— Эта не очень большая проблема. Куда вы поедете?

— Здесь недалеко есть больница. Мне нужно срочно попастьтуда, а потом я расскажу вам о своих возможных подозрениях.

— Можете ехать, — согласился следователь, — а я покапоговорю с остальными свидетелями. И учтите, что у нас мало времени. Я не могузадерживать на большой срок иностранцев без соответствующего решения суда. Нобез доказательств чьей-либо вины суд просто не даст мне разрешения на то, чтобызадержать вас в Турции.

— Именно поэтому я собираюсь все проверить лично, — заметилДронго.

Уже через несколько минут он сидел в машине вместе с двумясотрудниками полиции, направляясь в сторону города Сеферихисар. Вскоре онизатормозили около местной больницы. Дронго вышел из автомобиля и всопровождении офицера полиции вошел в здание. К ним уже спешил главный врач,напуганный появлением машины полиции.

— Два дня назад у вас делала рентген молодая женщина,иностранка, — напомнил Дронго. — У нее была порвана связка на ноге.

— Была такая, — подтвердил главврач, — но у молодой женщинывсе оказалось не так страшно. Был только ушиб. Мы сделали рентген и отпустилиее домой, посоветовав наложить повязку. Но ничего страшного у нее не было. Хотянога сильно болела и она стонала.

— Спасибо вам за помощь, — он повернулся и стремительновышел из здания больницы.

— Возвращаемся на виллу, — сказал Дронго, — здесь пусто.

— Что? — не понял сопровождавший его офицер.

— Ничего, — ответил Дронго, — здесь у нас ничего неполучилось. Вернемся обратно на виллу.

Офицер пожал плечами, не понимая, зачем они вообще сюдаехали. Через пятнадцать минут они снова были на вилле. Расим Галиб сидел вгостиной и слушал переводы собранных для него показаний свидетелей. Дронговошел в гостиную, и следователь сразу спросил его:

— Есть что-нибудь новое?

— Нет, — ответил Дронго, — пока ничего.

— Вы обещали, что у вас будет новая версия, — напомнилследователь.

— Пока ее нет. Я должен еще кое-что проверить.

— Зато у меня есть своя версия, — сказал Расим Галиб, —боюсь, что мне придется увезти с собой одного из ваших гостей.

— Кого? — спросил Дронго. — Кого именно вы подозреваете?

— Госпожа Джанашвили, — пояснил следователь, — она не моглатак быстро вернуться, если была уже у ворот. Но она настаивает, что была именнотам. Затем она вытерла отпечатки пальцев на карабине и выбросила его в бассейн.

— Кто вам об этом рассказал? — разозлился Дронго. — Самедов?

— Нет. Господин Квитко. Он даже рассказал нам, как прыгал заэтим карабином в воду, чтобы достать его оттуда. А господин Самедов подтвердилего слова. Это очень серьезное преступление по нашим законам. Она уничтожилавещественные доказательства в виде отпечатков пальцев убийцы. Боюсь, что судьявынесет ей суровый приговор.

— Так нельзя, — растерянно произнес Дронго, — она сама непонимала, что делает.

— У нас такие законы, — резонно возразил Расим Галиб, — яничего не могу сделать. Ее судьбу будет решать судья в Измире. Так что онапоедет с нами.

— Но это неправильно. Она иностранка, и вы не имеете праваарестовывать ее без консула Грузии, — напомнил Дронго, — в таком случаесоблюдайте собственные законы.

— Где я смогу найти консула Грузии? — усмехнулсяследователь. — Вы, господин Дронго, настоящий крючкотвор.

— Возможно, — согласился он, — и добавлю также, что выобязаны обспечить ее переводчиком, иначе любой европейский суд признает ееарест незаконным.

— Что вы хотите сказать? — не понял следователь. — У насесть переводчик.

— Верно. С турецкого на русский. Но этого мало. Онагражданка Грузии и имеет полное право потребовать, чтобы вы обеспечили ейквалифицированного переводчика в тюремной камере и на суде. При этом переводчикдолжен быть синхронистом и прекрасно знать оба языка. Если у вас нет такойкандидатуры, то не советую вам ее задерживать. Будет грандиозный скандал.

— Хорошо, — согласился Расим Галиб, — мы арестуем ее завтра.Или послезавтра утром, чтобы сразу передать дело в суд. И я уверяю вас, что доэтого момента я найду переводчика и вызову сюда представителя посольства.

— Не сомневаюсь, — сказал Дронго, — а у меня появится лишнийдень, чтобы попытаться найти убийцу. И две ночи.

— Вы лучше послушайте моего совета, — неожиданно сказалРасим Галиб, — будет гораздо лучше, если вы все уедете отсюда и никогда большездесь не покажетесь. Никогда, иначе вас сразу арестуют и осудят. Я не будувозражать, если вы завтра и улетите. Иногда такое случается, и мы не можемостанавливать иностранцев. Вы правы. Мы должны арестовывать их в присутствиисотрудников консульства или посольства. Мы обязаны обеспечивать их квалифицированнымипереводчиками и содержать в камерах, напоминающих четырехзвездочные отели.Только у нас таких камер нет и не скоро будут. Поэтому будет лучше, если выпросто улетите. А я пойду оформлять запрос на вас в другие страны. Хотя уверяювас, что никто и никогда не выдаст своих граждан, лишь подозреваемых всовершении преступления.

— У вас оригинальный метод решения всех проблем, — заметилДронго.

— Зато очень действенный, — парировал Расим Галиб.

Дронго тяжело вздохнул. Один завтрашний день, подумал он. Нужнобудет продумать и попытаться найти неуловимого убийцу, который так ловко всеходурачил.

Вечером все собрались за столом. Они были вместе уже третийдень и успели надоесть друг другу. Каждый чувствовал, как нарастающеераздражение может вылиться в какой-нибудь неприятный инцидент или завершитьсяобщим скандалом.

— Мы так и будем сидеть в этой тюрьме? — спросил Николай. —Когда нам наконец разрешат отсюда уехать?

— Следователь сказал, что завтра, — ответил Самедов, которыйхорошо говорил на турецком.

— А до завтра я снова должен спать на диване? — огрызнулсяНиколай. — Может, мы поменяемся местами? Вы ляжете на мой диванчик, а яподнимусь в вашу спальню?

— У меня двухспальная кровать, — напомнил Самедов, — выможете подняться ко мне и устроиться рядом со мной.

— Нет уж, спасибо, — окончательно разозлился Николай, —только с мужчинами я еще не спал в одной постели. Давайте сделаем иначе. Вбольших спальных комнатах есть большие диваны. Может, мы принесем один такойдиван вниз, и я нормально устроюсь. Нас четверо мужчин, и вы могли бы мнепомочь.

— Только грузчиками мы еще и не работали, — развел рукамиСамедов, — вы видели, какие там диваны. Их невозможно вытащить. Мы просто несправимся. Будет лучше, если вы просто поднимитесь на второй этаж и устроитесьтам на каком-нибудь диване. Я думаю, что Малика не будет возражать.