. Кроме того, меня сильно задели вопросы Янта о том, кем я намереваюсь стать. Он заставил меня почувствовать свою неполноценность, ощутить себя чем-то хуже других.

Что с ним стало? Где он сейчас? Феликс искал случая убить меня, и все-таки что-то в нем безусловно меня привлекало.

Его сходство с папой? Или со мной?

Я инстинктивно оглянулся вокруг. Что, если он рядом? Или его сообщники? И что имела в виду та маленькая чертовка, предупредив о блондине? Она больше ничего не сказала. Кто он? Откуда?

В Ливенворте я снял номер в отеле «Националь», купил газету и быстро ее просмотрел. Приближались президентские выборы, и я к собственному стыду вдруг осознал, что понятия не имею ни об одном из кандидатов, что никогда не интересовался жизнью страны — вещь в те времена довольно необычная, ибо политика всегда являлась главной темой для разговоров практически везде.

Я ощутил, что мой мир слишком мал, я слишком зациклен на себе и своих житейских проблемах. И это в стране, где формирование правительства — дело каждого человека, где общий успех гарантируется, только если мы, народ, сделали правильный выбор, голосуя за кандидатов. Папа частенько говорил о политике, но я всегда слушал его вполуха…

Решив наверстать упущенное, я сел и прочитал всю газету от корки до корки. Папа мечтал дать мне образование и по мере возможности старался что-то вложить мне в голову, но после его смерти я пока еще ничего не предпринял, чтобы продолжить свое совершенствование.