недостойно гордого мужчины, низостью с моей стороны... Но я сугубо по-дружески решил, что ты хочешь поговорить про своего парня... Друзья же так делают? С Иннокентием, наверняка же... Но тот пристрастен – Уильям Хоук ведь ему одногруппник и друг... а я – взгляд со стороны... и о тебе беспокоюсь... и просто научный интерес имею...

Когда Эйнар начинал так болтать, то мозг выносил эффективней, чем греговская лекция по теории магии из уст Альбо. А я и понять не могла, даже с помощью камня – лжет Эйнар сейчас или нет, и если лжет, то в чем, и зачем... И...

Черт, заморачиваюсь на ерунде. Пора прекращать.

– Я... я, кстати, так и не спросила... Как твоя поездка домой?

Сказала – и словно пламя потушила. Улыбка губ Эйнара не покинула, но я же почувствовала, как мгновенно изменилось его настроение, как волной накатила тоска....

– Чудесно, – отстраненно ответил Эйнар. И замолчал, сбивая такой лаконичностью и откровенной ложью с толку.

– С невестой виделся? – в моем голосе было меньше ехидства, чем хотелось бы.

– Нет, конечно, – Эйнар все же развеселился, улыбнулся мне искренне, – я не имею права видеться с ней до свадьбы.

– Но она будет? – уточнила я. – Ну, я имею в виду, что, похоже, многие студенты в академии решают кардинально поменять жизнь, и пусть сейчас ты все говоришь “невеста, невеста”, но...

– До того, чтобы отказаться от своих амбициозных планов править Нортейлом, я еще не дошел.

– А до планов правит ты как дошел? Я думала, это только твой дядя тебя к этому подталкивал...

– Ну вот и подтолкнул, – говорить о доме, и тем более о дяде, Эйнар упорно не желал. – Фрино говорил, что ты тут устроила акцию по выпытыванию у преподователей их истинного отоношения к ректору и ее методам?

Браво! Просто мастерская смена темы! Но саркастически комментировать я это не стала... все-таки в том, чтобы бередить таинственные раны на душе Эйнара ничего приятного не было. Сейчас я к этому просто не была готова.

– Громко сказано... – я свистнула, подзывая далеко отбежавшего Фрая и продолжила: – Просто решила, что стоит поближе со всеми познакомиться. Интересные личности нас все же учат.

– Ммм... что верно, то верно. А еще эти личности старше и опытней – на сотни лет. И они привыкли к тому, что кое-кто из студентов – амбициозных студентов, которые с самого начала обучения стремятся обрести полезные связи на будущее – очень хотят...  дружить с преподавателями, сильными магами, что помогут любимцу... при случае. Но сомневаюсь, что кто-то из этих студентов так скоро задумывал играть против самой Рады Тарвиус. И еще больше сомневаюсь, что преподаватель, у которого все в порядке со здравым смыслом, стал бы ему в этом подыгрывать.

– Я еще не играю против Рады...

– Ты совершенно, абсолютно, неколебимо уверена, что ректор вам, и, возможно, всем мирам – страшный враг. И основываешься ты на одной лишь интуиции – сомнительной весьма, не обижайся – и на словах своего очаровательного, лицемерного жениха и старого, хитрого Хранителя Ярэна Корна.

– Тебе тоже кажется это глупостью? Простой паранойей?

Я прекрасно видела скепсис Эби, и даже Кеши. Они готовы были мне помочь, любовью к Раде не пылали, но все равно считали, что я – преувеличиваю масштабы проблемы.

– Мне кажется это интригующим, – Эйнар почти блаженно улыбнулся, как будто увидел особо интересный артефакт. – В конце концов, я единственный из твоих друзей-союзников, не влюбленный до одури, и мой разум не затуманен чувствами.

Я фыркнула, а потом и вовсе засмеялась. Вот уж точно, все намеки на одурь у Эйнара растворились после того, как он узнал, что прекрасное блондинистое тело мне не родное.

И как бы я себя не убеждала в обратном, меня это не радовало. Меня это обижало, возмущало.. расстраивало. Хоука и Фрино Эбиного как-то такие нюансы не смущали, они личность любили ,а не оболочку, а этот..

А этот хорошим другом будет. Хладнокровным, беспристрастным,  гласом разума, так сказать... лишь бы разобраться, где он придуривается, а где серьезен.

– Я так понимаю, ты свою помощь предлагаешь?  – чуть натянуто улыбнулась я.

– Скажем, пытаться поговорить по душам с Фелицией Вон тебе смысла нет. Ее не напоишь, манипуляциями с жалостью и романтичными идеалами не возьмешь. Как бы благосклонно она к тебе не относилась, но со всеми студентами наша Леди Совершенство поддерживается официальных отношений.

– Я и сама это понимаю...

– Поэтому, – продолжил Эйнар, будто не услышав, – остается обращаться к фактам. В академию преподавать она пришла по собственному желанию, решив внести разнообразия в размеренную жизнь одного из лучших специалистов по пространственной и стихийной магии во всех семи мирах. Ее репутация в Альянсе и среди Хранителей, в том числе – безупречна. Следует закону, дружит с правильными людьми, еще и благотворительностью занимается.

– Темное прошлое – а значит и причина для шантажа – есть у каждого.

– Причиной для шантажа может быть не только темное прошлое, но и светлое настоящее. Родные, любимые люди. Дети и внуки в нашем случае.

– У Фелиции есть дети?! – вытаращила глаза я. Представить ледяную стерву семейной дамой  у меня фантазии не хватило. Я слышала, что она вдова, но мне представлялся этакий брак по расчету – ради статуса, и, возможно, денег. И без всяких спиногрызов. – Бедняжки...

– О, если я в чем-то уверен в отношении Фелиции Вон – так это в ее теплых чувствах к родственникам. И в том, что эти чувства взаимны, – довольно сказал Эйнар. – Это всегда видно, когда в семье мир и взаимопонимание... ты и не представляешь, как Фелиция меняется, когда говорит о своих родных!

– Ты же, блин, только что сказал, что “только официальные отношения”! – я сложила руки на груди.

– Так и есть! Даже с моим обаянием, долго и упорно трудясь с первых же дней в академии, я с трудом пробился сквозь эту броню.

Кое-кто явно жаждал восторженных аплодисментов, так что из вредности уточнять как это он пробивался я не стала. А то, что Эйнар у Фелиции был любимцем, даже несмотря на слабые способности, я давно знала и удивляться перестала.

– Ее дети были магами?

– Только одна из дочерей. К слову, вторая в рейтинге и по результатам выпускных экзаменов. Лучшая, но