— Я уже объяснял причины, почему он не может быть здесь.

— Ему все еще угрожает Клим! Как ты не поймешь до сих пор, мы все в одной лодке! Все! И нам всем угрожает опасность! — сжимая кулаки, цежу сквозь зубы.

— Поверь мне, Демиду меньше всего что-то грозит.

— А может просто ты его ненавидишь? Поэтому готов бросить на произвол судьбы? Мстишь за то, что он увел у тебя женщину?

— Ты сейчас о себе говоришь? — вскинув брови, уточняет Лютый насмешливо. — А с чего ты вообще взяла, что когда-то была мне настолько интересна? — зло выпаливает он, надвигаясь на меня.

— Это только предположение, я просто размышляю вслух, чего ты так завелся? — фыркаю я, сохраняя ледяное спокойствие под его убийственным пылающим взглядом, — Привези сюда Демида. Или спрячь его где-то. Он оберегал твоего ребенка все это время и заботился как только мог. Или пусть твоя любовница тоже уезжает отсюда. Ей, в отличие от нас всех, ничего не угрожает!

Ответить Лютый не успевает.

— С чего ты вообще взяла, что я всего лишь его любовница? — Алиса лучезарно улыбается, а затем поднимает руку и демонстрирует надетое на безымянный палец обручальное кольцо.

Внутри словно обрывается невидимая струна, когда вижу это. Перевожу долгий немигающий взгляд на Лютого. Он хмурится, глядя на Алису.

— А, вот оно что… Что ж, поздравляю вас. Это очень… радостное событие, — очень надеюсь, что улыбка не выходит приклеенной и фальшивой.

Значит, у них все серьезно. И даже Леся уже тянется к Алисе. Почему-то это ранит особенно сильно.

— Мне… нужно проверить, как там дети, — говорю, стараясь сохранить твердость голоса. Приходится приложить немало усилий, чтобы выйти из комнаты спокойно, а не бегом. Хочется сбежать от этого жгучего взгляда Лютого в спину, который ощущаю буквально каждой клеточкой своего тела.

Лишь в соседней комнате останавливаюсь, тяжело дыша, как после долгого забега. Глаза щиплет, я стараюсь дышать глубже, чтобы не дать волю слезам. Мне ведь должно быть все равно, что Костя женится. Все давно в прошлом и ничего не изменится. Мне должно быть все равно!

Но тогда почему мне до омерзения тошно и так пусто, словно глубоко в груди выжгли дыру?

Если бы Демиду сказали, что его жизнь повернется подобным образом, он бы ни за что не поверил. Новость о том, что это он является ребенком Клима, а не его бывшая жена, оказалась настолько ошеломляющей, что в нее невозможно было поверить. И неважно, сколько времени прошло и пройдет, все равно с этой мыслью не хотелось мириться. Не хотелось даже думать, что он близок к этому человеку настолько. Что в нем течет кровь Корнеева.

Охрану с него Лютый снял и Демид не возражал. Во-первых, он сам в состоянии позаботиться о себе и нанять кого-то для личной безопасности, а во-вторых, сейчас люди больше нужны для защиты Сони и Тимура. Да и Леси тоже. Им он помочь очень хотел. Просто потому, что все эти люди были слишком близки. После смерти Эллы фактически у него не осталось никого, кроме тети, которая воспитывала с детства. Но она жила за много километров отсюда. Хотя и к лучшему, конечно, иначе ее происходящее тоже могло затронуть.

Прошло уже четыре дня с момента, как он очнулся, так что нужно было проверить, как шли дела в фирме в его отсутствие. Пока Демид занимался этим, дожидаясь, когда же Лютый все-таки поймет, что с Корнеевым никаких дел он иметь не собирается. Телефонный звонок застает Рокотова как раз в тот момент, когда он шагает из офиса своей компании к припаркованному на стоянке авто. Смартфон пришлось сменить, так как прошлый разбился при аварии, так что теперь на дисплее высвечивался незнакомый номер.

— Слушаю, — без раздумий поднял трубку Демид.

— Нам нужно встретиться и поговорить. Обсудить все…

Этот голос, пожалуй, Демид запомнит надолго. От одного его тембра пальцы непроизвольно стискиваются в кулак.

— Нам разговаривать не о чем, Клим, — холодно отрезает он.

Рокотов уже хочет сбросить звонок, но в динамике торопливо тараторят:

— Постой, постой. Ты взвинчен и зол. Давай ты успокоишься, обдумаешь мое предложение и перезвонишь.

— А не пойти ли тебе? — зло выругавшись, сплевывает фразу Рокотов и завершает вызов, от всей души вдавливая палец в экран в том месте, где горит красным телефонная трубка.

Он даже не успевает убрать смартфон в карман, как рядом останавливается машина. Водитель нажимает на тормоз так резко, что из-за визга шин и колодок на мгновение хочется закрыть уши, настолько этот звук полосует по и без того натянутым нервам. Дверь с пассажирской стороны распахивается и из салона показывается Егор.

— Садись, Демид, — без приветствия кивает он в сторону открытой двери.

— Может тебе пойти туда же, куда и Климу?

— Мне приказано доставить тебя. И мне не важно, сядешь ты в машину сам или придется затолкать тебя в салон силой. Но ты только очухался после аварии, ребра еще не до конца зажили, думаю, они за такое тебе «спасибо» не скажут, — Егор изображает подобие улыбки.

— Думаешь, мне не плевать? Притащишь ты меня к этой мрази силой или я приеду сам — ничего не изменится.

— Раз так, то просто съезди и поговори с ним. Раз уж ты так уверен, — пожимает плечами Егор и делает приглашающий жест в сторону автомобиля.

Рокотов сжимает сильнее челюсть и бросает на Егора тяжелый взгляд. Они оба знают, что Корнеев не отступит. Этот чертов старик не отвяжется от него, вцепится не хуже клеща, так что лучше сразу обозначить, как будут обстоять дела дальше. Поэтому мужчина просто ровно кивает и все-таки садится в салон дорогой машины. Ладно. Поговорить нужно? Значит, поговорит.

*****

Клим встречает его, как и обычно, в своем кабинете. Демид опускается в кресло напротив его стола, скользит по Корнееву отсутствующим взглядом и переводит его на свои руки. Все равно в собеседнике напротив нет ничего интересного. Да и лишний раз смотреть на него не хочется. Выживший из ума старикан, который вместо того, чтобы спокойно доживать оставшееся ему время, хочет других уничтожит. Еще и не гнушается детьми шантажировать.

Но Клим долго молчит, так что Рокотову приходится начать разговор первым. Не выдержав долгой тишины, повисшей в кабинете, он сухо спрашивает:

— Чего ты хочешь?

Егор остался за пределами кабинета, даже охраны сейчас здесь нет. Корнеев всегда был помешан на личной безопасности, а тут вдруг принимает его в кабинете без кого-либо постороннего. Нахмурившись, Демид оглядывает комнату еще раз, но уже внимательнее, словно пытаясь понять, может тут быть какая-нибудь потайная дверь, за которой прячется парочка головорезов. Все эти потайные двери и комнаты из разряда каких-нибудь сказок, но кто знает, что творится в голове у Клима.

— Просто поговорить с тобой, — спустя некоторое время наконец произносит старик, разглядывая Рокотова внимательным изучающим взглядом.