– Ласточка, вряд ли со мной вообще заговорят, – ответил Небо. Он расправил плечи и сделал свирепую морду. – Я внушаю ужас в сердце любого дракона!

Ласточка захихикала:

– Не сказала бы. Мордашка у тебя милая-премилая.

– Нет, это у тебя милая-премилая мордашка. Симпатичнее и лучше тебя зверушки дракону во всем мире не сыскать.

– А НУ БРОСЬ, – снова шлёпнула его Ласточка. С недавних пор он взялся так шутить и думал, что это очень смешно. – Сам прекрасно знаешь, что это ты мой питомец.

Небо бережно коснулся её головы передней лапой.

– Гм-м-м, – протянул он. – Если сравнивать, то из нас двоих ты самая милая, а значит, это ты моя зверушка.

– Ну, тогда если не вернёшься к полудню, я убегу и найду себе нового хозяина, – предупредила Ласточка. – Заруби себе на носу.

– Непременно! – пообещал Небо и снова ткнулся ей мордой в лоб. Потом бережно пересадил улитку на коготь и опустил её в ближайший кустик. – Спасибо! Веди себя хорошо, Ласточка! Тише воды ниже травы! Скоро буду!

Глядя, как он скачет вниз по холму к городу, Ласточка чувствовала, как колотится сердце. Прочие драконы тоже скачут, или Небо – один такой в своем роде? Что, если он нахватался у неё и других человеческих привычек, из-за которых для остальных будет выглядеть подозрительно?

Она взобралась на дерево, под самую верхушку, откуда просматривался весь город. Увидела, как Небо счастливо прошёлся мимо фермерского угодья – не смотрел ли на него вон тот мандариновый дракон на овощной грядке злобно? – перешёл через реку и вышел на одну из малых рыночных площадей.

Небо шел по рядам между лотками, глазея на штабеля ковров, керамику и кактусы разнообразных причудливых форм. Стоило, пожалуй, предупредить его, чтобы не выдавал своего удивления, а то бродит там такой и на морде написано: «Ого, вот чудеса-то!» Среди взрослых драконов смотрелся он очень маленьким.

Вот он свернул за угол, а Ласточка так и продолжала глядеть ему вслед. Из-за гор тем временем выглянуло солнце.

«Ничего с ним не случится.

Он же дракон и пошёл в драконий город.

Вряд ли его там съедят.

Он, поди, весело проводит время».

Не думает ли так же Небо всякий раз, как она уходит в Нерушимый город? Ласточка надеялась, что нет. Ужасное чувство. Ласточка заставила себя спуститься и найти, чем подкрепиться, но вскоре снова забралась на свой насест. Была бы у неё книжечка почитать … Ну, Неустрашимый, дурак этакий, все испортил. Из-за него сейчас от жуткой тревоги будто пауки под кожей бегают. Будь у Ласточки книга, она забылась бы чтением.

Найдя, кого во всём винить, она ощутила себя чуточку лучше.

«Скоро Небо вернётся, расскажет о своих приключениях, и я пойму, что вела себя глупо».

Солнце поднималось выше и выше. А потом оно стало медленно клониться на запад.

Пришёл и миновал полдень. Неба всё не было.

«Увлёкся чем-нибудь. Загляделся на какое-нибудь удивительное животное или крутое драконье изобретение, какого нам прежде не попадалось.

Или забыл на солнце поглядывать. Ничего, скоро прискачет и прощения попросит за то, что заставил меня волноваться».

Солнце опускалось всё ниже. Небо окрасилось рыжим, розовым и золотым, потом неспешно стало пурпурным, и наконец солнце вовсе зашло. В городе тем временем драконы зажигали факелы, сворачивали лавочки или весело болтали на балконах, прогуливались вдоль реки или укладывали спать дракончиков. Завершался обычный день из жизни драконов.

Стемнело. Небо, может, и забывчив, но уж разницу-то между полуднем и ночью должен знать.

Давно бы вернулся, будь всё хорошо.

«Видимо, что-то пошло не так».

Ласточка смахнула слезы и растерла лицо.

«Он не умеет дышать пламенем. У него только я.

Ну ладно, твоя взяла, драконий город, я иду за другом».

Листик

Листик проснулся от того, что кто-то лизнул его в шею.

Для драконьего этот язык был мелковат (Листик надеялся, молился на это в отчаянии), но это не был и маленький ласковый язычок котёнка. В лицо пахнуло зловонием, как от всех помоев мира.

Листик отпрянул и открыл глаза. Сверху вниз на него расчётливым взглядом смотрел козёл. Вид у рогатого был такой, будто он при желании пришпилит Листика к полу и повыдирает из его головы волосы.

– Ха, гляди-ка! Все четверо живы! – произнесли рядом. – Ух, вовремя же вы объявились. Она, должно быть, пир затеяла, раз приберегла нас всех.

Листик моргнул и принялся озираться диким взглядом. Он оказался в комнате без окон и дверей; наружу вёл только забранный решёткой люк в потолке. Это даже не комната, а яма какая-то или короб – кладовой драконий короб. Для закусок. Кладовой короб для драконьих закусок, в котором еда дожидается, пока её схрумкают. Было жарко, пахло дымом и как в неприбранном хлеву. Что было неудивительно, ведь тут бродило столько животных.

Да и людей тоже.

«Мы не единственные пленники», – понял Листик. Рядом с ним тяжело опустилась на пол Рябинка. На них, привалившись к стене, смотрел огромный бородач; рядом, накрыв голову руками и поскуливая, лежал ещё человек. Третий распластался на корове и спал – или же просто потерял сознание, – пока животное медленно бродило туда-сюда и неодобрительно принюхивалось к каменному полу. Возможно, на спине у животного спать было безопаснее, чем на полу, где корова могла случайно затоптать тебя.

Листик разглядел коров, коз, гигантских кур, двух лис, бобра, кучку тощих белок, а еще испуганного оленя. В углу шипела рыжая рысь. Понимала ли дикая кошка, что добыча сейчас превышает её числом или что она сама сейчас добыча?

«Как и ты сам», – напомнила ему воображаемая Ласточка.

– Рада, что с тобой всё хорошо, братишка, – сухо проговорила Рябинка и толкнула его в плечо. – Да, ты стремился убивать драконов, но я вроде не учила тебя, придурка, бросаться на первого встречного ящера.

– Ты видела, что произошло? – накинулся он на сестру.

– В тот момент, когда всех похватали драконы, которые скоро нас съедят? – спросила она. – Да, это я видела.

– Нет, то, что было с моим мечом! Я дважды того дракона колол, и меч отскакивал! Сталь не пробивает их шкуру!

– Да, – нахмурилась Рябинка, – это … плохо.

– Что же тогда Драконоборец сделал иначе? Он-то как дракона заборол? Ты не сказала, что мечи против них бесполезны! Этого в легенде не было!

– Мечом он и бился, – ответила Рябинка. – То есть я на четыре пятых уверена, что слышала так. Просто не знаю, как именно он дрался.