Кого бы еще спасти, чтобы облегчить свои страдания?

Теперь надо как-то восстановиться, больше ничего Кая не волновало, потому что, если слабость и апатия не пройдут до завтра, он не сможет продолжать путь, а впереди самое интересное – Танцующий лес, там будет еще сложней. Сейчас Кай в середине второго круга, по сути его сегодняшнее приключение – так, разминка.

Никак не удавалось собрать мысли и подумать, что же сделать для быстрейшего восстановления. Организм требовал одного – крепкого и долгого сна, но Кай понимал, что этого недостаточно. Выпить таблетку от головной боли – раз. Два – пару таблеток, выводящих радиацию из организма. Раскрыв аптечку, он потер виски, уверенный, что забыл важное.

А! Обязательно поесть, пусть даже через силу. Выпив таблетки, от откупорил банку тушенки, кое-как съел содержимое, прикончил подтаявшую шоколадку, и глаза начали закрываться сами собой. Сопротивляться природе Кай не стал. Хотелось уснуть прямо тут, на полу – малейшее движение давалось с трудом, но Кай заставил себя достать из рюкзака спальник, вытащил каремат и отправился в камеру, где какая-то добрая душа устроила себе спальню, потому что здесь он отлежит бока и посреди ночи проснется помятым.

Кай так истощился, что встал не на рассвете, как хотелось бы, а в десять утра. Выглянул в окошко: ни зомби, ни бормотунов снаружи не наблюдалось. Тишь, гладь и благодать. Небо затянуто серыми тучами, такими низкими, что казалось, они касались макушек сосен.

Только сейчас Кай был в состоянии оценить обстановку. Бетонная стена, возле которой стоял автозак, скорее всего, ограждала тюрьму или СИЗО. Надо свериться с картой.

Так… Сегодня – третий день из восьми, отмеренных Судьей. Осталось пять. Пока все идет хорошо. Что по плану? Во-первых, поесть, во-вторых, изучить карту и проложить маршрут.

Аппетит проснулся зверский, Кай уничтожил две рыбные консервы, заел шоколадом и включил ПДА. Ничего не скажешь, плодотворно вчера день прошел, даже за пределы Дач выбраться не удалось. Сейчас он находился возле тюрьмы, здесь было не радиоактивно, а дальше начиналась сильно зараженная местность, которую сторонилось большинство мутантов.

По брошенному поселку надо было идти еще полтора километра, потом тянулись пять километров богатой аномалиями местности – поля вперемешку с березовыми и сосновыми рощами, – дальше начинался Танцующий лес, по сравнению с которым вчерашняя аномалия – досадная мелочь.

Чтобы мотивировать себя, Кай достал фотографию Ники.

Как она там, в больнице? Ухаживают ли за ней? Жива ли? Кай прислушался к своим чувствам: жива, и его стараниями будет жить. Так что надо побороть нежелание двигаться с места и продолжать путь.

До третьего круга Кай планировал добраться к вечеру. Ситуацию осложняли ежевечерние судороги, если сегодня они повторятся, то убежище он вряд ли найдет и станет легкой добычей мутантов.

Надо решать проблемы по мере поступления.

Кай повернул ключ в замочной скважине, открыл огромную щеколду, толкнул дверь, прицелился перед собой, ожидая подвох, но никто не набросился на него. Тогда он переступил порог; оглядываясь по сторонам, запер дверь и надежно закрепил ключ на проволоке, чтобы неизвестный ему Химик мог укрыться в автозаке, когда снова придет сюда.

Помня вчерашнюю аномалию, Кай шел медленно, поднимал смоченный слюной палец, чтоб почувствовать ветер. Одной рукой он придерживал автомат, свободной бросал перед собой гайки. Когда бетонная стена закончилась, он повернул направо и двинулся вдоль серого забора.

