— Ну и дурак, — в сердцах произнесла Елена, — не нужно былоэтого делать. Все равно никто и никогда не ценит человеческого благородства.Спасать Эку таким глупым способом. И вы тоже хороши, нашли кому помогать. А вамне кажется, что она просто вас всех надула? Со своим дешевым имиджеминтеллигентной женщины творческой профессии. Она и есть убийца. Сначалазастрелила Максудова, а потом решила замести следы. И когда вы ее застукали,она сделала вид, что спасала своего любимого мужа. Настоящая аферистка! — всердцах произнесла Елена.

— Следователь тоже так считает. И боюсь, что он добьетсяразрешения на ее арест.

— Почему боитесь? — не поняла Елена. — Вы ей верите?Считаете, что такая интеллектуалка не могла совершить убийство? Еще как могла.Мы, женщины, живем одними эмоциями, только на нервах.

— У женщины все сердце, даже голова, — согласился Дронго.

— Красивая фраза, — зажмурилась от удовольствия Елена. Онаприподнялась и села на кровати так, что край одеяла открылся. Была видна еездоровая левая нога.

— Значит, они остались втроем, — усмехнулась Елена, — нашисупруги Джанашвили и несчастнася вдова. Бедная Малика, они ее точно придушат.Она не сумеет даже позвать на помощь.

— Ваш брат уже поехал туда. Они должны оформить сегоднядокументы на его имя.

— Мой брат типичный лопух, как и все мужчины, — махнуларукой Елена, — вместо того чтобы проявить твердость и настоять на покупке акцийМаксудова, чтобы спасти компанию, он готов получить акции для доверительногопользования, чтобы сделать Малику еще более богатой. Где вы видели второготакого дурака? Он настоящий рохля.

— Мне он таким не показался. Наоборот, ваш брат выгляделгораздо лучше, чем все остальные. Он сразу поставил вопрос ребром и предложилМалике продать ему акции. Но она не согласилась. Я думаю, что они говорили поэтому поводу с мужем, и Сарвар Максудов дал ей указание не продавать акциикомпании.

— Неужели он мог предвидеть собственную смерть, —усмехнулась Елена, — по-моему, вы слишком хорошего мнения о людях.

— Да, — сказал Дронго, — возможно, вы правы. Я стараюсьдоверять людям до тех пор, пока в них не разочаровываюсь.

Она закусила губу. Повернула к нему голову.

— Вы не хотите меня поцеловать? — спросила она. — Или высчитаете нормальным зайти к молодой и красивой женщине, чтобы рассказывать ей оразных ужасах — убийствах и отравлениях? Вместо того, чтобы просто показатьсебя мужчиной?

Он наклонился. Она весело смотрела ему в глаза, в которыхпрыгали солнечные зайчики. Он осторожно попытался ее поцеловать. Но онасхватила его за рубашку, притягивая к себе. Поцелуй был долгим и такимпродолжительным, что у обоих не хватило дыхания. Он поднял голову, пытаясьотдышаться. Она засмеялась.

— Вы еще смеете уклоняться, — на этот раз она сама егопоцеловала.

— Я так не могу, — выдохнул Дронго, чуть приподнимаясь, —это неправильно, непорядочно. Вы лежите в постели, а я пользуюсь этим…

— С моего согласия, дурачок, — прошептала она.

— Нет. Я так не могу, — возразил он, — в любую минуту можетвернуться ваш брат. Что я ему скажу? Это неправильно. Будет гораздо лучше, еслимы встретимся с вами потом.

— Какая глупость! — убежденно произнесла Елена. — Вам неговорили, что вы слишком старомодны? Таскать женщину на руках, отказываться отпоцелуев, бояться быть неверно понятым. В наше время все немного иначе. Ядумала, что вы это понимаете.

— Я стараюсь жить по собственным принципам, — немноговиновато сказал Дронго, — и не обижайтесь на меня. Учтите, что мне гораздотяжелее, чем вам. Видеть перед собой такую обольстительную женщину и непозволить себе ничего лишнего.

— В данном случае я сама вам все позволяю, — усмехнуласьона, — а вы проявляете почти мальчишескую робость. Когда я появилась перед вамираздетой, вы не так испугались, как сейчас.

— А вы появились нарочно, чтобы шокировать Малику илииспугать меня?

— Скорее чтобы понравиться вам, — лукаво прошептала она, —мне говорят, что у меня хорошее тело.

— Да. Вы же бывшая спортсменка.

Она внезапно напряглась.

— Кто вам сказал? — чужим голосом спросила Елена. — Кто вамоб этом сказал?

— Самедов. У него много знакомых на Украине. Ваших общихзнакомых. И он мне рассказал, что вы входили в лыжную сборную Украины.

— Да, — снова улыбнулась Елена, — это правда. Который час?

— Уже половина первого. Вам что-нибудь нужно?

— Нет. Я волнуюсь за брата. Почему-то его долго нет. И незвонит. Вы можете ему позвонить? Лучше с моего телефона.

Дронго взял аппарат. Когда раздались знакомые гудки, онпротянул телефон Елене, ничего не сказав Николаю.

— Алло, — негромко произнесла Елена, чуть покосившись насидевшего рядом с ней Дронго, — что там у вас происходит? Вы уже подписалидокументы?

— Нет, — ответил Николай, — эта дура еще ничего не решила.Она всю ночь проплакала вместе с Экой. Можешь себе представить, о чем ониговорили. И утром Малика решила повременить. Я думал, что просто задушу ихобеих собственными руками, — он говорил так громко, что все было слышно.

— Успокойся, — посоветовала ему Елена, снова посмотрев наДронго, — где ты сейчас находишься?

— Возвращаюсь в отель. Нужно было вчера обо всем рассказатьследователю. Чтобы он арестовал эту парочку.

— До встречи, — сразу отключилась Елена.

— Вы все слышали? — спросила она. — Вот так они доводятмоего брата. А ведь он единственный порядочный человек среди них. Он мог бынаплевать на все, дождаться, пока цена на акции упадет, и скупить их подешевке, а потом получить контрольный пакет. Но он не позволяет себе такогосвинства, хочет помочь несчастной вдове. А они так его мучают.

— Может, она еще передумает? — Он посмотрел на часы. —Кажется, мне пора. Скоро здесь будет ваш брат, и мне не совсем удобно с нимвстречаться.

— Какой вы… глупый, — улыбнулась она.

Он наклонился и осторожно поцеловал ее в лоб.

— Я еще не умерла, — насмешливо сказала она, — можетепоцеловать меня даже в губы.

Она снова схватила его, стараясь не отпускать. Этот поцелуйдлился секунд тридцать.

— Еще немного, и я не пущу вашего брата сюда, — пробормоталДронго, — будет некрасиво и не очень корректно.

— Тогда уходите, — она почти оттолкнула его, — и незабывайте больную женщину, которая нуждается в ласке. Вы зайдете ко мне завтраутром?