Я чувствовал — даже не переключаясь на «Истинное зрение». Айна не зря сравнивала магию тилвит тег с музыкой. И здесь она звучала куда громче. То ли из-за вложенной когда-то Кадерином энергии, то ли из-за особенностей самого места…

То ли из-за фальшивой ноты, которая заставляла мелодию гор срываться, метаться между пальцами-колоннами, отражаясь от камней, биться и дрожать, все сильнее кромсая тех, кто мог ее услышать.

— Я понимаю, арвейнидд. — Я поморщился, пытаясь хоть как-то закрыться от натужного звона натянутых до предела струн бытия. — Слышу, чувствую… Это… это как дыра.

— Верно, рифел грвах. — Одхан шагнул в круг из «пальцев» и вытянул руку, указывая на плоскую верхушку камня посередине. — Смотри!

Ничего необычного. Темная порода — точно такая же, как и скалы вокруг. Сотворенный магией Кадерина «стол». Подставка для древнего артефакта, покрытая тонким слоем то ли снега, то ли просто наросшего инея с крохотным темным пятнышком посередине. В самом центре.

Что-то здесь лежало, и лежало совсем недавно — камень в отпечатке еще не успел промерзнуть и заледенеть так же, как вокруг, хотя на это ушло бы не больше недели. Что-то небольшое, плоское и продолговатое. К примеру, кусочек металла, который без труда поместился бы у меня на ладони.

И который Сивый увел буквально у меня из-под носа. Стащил — я разглядел рядом с отпечатком осколка следы пальцев. Кто-то явно хватал свою добычу второпях.

— Люди, которые приходили сюда… — Я повернулся к Одхану. — Они забрали хаэрн оэр силой?

— Нет, рифел грвах, — отозвался эльф. — Из всех тилвит тег только я помню о жестокости и коварстве твоего народа. Но остальные предпочли встретить чужаков, как гостей. И когда те пожелали взять хаэрн оэр, мы не смогли остановить их… Аэ дин сильны и свирепы в бою, и ткани их одежд тверже камня. Они убили бы нас всех.

— Ты не стал сражаться с ними — но напал на нас? — проворчал я. — Зачем? Здесь все равно больше нечего красть! Или ты думал, что мы пришли убить ваших детей?

— Я ошибся, рифел грвах. — Одхан склонил голову. — Боги послали мне знак — но я истолковал его неверно.

— Какой знак? — Я вдруг снова почувствовал желание взяться за саблю. — Кто приказал тебе стрелять в моих людей?

— Боги посылают сны, когда желают сказать что-то, — ответил Одхан. — Уже давно я не слышал их — но перед тем, как ты пришел, я почувствовал, что они живы. Слабы, но еще живы, рифел грвах. Они снова говорили со мной — так же, как раньше. И я видел себя там, внизу. — Одхан вытянул руку и указал куда-то вдаль. — Я снова сражался с аэ дин, и мой народ сражался вместе со мной.

— И поэтому ты решил, что должен нас убить?

— Да, рифел грвах, — кивнул Одхан. — Но боги желали не этого. Я чувствую — грядет великая битва…

— Последняя битва мира, арвейнидд. — Я чуть плотнее закутался в мантию. — И я буду сражаться с тем, кто приходил сюда раньше.

— Я знаю, рифел грвах. — Одхан медленно опустился передо мной на одно колено. — И теперь я понял, что хотели сказать мне боги: тилвит тег больше не должны прятаться. Мы спустимся с гор и будем сражаться вместе с тобой.

Блестяще. Я потерял армию — но взамен приобрел десяток переростков с гигантскими луками… не считая их женщин и детишек. Непростые союзники.

Зато среди них уж точно нет игроков.

— Ты уверен, что на этот раз истолковал волю богов правильно, арвейнидд? — усмехнулся я.

— Боги редко говорят прямо. Но тот, кто забрал хаэрн оэр, несет лишь зло. И если он твой враг — то я пойду за тобой, рифел грвах. — Одхан положил лук к моим ногам. — Рввин реги ар и фринн!

— Тебе уже приходилось собирать необычный хирд, ярл. — Рангар догнал меня и пошел рядом. — Я сам сражался бок о бок с рисе-троллем, но такое…

— Странные времена требуют странных решений, конунг, — отозвался я, указывая на спину бредущего в паре десятков шагов впереди Одхана. — Нам пригодится любой друг.

— Нам пригодится преданный друг, — буркнул Рагнар. — Ты доверяешь этим… альвам?

Почти то же самое слово, которое использовал бы я — вместо непроизносимого тилвит тег. Впрочем, ничего удивительного. Северяне в легендах называли хотя бы отдаленно похожих на людей созданий Мидграрда альвами. Светлыми или темными, также известными как подземные карлики цверги. И эти самые создания — как и тролли — оказались вовсе не выдумкой.

А легенды в очередной раз оказались не такими уж и легендами. Рагнарек понемногу разламывал границы между Девятью Мирами — а заодно и основательно поджимал сами Миры. Земли становилось все меньше, и даже заснеженные и безжизненные горы перестали быть для эльфов… или альвов надежным убежищем. Беспощадная судьба достала из шкатулки войну тысячелетней давности, стряхнула пыль — и уже приготовилась сыграть в забытую игрушку.

— Я не доверяю никому, мой конунг. — Я чуть замедлил шаг, чтобы Одхан меня не услышал. — Но среди наших новых друзей нет лишенных смерти. И едва ли они станут обманывать нас.

— Откуда тебе знать? — проворчал Рагнар. — Предать может любой.

— Верно. Но если так — я скорее стану опасаться людей. — Я оглянулся к шагавшим за нами следом хирдманнам. — В последнее время некоторые северяне меняют конунгов чаще, чем разбитые в бою щиты.

Рагнар не ответил — я прошелся по больному. Едва ли он всерьез опасался предательства от тех, кого выбрал сам, и все же сомнений у него было предостаточно. Как и у меня — только я не собирался ими делиться.

Спокойствие, только спокойствие. И уверенность. Единственное, что хоть как-то может заменить отсутствие более-менее вменяемого плана.

Я ускорил шаг, догоняя Одхана. Он уже несколько часов шел впереди отряда, указывая дорогу, и раз за разом находил дорогу там, где я не увидел бы ее ни «Истинным зрением», ни даже с высоты полета сокола. Иногда мне казалось, что тропа просто-напросто появляется там, куда мы идем.

— Ты знаешь, куда ведет этот путь? — спросил я. — Не хотелось бы мне заблудиться среди этих скал…

— Тебе нечего бояться, рифел грвах. — Одхан замедлился, подстраиваясь под мой короткий человеческий шаг. — Я вижу ффирд так же ясно, как ты видишь меня. Она приведет нас на ту сторону гор.

И, похоже, уже скоро. Мы не только прошли за половину дня больше, чем за три предыдущих, но еще и основательно «сбросили» высоту. Заснеженные вершины остались за спиной, и дышать становилось легче чуть ли не с каждым шагом. Хирдманны больше не кутались в меховые плащи и одеяла.

Но менее хмурыми их лица так и не стали.

– Аэ дин не верят ни мне, ни другим тилвит тег, — снова заговорил Одхан. — Никто, кроме тебя, рифел грвах.

— Тебе нет нужды меня обманывать, арвейнидд. — Я пожал плечами. — Женщины и дети твоего народа идут с нами. Если случится бой — мы погибнем вместе.