По другую сторону дороги были склады с распахнутыми воротами, напротив них ржавели машины, гусеничный экскаватор уперся ковшом в землю. Неведомая сила перевернула трактор. Впереди возвышался ржавый ангар. Когда Кай приблизился к нему, оказалось, что где-то треть него съела аномалия – на месте хоздвора была огромная черная воронка, где не росла трава.

Кай замер, прислушиваясь: ветер завывал и охал в брошенных зданиях, доносился шорох, треск, словно бесприютные духи мечутся по опустевшим помещениям, зовут людей, чтобы те снова наполнили эти места жизнью.

Увидев сколоченный из досок и накренившийся знак радиоактивного заражения, который поставили то ли военные, когда пытались покорить Зону, то ли сталкеры – гораздо позже, Кай выпил две таблетки и зашагал дальше. Вздрогнул и остановился, услышав женский голос, снял автомат с предохранителя. Скорее всего, это слуховая галлюцинация, но может быть и мимикрер.

Голос не приближался, но и не отдалялся, звучал будто бы в голове. Вскоре Кай к нему привык и перестал обращать на него внимание. Потом его сменили мужские голоса. Кай насторожился, вспоминая военсталов, у которых к нему счет, но вскоре успокоился: два невидимых рыбака обсуждали, как ночью пойдут ставить сеть, причем говорили они совсем рядом, как если бы стояли в паре метров от Кая. Он даже остановился, попытался обнаружить источник звука, но вскоре оставил бесполезное занятие.

Когда рыбаки смолкли, пара подростков принялась обсуждать компьютерную игру. Их голоса смещались: сперва звучали впереди, потом перенеслись за спину, словно невидимые дети шли по дороге.

Люди, которые это говорили, давным-давно погибли, а голоса остались. А может, и люди остались, но перенеслись в другое место, и теперь их голоса перетекают из той реальности. Боковым зрением Кай то и дело замечал движение, но стоило повернуть голову, как иллюзия рассеивалась, но в безопасности он себя не чувствовал. К тому же существовала вероятность, что возникнет спонтанная аномалия.

Дальняя часть поселка будто бы подверглась бомбардировке: то там, то здесь чернели черные проплешины, где ничего не росло и плавился асфальт. Вблизи таких пятен счетчик Гейгера зашкаливало. От домов, некогда стоявших на месте пятен, не осталось даже пепла. Кай переступил через скелет предположительно бормотуна и ускорил шаг, не забывая проверять дорогу гайками.

В живом сосновом лесу он почувствовал себя более-менее защищенным, сверился со сторонами света и направился на восток. Если верить карте, то этот лес – место относительно безопасное, хоть оставайся и живи, а дальше начнется настоящий киллхаус.

Опавшая хвоя скользила под ногами, краснели шляпки сыроежек, кое-где виднелись лисички. Капли дождя как бриллианты блестели на листьях земляники. В редкие моменты, когда выглядывало солнце, Зона обретала особое, какое-то щемяще-тоскливое очарование, и невольно закрадывались мысли о том, до чего же прекрасна жизнь… Прекрасна потому, что через минуту может оборваться. Кай забыл обо всем на свете, он крался между стволов и ловил каждый миг, купался в солнечных лучах, падающих под углом золотыми нитями, заслушивался перезвоном синиц, и ему безумно хотелось, чтобы Ника увидела это еще хотя бы раз.

Над лесом поплыл тоскливый, протяжный волчий вой, будто по команде набежали тучи, и воцарилась привычная серость, вползла в душу сомнениями и настороженностью.

Лес закончился раньше, чем хотелось бы Каю, и он вышел на безлесные холмистые просторы, где среди пожухшей травы зеленели березовые рощи. Одно из самых опасных мест в Зоне, куда отважится пойти не каждый сталкер. Тут попадаются целые конгломераты аномалий, они чертовски опасны, но чаще всего оказываются пустыми, потому сталкеры предпочитают обходить эту местность стороной. Зато у нее есть особенность, которая Кая более чем устраивает: предсказуемость. Если быть осторожным, внимательным и терпеливым, то есть вероятность добраться до Танцующего леса невредимым.