– Не знаю… Публике нравится.

– А кем вы приходитесь моему папе? – неожиданно серьезноспросил молодой человек.

– Я… – На щеках проступили красные пятна. Любка, напряженноприслушивавшаяся к нашему разговору, опустила глаза, а Максим вообще отвернулсяв другую сторону. – Я его любовница! Можете сообщить об этом вашей маме!

– Думаю, ей это будет неинтересно. Они с отцом давно неживут, – усмехнулся молодой человек и пошел в зал.

– Вот видишь, Любка, – проводив его взглядом, тихо сказалая, – только сначала кажется, что их нет. У Макара больное место это сын… Теперья знаю, как ему отомстить…

– Ты что задумала, подруга? – испугалась Любка.

– Не скажу, а то ты у нас сильно болтливая. Если на тебяпушку наставить, ты и мать родную продашь! Ну все, мне пора работать!

– Добрый вечер, дорогие друзья! Рады приветствовать вас внашем ресторане! – сияя дежурной улыбкой, произнес конферансье и объявил мойвыход.

Молодой человек, сидевший перед сценой, громко аплодировалпосле каждой песни.

Когда наступил перерыв, я ушла за кулисы и, встав поближе ккондиционеру, с наслаждением выпила бокал холодного шампанского, услужливопротянутый Максимом.

– Устала? – спросил Максим, закуривая сигарету.

– Устала… Ладно бы только петь, а то ведь еще танцеватьприходится… Дыхания не хватает. Макар, как и Карась, о фонограмме даже слышатьне хочет!

– Вера, там меня официантки задергали. Даже не знаю, какбыть! С сына Макара деньги брать или не надо? Он так много заказывает…

– Слушай, ты с Макара деньги берешь? – удивилась я.

– Нет, конечно! У меня список есть, Макаром утвержденный.Там перечислены все братки, которых мы должны обслуживать бесплатно. Кто рангомпониже, тот платит полцены, по закупочной.

– Но ведь это же сын Макара! Если ты с него деньги возьмешь,то потом проблем не оберешься. Макар тебе голову открутит.

– Но ведь его в списке нет…

– Какая разница! Ты представь, что это сам Макар ужинает.Запиши на него, и все.

Закончив программу, я вышла на сцену и низко поклонилась.Разгоряченная публика стала совать мне доллары, упрашивая спеть еще. За деньгия могла петь сколько угодно, хоть до утра. Однако на сей раз поток зеленыхкупюр быстро иссяк.

«Вот жмоты!» – чертыхнулась я, собираясь уходить.

– Верунь, смотри, вон еще один ползет, – шепнул мнебас-гитарист, ухватив за краешек платья. – Вроде он у нас новичок!

Обернувшись, я увидела молодого человека. Покачиваясь, онподошел ко мне и, достав из кожаного бумажника новенькую стодолларовую купюру,сунул ее мне в декольте.

«Ну и хам!» – возмутилась я про себя и, вытащив купюру,швырнула ее на пол.

– Мне так деньги не дают!

– А как их вам дают?

– Деньги мне дают в руки. Очень жаль, но ваши манерыоставляют желать лучшего. Верно говорят, что яблоко от яблони недалеко падает.Ваш папа тоже не отличается хорошими манерами. Впрочем, если вы хотите сунутьденьги в мой бюстгальтер, это не возбраняется, но будет стоить дороже. Яникогда не отказываюсь от денег. Но всему есть своя цена.

– Сколько же вы хотите получить?

– Пятьсот долларов. Молодой человек ухмыльнулся:

– Пятьсот долларов вас не оскорбят?

– Нет!

Молодой человек вновь раскрыл бумажник, туго набитыйдолларами, и, помусолив пальцы, отсчитал деньги.

– Надо же, а Макар говорил, что у вас с деньгами туговато, –присвистнула я.

– С деньгами у меня нет проблем. Каждый месяц папа присылаетмне энную сумму.

– Он, наверное, любит вас?

– Да, любит. Он души во мне не чает. – Свернув трубочкойхрустящие бумажки, молодой человек небрежно сунул их в вырез моего декольте.Затем он нахально провел по груди, явно рассчитывая на большее.

– Это стоит дороже, – оттолкнула я его руку. – Боюсь, у васне хватит денег!

– А у отца хватало?

– Ваш отец обеспеченный человек, ему на все хватает. Что вамспеть?

– Я слышал, вы иногда поете свои песни?

– Пою, когда есть настроение. Но сегодня что-то не хочется.

– Тогда спойте то, что вам нравится.

Молодой человек вернулся на место. Пошептавшись соркестрантами, я исполнила пару незатейливых песенок и спустилась в зал.

– Ну что, едем домой?

– Едем, – кивнул молодой человек, поднимаясь из-за стола.

– Вам нравится в Праге? – спросил молодой человек, когда мысели в машину.

– Я уже привыкла, – прислушиваясь к шуму мотора, ответила я.– Иногда нравится, иногда нет. Кстати, я до сих пор не знаю, как вас зовут.

– Глеб.

– Очень приятно. Вы надолго к нам пожаловали?

– Как получится. Это отец меня уговорил приехать сюда.Недавно я с отличием окончил юридический институт. Папа сказал, что подыщет мнехорошую работу.

– Вот как! Значит, вашему папе понадобился квалифицированныйюрист? А вы хоть знаете, чем занимается ваш отец?

– Да, – пожал плечами Глеб. – Он никогда от меня ничего нескрывал. Он вор. Вор в законе.

– Вот именно! – усмехнулась я. – Это он уговорил вас пойтиучиться на юриста?

– Да.

– Вы будете его защищать?

– Защищать? Мой папа не нуждается в защите!

Припарковав машину, я повела Глеба в дом. Глеб прошелся покомнатам, с интересом разглядывая обстановку.

– Вы пока располагайтесь, а я приму ванну. Чувствуйте себякак дома. Впрочем, вы и так дома, ведь это квартира вашего отца.

Умышленно не закрыв дверь, я скинула одежду и, вспенив воду,села в ванну так, что видна была грудь.

– Глеб!

Глеб прибежал так быстро, словно ждал моего зова. Он был водних брюках, без рубашки. Глаза его возбужденно блестели.