– А это зависит от того, что вы считаете правдой, молодой человек!

– Я думал, сэр, что вы по непонятной причине вступились за меня.

– Но почему же «непонятной»? – спросил сэр Энтони.

Зачем она использовала это слово!..

– Видите ли, сэр, я полагал, что я не сосунок, хотя вам почему-то нравится так думать. Я благодарен вам за покровительство, но, право, сэр Энтони, я бы предпочел на деле доказать свою храбрость.

В глазах, на секунду остановившихся на ее лице, промелькнуло восхищение, но Прюденс не могла бы поручиться, что это ей не почудилось.

– Мои поздравления, милый мальчик! Но лучше доказывайте свою храбрость с более юными соперниками.

Она поклонилась и церемонно отпила из своего бокала. Ей придвинули вазу с орехами; она выбрала один и разгрызла, не прибегая к помощи серебряных щипцов. Мальчишеская привычка; и она надеялась, что большой джентльмен отметит это.

Неторопливый голос продолжал:

– Хотя, разумеется, я считаю, что ваша храбрость уже доказана. Ведь это не первая ваша дуэль.

Она очищала ядро ореха, и ее пальцы не дрогнули, хотя Фэншо и застиг ее врасплох. К чему он теперь клонит, хотелось бы знать? Она ответила вопросительным взглядом.

– Я о той драме, когда вас ранили в плечо, – договорил сэр Энтони.

Прюденс видела, как пристально он смотрит на нее. К ней вернулись воспоминания той ночи, когда на нее набросились хулиганы. Припомнила изобретенную экспромтом отговорку о старой ране...

– Это правда, сэр Энтони, но все случилось за границей.

– Как и многие другие приключения, – кивнул Фэншо, и снова потянулся к графину. – Что-то вы не пьете, мой мальчик.

Она подумала, что и так выпила слишком много этого тяжелого бургундского, и в душе пожалела, что нет кларета. Ее бокал наполнили снова. Отказаться пить – значило бы возбудить подозрения – тогда все пили помногу. Она проглотила еще немного темного вина, затем, чувствуя на себе ленивый взгляд хозяина, бесшабашно опрокинула весь бокал. «Господи, помоги мне остаться трезвой. Если нальют еще, придется отправить следующий бокал в рукав».

– Однако мы отвлеклись, – оживленно заметил сэр Энтони. – Мы говорили с вами о Ньюмаркете, и, насколько я помню, я усомнился в том, что вы меня не боитесь.

– А почему я должен бояться вас? – парировала Прюденс, фыркнув. – Дуэль нам не грозит, и значит, я могу спокойно вздохнуть.

Губы сэра Энтони расплылись в веселой улыбке.

– Нет, я и в самом деле верю, молодой человек, что вы приняли бы мой вызов с полным хладнокровием.

– Что до этого, сэр, то я вполне мог бы встревожиться. Говорят, вы мастер фехтования.

– Ну, это вам наврали. А интересно, вы вообще чего-нибудь боитесь?

Ее пальцы крепче сжали ножку бокала. Прюденс рассматривала искрящуюся бордовую жидкость.

– И очень часто, сэр. Напрасно вам кажется, что я родился на свет каким-то героем.

– А у меня такое впечатление, что в вас чертовски много храбрости, мой друг, – флегматично заметил Фэншо.

– Бог ты мой, сэр, почему? Потому что я хочу сражаться с Ренсли?

– Поэтому... да и всякое другое. – Сэр Энтони одним махом выпил свое бургундское и снова налил, мельком глянув на полный бокал в руке у Прюденс.

Он выбрал орех и занялся им. Его глаза устремились в тарелку. Прюденс поднесла бокал к губам, как бы намериваясь выпить все одним махом. Привычный поворот кисти – и вино полилось ей прямо в рукав.

Но сэр Энтони наклонился еще быстрее, и его жесткие пальцы сомкнулись на запястье Прюденс. Он безжалостно разогнул ее руку и не выпускал, пока из бокала в ее руке не пролились на пол последние капли.

Прюденс не сделала попытки освободиться; она лишь быстрее задышала. Пальцы Фэншо все еще сжимали ее кисть. Сэр Энтони глядел на нее сверху вниз, не отрываясь, пока вино просачивалось сквозь ее рукав и капало на ковер.

Она сидела совершено неподвижно; ее глаза были спокойны и как-то даже задумчивы, Прюденс, правда, немного побледнела, и кружево на ее груди опускалось и поднималось немного быстрее, но она не проявляла никаких других признаков испуга.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он отпустил руку девушки. Наконец безжалостные пальцы ослабли, и сэр Энтони откинулся в своем кресле. Она подняла руку и поставила бокал на стол. Рука у нее не дрожала, и Прюденс была довольна этим.

Голос большого джентльмена прервал их молчание:

– Вы думаете, что в моих жилах течет кровь Борджиа, Питер Марриот! – Его голос звучал строго.

Она механически потерла правую руку, которой так досталось; на запястье еще сохранились следы пальцев сэра Энтони.

– Я этого не думал, сэр.

Сэр Энтони поднялся на ноги, оттолкнув кресло. Он отошел к окну и вернулся обратно – серые глаза Прю неотступно следили за ним. Фэншо остановился. Его лицо было серьезно, но ей показалось, что в нем не было гнева. А слова его заставили девушку вздрогнуть.

– Дитя мое, я бы хотел, чтобы вы всем сердцем доверились мне, – произнес он.

Она давно сделала это, но есть ли способ объясниться до конца?

– Я начал подозревать вашу тайну с того вечера, как вы в первый раз обедали здесь, у меня, – продолжал Фэншо. – В последнее время я окончательно уверился – насколько это возможно, конечно – в том, что весь ваш облик – это просто маска.

Вот так вам, Робин и леди Лоуестофт, – вы и мысли не допускали, что он догадается... Что ж, она опасалась этого. Но и она не оценила в должной мере глубину проницательности этого джентльмена. Боже, но что он должен думать о ней? При этой мысли у Прю запылали щеки. Она подняла глаза; ей даже не пришло в голову прибегнуть к уловке.

– Я охотно доверюсь вам, сэр Энтони, – сказала она негромко спокойным голосом. – Мне никогда не нравилось произносить заведомую ложь, и мне не нравился мой обман. – Она взялась рукой за кружева у горла; ей вдруг стало душно. – Но в этом маскараде участвую не я одна. Если бы мне пришлось начать все сначала, я поступила бы так же.

Лицо Прю вспыхнуло гордостью, она вздернула подбородок, но потом голова снова опустилась. Девушка взглянула на свое кольцо и вытерла смятой салфеткой струйку вина с ладони.

– Вы скажете, как вас зовут? – мягко спросил сэр Энтони.

– Прюденс, сэр. Говоря по правде, больше я ничего не знаю. У меня было много фамилий. – В ее голосе не было и тени горечи, не было и стыда. Пусть большой джентльмен сразу видит, что перед ним авантюристка.

– Прюденс? – Теперь нахмурился сэр Энтони. – Вот оно что! – тихо проговорил он.

Она посмотрела ему в лицо, стараясь поймать взгляд этого человека.

– Вы не слишком похожи на отца, – устало заметил сэр Энтони.