Рядом хлопает дверь и шаги Севера снова слышатся за спиной. Все-таки не выдержал. Я жду чего угодно — что он силой затащит меня в машину, ударит, накричит. Но он, вопреки моим ожиданиям, не повышает голос и даже не дергает грубо к себе.

Вздрагиваю, когда руки Артура ложатся на талию и он мягко привлекает меня к своей груди. Как может мягко — потому что я еще чувствую, как он зол. Прямо сейчас он наступает себе на горло, хотя мог бы поступить со мной иначе. Тоже запугать, например, как это было в первую брачную ночь… Но он действует иначе и это… это сбивает с толку. Он что, бдительность мою хочет усыпить?

— Отпусти, — сквозь зубы требую я.

Вместо этого он еще крепче обнимает и утыкается носом в макушку — его горячее дыхание обжигает кожу на затылке. Это действие разносит кучу мелких колющих мурашек по телу.

— Успокойся.

В тот момент, когда я хочу послать его куда-нибудь подальше от меня, раздается оглушительный грохот и в лицо летит обжигающая волна. Вскрикиваю, пытаясь прикрыться руками. Север, в отличие от меня, действует молниеносно, на годами тренированных инстинктах, и уже через секунду вжимает меня в землю, закрывая собой. Сердце грохочет, заглушая все звуки. Я чувствую только его пульсацию и такой же бешеный пульс Артура.

— Что произошло? — не слышу собственного голоса, но по вибрации понимаю, как он дрожит.

Север пружинисто поднимается с земли, поднимает на ноги меня и оглядывает жадно, с тревогой и беспокойством. Лишь когда понимает, что я цела, во взгляде появляется облегчение. К нам стекаются перепуганные люди, охрана Севера суетится, быстро оцепляя периметр.

— Ты как? — спрашивает Артур, но даже его голоса я не слышу, лишь по губам удается прочитать эту короткую простую фразу.

Испуганно прикладываю руки к ушам и мотаю головой, давая понять, что звуков нет, совсем нет! Север на это кивает и переводит глаза за мою спину. Я оборачиваюсь следом и застываю от ужаса. Первые несколько секунд воздух не идет в легкие от шока. Я зажимаю рот ладонью, чтобы не разрыдаться от понимания, что прямо сейчас мы едва не взлетели на воздух. Потому что в оглушительной тишине в паре метров от нас догорает машина Севера.

Сначала вместо звуков возвращается звон в ушах. Он звучит непрерывно, кажется, что вся голова гудит. Пошатнувшись, хватаюсь за руку Севера, и он тут же подхватывает меня, не давая упасть. Тошнота подкатывает к горлу, я изо всех сил цепляюсь за Артура. Не каждый день ты почти умираешь… А если бы я не вышла из машины? Что тогда?

Вижу по губам, что Север что-то говорит человеку за моей спиной, а после буквально передает с рук на руки ему. Мужчина поддерживает меня за плечи, помогая дойти до машины охраны и сажает на заднее сиденье. Сам охранник садится на водительское место, и я поспешно трогаю его за плечо, когда он заводит машину.

— Нет, подождите. Давайте подождем Артура.

Мужчина тут же отрицательно мотает головой и говорит что-то, но я только показываю на уши и говорю:

— Я не слышу. Пожалуйста, давайте его подождем.

Охраннику что-то передают по рации — он на мгновение подносит ее к губам и коротко отвечает. Не знаю, что ему сказали и кто, но он глушит мотор и я, облегченно выдохнув, откидываюсь на спинку. Вряд ли он послушал меня…

Север возвращается лишь через полчаса. К этому моменту звон становится меньше, и я уже могу хоть что-то слышать. Шепот, конечно, вряд ли расслышу, но это только пока. Надеюсь, скоро все восстановится.

— Ты как? — спрашивает Артур, усаживаясь на сиденье рядом со мной.

Неопределенно мотаю головой. Мы чуть не погибли оба пару десятков минут назад. Что я могу ответить? Мне страшно, до ужаса, но я пытаюсь держаться и не дать истерике взять верх.

— Слух вернулся?

— Да, — бормочу и сглатываю вязкую слюну, — Только в ушах звенит.

— Это нормально. Мы были очень близко к машине, нас оглушило. Скоро все будет нормально.

Слегка киваю и бросаю взгляд на Севера. Только сейчас замечаю, что он уже без пиджака, а рукав на его правой руке безнадежно разорван. Рваные куски ткани едва держатся, но страшнее всего, что они пропитались кровью.

— Что это? — подаюсь вперед и испуганно зажимаю рот ладонью, — Ты ранен??!

— Немного задело. Ничего страшного, принцесска, жить буду, — чуть улыбается Артур, поглаживая меня по щеке, — Кровь уже остановилась.

— С ума сошел! — восклицаю я возмущенно, — Надо обработать рану и перебинтовать! Не хватало еще заражения крови. Где аптечка? В машине должна быть аптечка.

— Успокойся. Мы скоро приедем домой, там обработаешь.

— Нет! Ты и так уже полчаса так ходишь!

— Принцесска… — тянет Артур устало.

— Остановите машину, пожалуйста, и найдите аптечку, — поворачиваюсь я к водителю.

Охранник бросает растерянный взгляд на Севера через зеркало заднего вида и тот, закатив глаза, обреченно кивает.

К моей радости, в аптечке находится и антисептик, и бинт, и стерильная вата, поэтому я тут же заставляю водителя включить в салоне свет, а Севера — осторожно снять рубашку. Осторожно ощупываю руку, стараясь в запекшейся крови разглядеть рану. Повезло, что она неглубокая. Но руку располосовало от самого предплечья до середины плеча.

— Это просто царапина. Ничего, кроме кожи, не повредилось, — спокойно произносит Артур, глядя на то, как я сосредоточенно осматриваю кожу.

— Зато заражение крови и через царапинку получить можно. Сиди молча! — приказываю, откручивая крышку на бутылочке с хлоргексидином.

Бинта едва хватает, чтобы перемотать руку. Медсестра из меня так себе, поэтому я дополнительно залепляю края повязки лейкопластырем, чтобы она лучше держалась. Когда я заканчиваю, вся вата валяется в ногах у Артура, пропитанная кровью. Даже руки у меня перепачканы в ней — рана начала кровоточить, когда я накладывала бинт.

— Ты точно в порядке? — не сводя с меня внимательных глаз, вкрадчиво спрашивает Север.

— Да, — киваю и побыстрее сжимаю руку в кулак, чтобы он не заметил, как меня трясет.

— Испугалась?

Замолкаю на секунду и, опустив голову, кусаю губы.

— Д-да. Очень, — хочу сказать это твердо, но голос предательски дрожит.

— Иди сюда.

Север привлекает меня к себе и крепко обнимает. Я утыкаюсь носом в его шею и стараюсь беззвучно глотать слезы. Не очень успешно, потому что кожа Артура и часть рубашки очень скоро промокают. Он просто молча гладит меня по спине и это, почему-то, успокаивает лучше любых слов.

Машина въезжает во двор, и я уже через окно вижу, что на пороге дома нас поджидает Шрам. Мне казалось, что он после того, как я на него нажаловалась, в горло мне вцепится, но нет. Не до этого, видимо, сейчас. Они обмениваются с Севером взглядами и Шрам сторонится, давая пройти нам, а после заходит следом.