На лице Ребекки Скотт была тихая печаль и что-то еще… Словно бы она вспоминала о потерянном давным-давно счастье, которого уже не вернуть.

— Мы… Как я уже сказала, мы знакомы большую часть жизни: Кассиус, я и Эндрю, мой жених.

Так вот перед каким Эндрю Фелтон отвечает за Скотт… А я еще удивлялась.

— Лучшие друзья с самого детства… Отпрыски знатнейших фамилий. С самого начала подразумевалось, что я выйду замуж за одного из них.

Против воли поморщилась. Приговорена к замужеству с пеленок… Как же гадко… Разве это правильно — обходиться так с собственным ребенком?

— Ну, не надо таких гримас, — покачала головой Ребекка. — Это вовсе не ужасно — разделить жизнь с тем, кого знаешь едва ли не лучше самой себя… К тому же мальчики любили меня. Оба. А мне родители предоставили возможность самой выбрать, кто именно станет моим мужем по прошествии определенного времени. Мне тогда едва сравнялось четырнадцать. Мальчишкам исполнилось по пятнадцать лет.

Дикость. Помолвка так рано — это что-то из Средних веков. Как могут по сути своей дети принимать настолько серьезные решения? Похоже, родители Ребекки — те еще чудовища.

— И ты выбрала не Фелтона? — спросила я, и без того зная ответ.

Ребекка Скотт предпочла другого… Думаю, для Полоза это стало ударом под дых.

Целительница потупилась. Уголки ее губ горько опустились.

— Нет. Я была глупа… Слишком юна и глупа. Кассиус всегда был остроумней, хитрей… а еще добрей. Вот только не отличался красотой. Ты видишь его сейчас, так что можешь представить, насколько же он был неказист подростком. А Эндрю с самого детства выделялся среди прочих почти божественной красотой. Пусть и не обладал ни особой силой характера, ни глубоким умом, ни харизмой. Неплох — но не более. Рядом с неуклюжим забавным Кассиусом Эндрю и вовсе казался сказочным принцем…

Да уж, подростковый возраст мало кого щадит, а учитывая, что и сейчас особой красотой Фелтон не обладает, то в пятнадцать это наверняка была форменная катастрофа.

Слова Ребекки звучали почти как исповедь. Но кто бы мог подумать, что самого Кассиуса Фелтона, Короля-Полоза, предпочтут более красивому другу. А ведь казалось, будто Полоз вообще не способен комплексовать. По крайней мере, вел он себя так, будто все девушки должны пасть к его ногам.

— Звучит так, будто ты сейчас жалеешь о выборе, — заметила я, посмотрев в глаза Скотт.

Она кивнула, соглашаясь.

— Жалею? Это неподходящее слово… Я была глупа в то время, глупа и поверхностна. Кассиус ведь превосходил друга во всем… Во всем, кроме красоты. А я предпочла наружность… Обертку. Но сперва я так радовалась… И Кассиус ни словом, ни взглядом не выразил свою боль. Поздравил нас на помолвке. Он всегда был добр, наш Касс. Он не хотел, чтобы я или Эндрю переживали из-за него. Кассиус остался идеальным другом.

Скорее уж Полозу гордыня не позволила показать обиду и разочарование. Наверное, с его больным самолюбием оказалось нелегко пережить отказ девушки.

А еще, возможно, Ребекка просто придумала себе историю о разбитом сердце Фелтона. Все-таки это чертовски приятно воображать, что по тебе кто-то страдает. Это помогает почувствовать себя исключительной.

Наш кофе остывал, но никому до этого не было никакого дела.

— Может, он и правда не так сильно переживал, как ты думаешь? — осторожно предположила я.

Скотт на мгновение улыбнулась с такой печалью, что сразу стало ясно: для нее эта история вовсе не окончена. Целительница все еще живет той же болью, той же влюбленностью.

— Переживал… Я просто видела это. Эндрю — нет. Он оказался слишком ослеплен своим триумфом и не замечал ничего. А Кассиус начал меняться. Стал демонстрировать характер, бороться за лидерство, заставил думать всех вокруг, будто он и есть лучший. Хотя он и так лучший, просто не все это понимали, — продолжила рассказ девушка, глядя в окно. — Из неуклюжего голенастого подростка к выпускному классу он превратился в настоящего короля, которому подчинялись из уважения и страха.

Подозреваю, когда Скотт поняла, что ей достался не джекпот, а пустышка, то ее мир прекрасной принцессы потерпел некоторый… урон. Красавец, чьим единственным несомненным достоинством являлась внешность, и парень, который оказался способен всех прогнуть под себя просто потому, что так хотел.

— Но ведь помолвка — это не свадьба. Ты можешь все переиграть, — вполне справедливо заметила я, не понимая, зачем столько драмы, если Ребекка пока не замужем.

Целительница рассмеялась горько и обреченно, словно приговоренная к смерти.

— Все куда сложней… Кассиус не примет меня.

Я растерялась. В чем смысл?

— Фелтон? Но если он тебя любил…

Неужели у него действительно все перегорело? Если Ребекка его первая любовь, а та, похоже, так и считает, то почему бы не попробовать все вернуть? Ведь Скотт явно куда больше по сердцу друг детства, а не тот, с кем она обручена.

— Эндрю его лучший друг. Кассиус никогда не опустится до предательства. А я… меня он станет презирать, попытайся я разорвать помолвку ради него. К тому же так я встану между Эндрю и Кассиусом, разрушу их дружбу. В отличие от Кассиуса, мой жених не умеет прощать. В любом случае я потеряю все.

Удержаться от нервного смешка мне не удалось.

— А Полоз способен прощать?

Мне вот почему-то так не казалось после его выходок. Нет, наверное, он прощал. Только сперва как следует отыгрывался на обидчике.

— Да. Он легко прощает своих близких. И никогда не позволяет себе подлости. Потому что он — это он. Несовершенный и совершенный одновременно. Не предавать, не бить в спину, не сдаваться… Поэтому, что бы ни говорила Деметра МакГинни, я никогда не поверю, будто Кассиус решил совершить подлость.

Казалось, в Кассиуса Фелтона эта девушка верила так, как не всякий верит в Бога. И все-таки какого черта она ничего не пытается изменить? Если Ребекка думает, будто именно Фелтон — ее идеальный парень, пусть делает хоть что-то! Зачем сознательно обрекать себя на страдания до конца своих дней? Может, она просто придумала себе эти проблемы, а Фелтон на самом деле только и ждет, когда несравненная Луна передумает и переметнется к нему?

— То есть ты не допускаешь мысли… — неуверенно начала я.

— Да, — перебила меня целительница. — Кассиус может вести себя жестоко, но он честен. Что-то происходит, что-то дурное. Он постоянно встревожен, пытается отстранить меня от этого… Значит, все дурно обернулось… Я должна во всем разобраться и помочь ему. Хотя бы в этом я его не брошу.

Отлично. Полоз на самом деле душка. Ни в чем не виноват. И вообще… Как будто мне легко поверить в такое.

— Но зачем ты мне все это рассказала? — решилась спросить я на всякий случай. — Хорошо, Фелтон — чудесный человек и все такое прочее, но тебе не кажется, что делиться со мной все же было чуточку… лишним. Мы даже не подруги.