Подбадриваемая напутствием апостола и ведомая за руку Кавальоном, дворянка решилась войти в харчевню. Внутри и в самом деле оказалось не слишком уютно. Старые половицы скрипели, деревянные столы были такими грязными, что к ним все липло. Многочисленные посетители в длинных штанах и грязных куртках громко ругались, источая отвратительные запахи перегара, давно не мытого тела и дешевого табака. Что до последнего, то ядовитые дымные облака, вившиеся над головами присутствующих, уже сделали потолок совершенно черным.

– Вы уверены, что нам следует тут остаться? – взволнованно спросила де Сеор, когда они с Кавальоном уселись за единственным свободным столом.

– Разумеется, мадемуазель. Разве вам тут не нравится? Все эти добрые люди вокруг нас, они, конечно, грубы на вид и поначалу могут даже испугать столь чувствительную особу, как вы… Но поверьте, это настоящие христиане! Они от всей души любят Господа, регулярно говеют и причащаются. Не то что знатные вертопрахи с напичканными философией мозгами и вычитанными в Энциклопедии непотребствами!

– Ох… Ну, может, вы и правы…

– Среди этих людей я поистине отдыхаю душой!.. О! Симон! Как давно я тебя не видел!

Возле Кавальона нарисовался мальчишка лет десяти.

– А уж я как по вам соскучился, месье Шарпантье, вы себе и не представляете! – произнес он. – Каждый день за вас Бога молю!

– Спасибо, дружище! И я тебя поминаю в своих молитвах! Ну-ка расскажи, как жив-здоров?

– Да все отлично! С тер пор, как вы мне помогли, только живу да радуюсь! А бегаю быстрее всех наших знакомых мальчишек!

– Значит, не отнимаются ноги больше?

– Нет, месье Шарпантье! И глаза теперь видят отлично! И руки не усыхают! Да и проказа больше не беспокоит!

Мадемуазель де Сеор ошарашенно переводила взгляд с Симона на Шарпантье и с Шарпантье на Симона.

– Ну, бывай! – сказал авантюрист, с удовольствием заметив ее реакцию. – Маме с папой поклон. Буду и впредь за тебя молиться.

– И я за вас буду, месье Шарпантье! До свиданья!

Мальчишка умчался.

– Друг мой… – пролепетала мадемуазель.

– Вот постреленок, ага! – заявил Кавальон как ни в чем не бывало. – Вечно появляется, когда его не ждешь!.. Так о чем же мы говорили? Ах да! Софи, ваша подопечная!

– Ох, Софи, Софи, – вздохнула де Сеор, успокаиваясь. – Иногда мне кажется, что лучше бы ей было умереть во младенчестве. Или в детстве. Скажем, сразу после первого причастия. Пока она еще не успела испортиться. Ради спасения души.

– Да что вы, сударыня! – изумился авантюрист. – Разве можно желать смерти ближнему?!

– Ах, разумеется, я не желаю ей смерти! Но если бы Господь забрал ее в нежном возрасте, можно было бы поручиться за то, что Софи умерла невинной! Она была бы в раю, среди ангелов! А теперь… Кто может знать, как и сколько она грешила, пока была без присмотра? Ах, Шарпантье, иногда у меня опускаются руки! Я боюсь, что Софи никогда не удастся водворить на путь добротели! Мой духовник говорит, что нужно поскорей выдать ее замуж за благонравного человека, да где в наше время такого сыщешь?!

– Веруйте, сударыня! – произнес Кавальон, молитвенно сложив руки и возведя очи горе. – Господь не забывает никого из своих чад! И я тоже буду молиться о вразумлении грешницы Софи!

– Ах, как я хочу обрести вашу веру, дорогой Шарпантье!

– Верьте, верьте, мадемуазель! Неужели вы думаете, что ваш случай уникальный? У меня была одна знакомая… публичная женщина… ее звали Мари-Мадлен…

– Как?!

– Мари-Мадлен Бетан. Она пала еще ниже, чем ваша племянница: она зарабатывала блудом. Но мои увещевания и молитвы помогли ей исправиться. Теперь она торгует парфюмерией у Нового моста. Очень, очень богобоязненная особа… Ба! Да это же мадам Дюбуа!

– Да, голубчик, это я! Видит Бог, как я счастлива вновь лицезреть вас, мой благодетель!

На этот раз возле Кавальона остановилась престарелая женщина в простонародной одежде.

– Ах, мадам Дюбуа, ну прошу вас, не называйте меня своим благодетелем! Честное слово, мне стыдно, когда вы так говорите! Да еще и на людях! Ведь я же просил вас молчать о том, что случилось…

– Да как же молчать-то о таком чуде?! Истинно, вы благодетель мой, сударь! Как же! Ведь сына моего воскресили!

– Бог воскресил его, а не я.

– Но ведь вашими руками, Шарпантье! Ведь через вашу молитву! Ох, батюшки, мне-то и вспомнить страшно, как это было! Сама-то я вдова, – теперь мадам Дюбуа обращалась к Кавальоновой спутнице. – И сыночек, Лазар, он единственный у меня! Простудился, бедняжка, и слег. Пневмония у него приключилась. Я уж и так и этак, докторов приглашала, а все без толку! Помер мой сыночек. Уж как я плакала! А как хоронить-то везли, встретили по пути месье Шарпантье…

– Ну довольно, мадам Дюбуа! – засмущался «воскреситель». – Моей сестре во Христе вовсе не интересно слушать эту историю. Лучше расскажите про своего сына. Как у него дела?

– Так ведь женился на днях! Скоро внуки пойдут!

– Вот так радость, мадам Дюбуа! На крестины зовите!

– А как же, а как же! Старшего в честь вас назовем! Ну, будьте здоровы! Я ведь сюда ненадолго зашла, кой-кого навестить. Мне на рынок пора.

– До свиданья, мадам Дюбуа!

Женщина удалилась.

– Боже мой, что я слышала! – воскликнула де Сеор. – Шарпантье, вы воскресили человека!

– Я же сказал, – вздохнул Кавальон. – Это Бог его воскресил. А я просто помолился.

– Ваши молитвы обладают чудодейственной силой!

– Как и молитвы любого христианина.

– А этот мальчик, Симон! Вы действительно излечили его от проказы, слепоты и паралича?

– Не я. Господь.

– Шарпантье! Да вы настоящий святой! Силы небесные, я повстречалась с настоящим святым чудотворцем!

– Оставьте, мадемуазель!

– Но Шарпантье… Мне страшно произнести это… Однако… Вы не думали о том, что вы не просто человек? Быть может, вы пришли на землю… с особой миссией?

– Сударыня, к чему столько похвал? Я просто люблю Господа и веду себя так, как Он велит.

Де Сеор только мотала головой и с восхищением смотрела на собеседника, не в силах подобрать соответствующие моменту слова, когда к ним наконец подошел трактирщик.

– Ну, чего вам принести? – спросил он таким тоном, словно посетители были не источником его пропитания, а некой надоедливой помехой.

– Чего бы вам хотелось, сударыня? – спросил Кавальон у мадемуазель.

– Ах нет, я не голодна! Заказывайте вы, что хотите, а я просто посижу за компанию, – быстро ответила де Сеор, которой до сих пор было не по себе от этого заведения для черни и которая явно боялась вкушать подаваемую здесь пищу.