– Погоди, – останавливаю его я, – а почему у тебя нет похмелья?

– Выпил перед сном волшебный чай мадам, – пожимает плечами он, – и три литра воды. А утром еще чашечку – и порядок.

– Так ты пошел искать машину? – спрашиваю я, возвращаясь к животрепещущей теме.

– Я вас отвозить! – доносится из-за руля голос Абдула.

– Спасибо, Абдул, – ухмыляется Доминик и беззвучно артикулирует мне, что хотел найти машину на большое расстояние.

Абдул бросает сердитый взгляд в зеркало заднего вида.

– Я могу ехать далеко. Почему не попросить меня? Могу хоть Шарм-эль-Шейх. Хоть Вади-Хальфа. Гарантия.

– Мы уже решили, Абдул, – говорю я водителю и знаком показываю Доминику продолжать.

– Мы едем на вертолетную площадку, – говорит Доминик Абдулу и вновь поворачивается ко мне.

– Возвращаясь в «Реста Рамаль», я увидел людей, которые грузили в машину продукты и медикаменты. Я проследил за ними до воздушной базы.

– Воздушной базы? – недоверчиво повторяю я.

Машина делает последний крутой поворот и, скрипя тормозами, останавливается перед проволочной изгородью.

– Воздушная база, – сияет Абдул и протягивает раскрытую ладонь.

Я выхожу из машины. Ветер, который дул все утро с севера, внезапно утихает, и висевшие в воздухе частички пыли медленно оседают на землю. Картина представляет собой разительный контраст с ослепительной синевой Средиземного моря. На другом конце поля стоит огромный вертолет. Двое мужчин носятся туда-сюда между ним и открытым грузовым автомобилем, загружая какие-то ящики.

– Ничего себе, какой здоровенный! – потрясенно выдыхаю я.

На крыше вертолета, выкрашенного в песочный цвет и сливающегося с окружающей средой, виднеется два винта.

– Это бывший американский военный вертолет, – сообщает Доминик, выбираясь из машины. – Бронированный и тяжелый, зато невероятно быстрый и может взять тонну груза.

Его глаза блестят восторгом.

– А это не опасно? – спрашиваю я, но он меня не слышит.

Получив мзду, Абдул несется к багажнику, вытаскивает наши вещи, бросает на землю и возвращается за руль. Не успеваем мы опомниться, как он исчезает в туче пыли.

– Прекрасно, – говорит Доминик, подавая мне запылившийся чемодан.

Один из мужчин возле вертолета замечает нас и машет рукой.

– Послушай, может… – неуверенно бормочу я.

Какое там! Не слушая меня, Доминик мчится вперед.

– Это не самолет! О вертолетах Тереза ничего не говорила, – кричит он на бегу.

– Мы ведь собирались в Йемен? – напоминаю я, пытаясь на ходу определить расстояние с помощью гугла.

Разумеется, вайфай не ловит, и все-таки мне кажется, что это безумно далеко, даже для такой гигантской махины. Тем временем Доминик добегает до машущего рукой вертолетчика, и тот обнимает его, как родного брата.

– Роми, это капитан Андре Тракс. Он из Швейцарии, перевозит грузы для благотворительной организации «Доктора без границ».

– «Врачи без границ», – весело улыбаясь, поправляет его капитан по-французски. – И все зовут меня Антракс.

Ростом он почти с Доминика, только волосы светлые, а открытые части тела сгорели на солнце. Он с энтузиазмом трясет мою руку. Ответив на рукопожатие, я спрашиваю о расстоянии.

– Вообще, это и вправду далековато для такой машинки, – объясняет капитан с немецким акцентом. – Обычно мы летаем грузовыми самолетами. Просто сейчас ничего другого нет; как говорится, бери, что дают. – После этого он вдруг заключает меня в объятия и указывает рукой на поддон с грузом. – Спасибо вам, – со слезами на глазах говорит он и наконец отпускает меня. – Merci vielmal!

Не успеваю я спросить, что имеет в виду вертолетчик, как он протягивает нам по паре огромных наушников. С одной стороны, они защищают нас от жуткого шума, когда гигантская машина поднимается в воздух. С другой – я не могу расспросить у Доминика, как ему удалось договориться с Андре.

Вы, наверное, уже поняли, что я не отношусь к тому типу людей, которые любят ходить по краю пропасти. Помните американские горки в начальной школе? Я хочу сказать, что с самого начала согласилась на авантюру частично от отчаяния, частично потому, что воздушные путешествия на повестке дня не стояли. Посадите меня в машину, со страшной скоростью несущуюся по узким рельсам под землей, – я слова не скажу. Ведь я выросла в Нью-Йорке, и ток, проходящий по контактному рельсу, у меня в крови.

Не то чтобы я никогда не летала в самолетах – смотри вышеупомянутую экскурсию в Квебек в пятом классе. Правда, я провела весь полет, уткнувшись лицом в плечо учительницы. Миссис Джонс отличалась ангельским терпением.

Могу сказать одно: сидеть на железной лавке в хвосте грузового вертолета – совсем не то, что быть надежно пристегнутой в кресле пассажирского самолета во время короткого полета над заснеженной Канадой. Еще недавно я думала, что не может быть ничего страшнее, чем сидеть в одиночестве в темной, вонючей камере египетской тюрьмы. Я ошибалась.

Когда Абдул привез нас на вертолетную площадку, от зеленого городского пейзажа не осталось и следа. Внизу проплывают низкие холмы песочно-коричневого цвета с редкими вкраплениями колючих кустарников, а дальше – сплошной песок. Как только мы взлетаем, ветер, затихший на время, чтобы мы могли рассмотреть машину, в которой полетим на юг, поднимается с новой силой. Весь остаток дня ветры пустыни сотрясают гигантскую металлическую птицу. Под нами периодически виднеется то поросший чахлой растительностью песок без всяких признаков жизни, то обведенная белой каймой поверхность Красного моря.

Мы приземляемся в маленьком аэропорту на окраине Порт-Судана. Я вымоталась, точно меня побили камнями.

– Круто прокатились, ага? – ухмыляется Антракс.

Я так рада, что это закончилось, что не могу не согласиться.

Капитан Антракс договаривается с местными о заправке, а мы с Домиником идем в терминал в поисках продовольствия и воды. Меня не покидает ощущение, что я всю дорогу ползла по песку. Он даже в горле застрял.

Доминик безостановочно восхищается полетом.

– Потрясающее чувство, – блестя глазами, говорит он.

– Я чуть не умерла от страха, – отвечаю я, прекрасно понимая, что каждая воздушная кочка, на которой я в ужасе закрывала глаза, только добавляла ему удовольствия.

– А-а-а, когда нас повело в сторону над морем? Черт, я подумал…

– Что мы сейчас умрем? Я тоже так подумала.

Он хохочет.

– Ничего смешного, – говорю я.

Какое там! Завидев прямо по курсу цилиндрический ангар из гофрированного железа, Доминик резво устремляется вперед. С его лица не сходит блаженная улыбка. При виде знакомого красно-белого автомата с кока-колой у меня тоже поднимается настроение, только я рано радуюсь: он не работает. Ржавый замок выломан, дверца открыта. Зато рядом стоит большой пластиковый бак с водой, чайник и пакетики с чаем. Схватив чашку с отбитой ручкой, я наливаю в нее воды, но Доминик отнимает у меня драгоценный сосуд.