что я не могу ни описать, ни рассказать вашему римско-цесарскому величеству в полной мере. В особенности, потому что турецкий султан (посадил) в Польше королем Стефана Батория, как и его (Крымского царя) посадил в Крыму… Крымский царь с помощью турецкого султана, который не откажет ему в поддержке, рассчитывает захватить Русскую землю, а Великого князя вместе с двумя его сыновьями, как пленников, связанными увести в Крым и добыть великую казну, которая собиралась много сотен лет. Из нее турецкому султану будет выдана чудовищно большая сумма. А турецкий султан уже отдал приказ пятигорским татарам, которые обычно воевали и Литву, и Польшу… Чтобы с Польшей они держали перемирие с тем, чтобы польскому королю тем легче было напасть на воинских людей Великого князя.

…Великий князь не может теперь устоять в открытом поле ни перед кем из государей, и как только убеждается, что войско польского короля сильнее его войска, он приказывает тот час же выжечь все на несколько миль пути, дабы королевское войско не могло получить ни провианта, ни фуража. То же делается и против войск шведского короля. А как только отступят войска польского или шведского короля, войско Великого князя опять готово к походу». Преувеличивая в своем проекте силу врага Москвы на южном фронте, рисуя императору заманчивую перспективу захвата бессметных сокровищ московского эльдорадо, Штаден старается подстрекнуть императора, вечно затянутого в долги и находящегося в финансовой нужде, к походу с нового фронта, им впервые рекомендуемого[191]. Но для того, чтобы иметь здесь успех, надо застать его врасплох, а пока сохранять дело в строжайшей тайне, иначе московит, через своих агентов, которых он держит при иностранных дворах, узнав о замысле, направленного против него, расстроит все предприятие[192].

Обратите внимание на громкое и гордое название, которое носит проект Штадена: «План обращения Москвы в имперскую провинцию». Он действительно предлагает начать грандиозную по тому времени кампанию, уже по количеству потребных для интервенции войск.

«Для того чтобы удержать страну (Великого князя), достаточно иметь 200 кораблей, хорошо снабженных провиантом: 200 штук полевых орудий или железных мортир и 100 тысяч человек[193]. Так много надо не для борьбы с врагом, а для того, чтобы занять и удержать всю страну. Для этого предприятия датский король (по мнению Штадена обиженный при разделе Ливонии Великим князем) даст 100 кораблей, хорошо обеспеченных продовольствием и снаряжением; 100 кораблей даст Ганза; шкиперов и лоцманов можно найти в Голландии».

Не обходится дело и без сентиментальностей в чисто немецком вкусе. «Во главе экспедиции должно поставить одного из братьев императора, который взял бы эту страну и управлял ею. Прежде всего, он не должен быть суровым. И с бедными, и с богатыми должен беседовать охотно, и каждому давать благожелательные аудиенции (впрочем) до тех пор, пока страна не будет занята. При войске на первый раз должна быть, по меньшей мере, сотня проповедников в укреплениях и городах, которые будут укреплены, они проповедовали бы слово божие воинским людям. Таких проповедников достаточно можно найти по университетам».

После этой дани лицемерия эпохи религиозной реформации следуют соображения делового характера.

Вербовка солдат, снаряжение кораблей должны быть закончены в течение одного года. Все должно быть готово, когда решили бы отплыть из Германии – Гамбурга, Бремена или Эмдена.

Отправляться следует 1 апреля и плыть сначала к заливу и р. Коле в Лапландию.

По поводу переезда морем экспедиционных войск у Штадена есть более подробные указания. Мы читаем, что десанты, посажанные на корабли в Эмдене, после двухнедельного плавания, при благоприятном ветре, могли бы беспрепятственно высадиться в Коле, Кандалакше и в устье Онеги. Они могли бы, потом пройти очень большие расстояния, занять крупные населенные пункты, прежде чем подойдут из центра значительные силы противника, которые помимо всего будут в известности, где встретить вторгнувшихся имперцев.

Вопрос наиболее трудный для составленного проекта состоял в том, как финансировать экспедицию в пределах полуразвалившейся империи, не имевшей ни определенного бюджета, ни постоянных налогов, ни обеспеченного кредита. По мнению Штадена, надо заключить заем у Ганзейских городов, надо объявить сбор чрезвычайного налога, так называемого «третьего пфеннига». Но всего этого хватило бы лишь на первое время, на перевозку войск, на оккупацию прибрежных пунктов и их укрепление. В дальнейшем война должна будет питать сама себя. Все расчеты строятся на предстоящем захвате громадных запасов золота, серебра, драгоценностей и товаров в самой Московской державе.

О размерах богатств в виде золота и других драгоценностей, отложенных в разных хранилищах, рассеянных по всей стране и скрываемых в тайне, в Германии существовали преувеличенные представления. Пфальцграф Георг Ганс пишет в своем обращении к гроссмейстеру Ливонского ордена: «Знаю я от Георга Фаренсбека, который с немецкими всадниками служил Московиту против татар, обо всех его планах знал и с делами знакомился с еще большими подробностями, которые будут открыты, если будет к тому охота, что в некоторых местах может быть захвачен такой чудовищный клад из денег и драгоценностей, если соблюдать об этом тайну, что можно было бы на средства одного этого клада вести долгое время основную войну…»[194]

В проекте Штадена мы находим замечательное описание Поморья, его торговых путей, по которому должна двинуться стратегия имперско-германской интервенции. Тут Штаден со своим зорким глазом и превосходной памятью (или же надо предположить, что у него были обстоятельные записи) (которые хранил) у себя дома. Он дает точные указания расстояний между городами, объясняет, где надо создавать военные базы, как велики должны быть оставляемые в них гарнизоны, где следует захватывать казну или устраивать склады.

«С отрядом в 500 человек – половина мореходцев – следует занять Соловецкий монастырь. Пленных, взятых с оружием в руках, надо увезти в империю на тех же кораблях. Они должны быть закованы в кандалы и заключены по тюрьмам в замках и городах; их можно будет отпускать на работу, но не иначе, как в железных кандалах, залитых свинцом[195]. Так следует держать их до тех пор, пока не будет взята вся земля. Что с ними будет – это будет изложено ниже».

Когда будет занято свыше 300 миль вдоль морского берега и в глубь материка вдоль течения Онеги, следует в Каргополе, на перевале, где начинается течение рек, впадающих в Волгу, устроить большой укрепленный лагерь. В Поморье следует назначить комиссаров, которые бы следили за подвозом на кораблях различных товаров в страну и из страны, быстро доставляли бы сюда все, что потребовалось бы военачальнику. «Тогда ежегодно можно будет получать достаточные подкрепления