Удовлетворение и восторг. Искрящиеся эмоции дарили наслаждение.

«Нет!» – прогремело в голове, и я тут же почувствовала ярость и отчаяние. Черная волчица внутри меня бушевала, отчего стала задыхаться.

В панике открыла глаза и встретилась с зелеными глазами мужчины в светлом костюме. Он напряженно смотрел, а потом кивнул и сжал мою ладонь, полностью накрывая.

Не понимала, но чувствовала, что нужно согласиться. Я слышала скуление волчицы – она просила меня принять его помощь.

– Что происходит? Откуда идет агрессия? – громко задал вопрос Назаров и встал рядом, с ненавистью смотря на наши переплетенные пальцы, желая разорвать их. Хотела повернуться, но не могла. Тем более врач грубо произнес:

– Не подходите! Вы ей навредите, если прервете нашу связь.

– Какая у вас связь?! – с возмущением буркнул Назаров, удерживая руку в воздухе и не прикасаясь ко мне.

Меня же качало. Черная волчица давила, а магия доктора пыталась ее сдержать. Я даже не понимала, к чему приведет тот факт, что этот мужчина все узнал, но сейчас было все безразлично. Меня начало трясти, а через секунду все краски смешались, и я потеряла контроль, падая в бездну.

* * *

Вадим

Моментально подхватил Веру, поднимая на руки. Прижал к груди, всматриваясь в бледное лицо. Выглядела она болезненно. Белая, дрожащая, хрупкая. Внутри все переворачивалось от тоски и волнения, чего раньше ни к кому не испытывал. Злился, но ничего поделать с собой не мог. Перевел внимание на Эдуарда Бакера и рявкнул:

– Что ты с ней сделал?

– Не волнуйтесь, я подлечил ее, – слишком довольно произнес Бакер, отчего моментально насторожился. Уже жалел, что вызвал его. Слишком много скалится. Если Вере не станет лучше – подправлю оскал… и не только.

– Чем она больна?

– Ну… – он замялся и, взглянув на девушку, заинтересованно, что мне совсем не понравилось, проговорил: – Ее волчица…

– Она проснулась? – грубо рявкнул и вдруг подумал, что даже не удивлюсь этому… Подсознательно ждал такого развития событий, но запах так до сих пор и не появился.

– Нет, она спит, но все же ее организм страдает.

– От чего она страдает, если волчица спит? – видел по его лицу, что умалчивает о важном. Накаляло. С чего Бакер решил, что может скрывать от меня информацию о Вириной?

– От магии.

– Ты говоришь загадками. Я хочу знать, что с ней.

– Вадим, я приду завтра, чтобы переговорить с девушкой. Без вас. Не нужно давить своей силой.

– Нет. Только если позову.

– Ты не имеешь права решать за нее! – грубо воскликнул он, забываясь, не желая принимать мои слова. – Она не подчиняется тебе и не твоя волчица. Свободная. И я могу…

Сдержал в себе порыв броситься к нему, чтобы заткнуть. Не сейчас.

Всегда считал врачей тихими и спокойными, а этот раздражал. Притом с первой встречи, когда мужчину вместо желаемой лаборатории экспертных исследований в убойном отделе оставили в стае, назначив на должность его внезапно скончавшегося отца.

Посмотрел на спящую девушку, на мгновение заостряя внимание на чувственных губах, нежных чертах, и осторожно положил на кровать. Укрыв пледом, повернулся и, кивнув на дверь, тихо произнес:

– Пусть отдыхает.

Бакер кивнул и вышел, а я за ним. Пока двигался, обдумывал, почему меня разъедает жгучая ярость. Готов был придушить его, только жаль, официальной причины нет, чтобы потом объяснить совету почему так произошло. Целители-оборотни редко когда рождаются, а вот нашей стае повезло.

Стоило оказаться у открытого окна в небольшом закутке, где обычно курят, я услышал:

– Я хочу быть ее защитником.

– Нет! – ответил быстрее, чем осмыслил слова.

– Ты не можешь мне отказать.

– Могу. Мы уже на территории стаи. Я вступил в права.

– Передача еще не прошла.

– Ты хочешь, чтобы я начал ее, разорвав тебе глотку? – спросил как можно спокойнее, вглядываясь в его взволнованное лицо. Он боялся, но не отступал. Странно. Слишком наглый и самоуверенный. Раздражало.

Эдуард нахмурился и произнес:

– Насколько помню, у тебя есть неве…

– Не твое дело. Я возьму ответственность за Веру.

– Ты сделаешь ей только хуже, – почувствовав гнев, раздражение, презрение в словах, моментально среагировал, прижав его к стене, надавливая рукой на шею, удивляясь его наглости.

– Впервые видишь и уже готов дать ей защиту? Вы врачи-целители монахи, одиночки. Что тебе от нее нужно? Объяснись! – заметив, что тот ничего не может сказать, чуть ослабил хватку. Точнее заставил себя это сделать.

Мразь. Был уверен, что он еще обеспечит мне неприятностей.

– Я доктор, и вижу ее светлую ауру.

– Да хоть черную! Не смей подходить к ней!

– Ты – альфа белых волков. Сильный вожак, не принимающий слабость. Насколько слышал, ты справедлив, но если решил испортить ей жизнь из-за своих одноразовых желаний, то сильно разочаруешь меня.

– Я дам ей свою защиту.

– Пусть сама выберет. Ты не можешь заставить, если только… претендуешь на нее, – процедил он, и тут мою руку обожгло магией. Терпел, не желая поступать так, как хочет он. Слишком много на себя берет. Надавил на горло посильнее и направил на него силу альфы, отчего его начало трясти. Магия вмиг рассеялась.

Надо же… Добившись своего, повел челюстью и отпустил.

Отдышавшись, Эдуард поправил пиджак и отвернулся. Только сделал шаг к двери, но вдруг повернулся и произнес:

– Такие, как ты… ценят лишь силу и власть. Оставь ее. Ей будет лучше без тебя.

Он ушел, а я остался стоять, всматриваясь в темноту через открытое окно. Был в ярости. На себя, врача и девчонку, которую не мог оставить в покое. Да на все…

Проклятье!

Ударил кулаком в стену от ярости, продолжая стоять, пытаясь контролировать эмоции. Хреново получалось… особенно, если касалось Вириной.

Про зверя не стоило говорить. Свирепый, жестокий, опасный… он как щенок следил за ней, не упуская из виду, постоянно направляя меня к ней. Отвлечешься, чуть расслабишься и я уже рядом с упрямой девчонкой. Все больше и больше склонялся к тому, что не просто так. Но не хотел признавать, что моя пара – слабая волчица.

После той ночи… на Виту не мог смотреть, тем более прикасаться. Как себя не уговаривал, но она только раздражала. Как впрочем, и другие. Прямиком шел к Вере. Если так реагировал зверь, значит, видел в ней желанную самку. Понимал, что ни к чему хорошему это не приведет, и старался держаться от нее подальше. Но после разговора братца отменил полет и заказал билеты на поезд. Никогда прежде не ездил им, но вот пришлось. Все мысли были только о том, что этот выродок будет рядом с ней и может обидеть. И когда внезапно увидел в своей голове, что ее пытаются изнасиловать, пришел в бешенство. Зверь обезумел. Мчался к ней, зная, что уничтожу. И когда пришел, то был поражен. Моя пара наказала их – волчица, запах которой парализовал. Необыкновенный, манящий, возбуждающий.