…Открыв глаза, я обнаружила, что нахожусь, судя по всему, вбольнице. Мне захотелось приподняться, но сил не хватило. Молоденькая медсестрав накрахмаленном коротеньком халатике, едва прикрывавшем острые коленки, что-тоспросила по-чешски. Не поняв ни единого слова, я вновь закрыла глаза ипровалилась в бездну…

Очнувшись, я увидела склонившегося надо мной Макара.

– Веруня, как ты себя чувствуешь? – Голос его взволнованнодрожал.

– Где Михаил? – глядя в сторону, прошептала я.

– Он умер. Мы не хотели его убивать, но его кореш с ходузавалил одного из моих пацанов. У нас не оставалось выбора, Веруня. Видишь,даже ты пострадала…

– Только ты, как всегда, вышел сухим из воды, –отвернувшись, заплакала я.

– Веруня, да не переживай ты так! Мы ведь и в самом деле несобирались его грохать. Попугать думали – это да… В целях профилактики, чтобыон к тебе больше на пушечный выстрел не подходил. Никто ведь не знал, что таквыйдет…

– Он точно умер?

– Да, пуля попала ему в голову.

– Господи, какой же ты гад! – Уткнувшись в ладони, я громкозарыдала.

– Прекрати истерику, Верка, – недовольно сморщился Макар,отходя к окну. – Слушать тебя тошно!

Выдернув иголку из вены, я сняла капельницу и со злостьюшвырнула ему в спину. На звон разбившегося стекла в палату вбежала испуганнаямедсестра.

– Уймите вы эту идиотку, – отряхивая брюки, попросил Макар.– Вколите ей что-нибудь, пусть очухается.

Сестра, неодобрительно покачав головой, сказала что-то по-чешскии, сходив за шприцем, ввела мне успокоительное.

Спустя несколько дней я сидела на широком подоконнике исмотрела вниз. Рана моя почти не болела, а душа, напротив, ныла. Мишка снилсямне каждую ночь. Звал меня с собой, говорил слова любви, утешал как маленькую…Верить в то, что он убит, не хотелось…

– Веруня… – В палату вошел Макар с охапкой хризантем вруках. Выглядел он неважно, словно не спал всю ночь. Протянув мне цветы, Макарпоцеловал меня в щеку и дрогнувшим голосом произнес:

– Поехали домой.

– Куда?

– Домой… – замешкался он.

– А разве у нас есть свой дом?

– Веруня, ты хочешь, чтобы мы купили дом? Завтра же займемсяэтим вопросом. Купим тот, который тебе понравится…

– Ты меня не так понял, Макар! Наши отношения не зависят оттого, есть ли у нас собственный дом или нет…

– Веруня, кончай мне душу наизнанку выворачивать! – взвилсяМакар. – Ну что ты бесишься? Чего тебе не хватает?! Фраера?! Так его уже нет.Его хоронить на родину увезли. Я даже рад, что так получилось! Не фига было начужие территории заезжать и на чужих баб заглядываться! Дружок его нашегопацана завалил. Нормальный пацан был, жалко! Я хотел тебя грохнуть, но не смог.Ты лежала на полу калачиком… Такая беззащитная и такая красивая… Я выстрелил втебя и попал в живот, а когда увидел, как из тебя кровь бьет, сразу понял, чтомогу в любую минуту тебя потерять, а без тебя мне жизни нет…

– Так это ты выстрелил в меня? – охнула я.

– Да, Верунька, да! Я не хотел! Ты сама меня доконала. Припацанах стала кидаться этому фраеру на шею, закрывать его собой… У меня ведьгордость есть. Я все-таки живой человек… Я ради тебя, сука, кореша своегозамочил! Верунька, я, как кровь твою увидел, враз протрезвел. Жалко мне тебястало… Не смог я тебя убить, Верка! Не смог! А хотелось бы! Ой как хотелось…Всю жизнь ты мне исковеркала, Веруня… Даже не знаю, чем ты меня приворожила. Я,вообще, баб в теле люблю, а ты тощая, как палка… Есть в тебе что-то такое, я исам не могу понять, что именно… Люблю я тебя, как пацан. Вроде башка седая,полтинник уже. Ты мне в дочери годишься, но я ничего не могу поделать с собой…

Макар помог мне одеться, и мы направились к выходу. В машинея села на заднее сиденье, закрыла глаза и подумала о том, что вскоре все пойдетсвоим чередом. Работа, Любка, Макар… Все – как прежде, все – как всегда… Нет,не все… В моей жизни больше никогда не будет Михаила… Никогда…

Повернув голову, я внимательно посмотрела на Макара и вдругподумала о том, что должна отомстить ему… Макар отнял у меня самое дорогое… Чтож, пусть теперь пеняет на себя. Я найду способ сделать ему больно… Так жебольно, как он сделал мне…

Приехав домой, я скинула туфли, легла на кровать и тупоуставилась в потолок. Макар сел рядом и попытался погладить меня по голове. Яповернулась на бок, всем своим видом демонстрируя, что мне противны его ласки.

– Верунь, ты лежи, а я по делам поехал, – вздохнул Макар.

– Отвези меня на работу!

– Ты еще слишком слаба, для того чтобы выходить на работу.

– Я хочу на работу!

– Ты собираешься петь сегодня вечером?

– Собираюсь, – упрямо сказала я, смахивая слезы.

Через час Макар привез меня в ресторан и тут же уехал поделам. Прежде всего я решила разыскать подругу.

Любка сидела на кухне и разгадывала кроссворд. Увидев меня,Любка вздрогнула.

– Здравствуй, Любаша! Не ожидала?

– Верка… Ты?

– Что ты тут делаешь?

– Кроссворд отгадываю…

– И какое же слово ты не можешь отгадать? Хочешь, скажу? Тыне можешь отгадать слово «предательство»! Ведь это ты нашептала Макару, что ясобираюсь ехать к Михаилу! Ты! Об этом, кроме тебя, никто не знал! Ну что,выслужилась?! Легче стало?! По твоей вине убили Михаила!!! По твоей вине я чутьне погибла! Дрянь ты!

– Верунь, ты зря на меня кричишь, – приподнялась Любка. – Явовсе не хотела сделать тебе хуже! Неужели ты могла подумать, что я пособственному желанию рассказала Макару о том, что ты хочешь убежать?! Да я быникогда так низко не пала! В то утро Макар приехал ко мне домой, ткнулпистолетом в висок и принялся пытать, зачем в ресторан пожаловал твой фраер…

– И ты с перепугу все ему рассказала?