выбирала себе супруга, а теперь целыми днями не отлипает от него. Гера же, которая добровольно дала согласие, в итоге совершенно несчастна.

Так может быть, мама права? Может, любовь совсем рядом, уже ждёт меня, стоит только руку протянуть?

— Ты ведь сможешь приходить ко мне в гости? — спросила я. — Или я к тебе?

— И то, и другое, — она поцеловала меня в щёку. — Всегда, сколько захочешь. Только не пренебрегай своими обязанностями здесь, милая. И помни: счастье — это выбор, как и несчастье. Выбирай с умом.

Она выпустила меня из объятий, и я неохотно опустила руки. Ободряюще улыбнувшись, она развернулась, чтобы уйти, но прежде чем она открыла дверь, я выпалила:

— Всё ведь будет хорошо, да?

Мама оглянулась через плечо.

— Всё уже хорошо. Ступай к своему мужу, Персефона. Дай ему шанс сделать тебя счастливой.

Она ушла, закрыв за собой дверь. Я тяжело вздохнула. Аид и вправду теперь мой муж. Мой король. Я стала замужней женщиной, и ничего уже не будет как прежде. Вот это теперь моя жизнь.

Пора взглянуть правде в лицо.

Дверь в покои Аида открылась легко. Я зашла внутрь, ожидая, что там будет темно и сыро, как и всюду в Подземном мире, но увидела просторную комнату с десятками летающих свеч. Их тёплый свет озарял мягкую кровать, где сидел и ждал меня Аид. Я почувствовала, как невидимый кулак сжал мои внутренности. Момент настал.

— Персефона, — Аид поднялся и протянул мне руку, пытаясь поймать мой взгляд своими серебряными глазами. Я не знала, что делать, поэтому переплела наши пальцы. Мы были в некотором роде друзьями. Конечно, тот факт, что я с детства знала о нашей будущей свадьбе, не оставил нам других вариантов, но зато у меня была возможность узнать его получше. Мама права — у него доброе сердце. И он правда любит меня. Остаться с ним наедине — не самое страшное, что со мной когда-либо происходило.

Я смотрела на него на протяжении нескольких ударов сердца и затем прошептала:

— Прости, я… Я не знаю, что сказать.

Он улыбнулся, в уголках глаз появились морщинки.

— Тогда позволь мне прервать молчание словами, как ты прекрасна сегодня. И всегда, конечно же, — он коснулся одного из моих локонов. Их цвет меняется в зависимости от времени года: скоро будут огненно-рыжие, затем потемнеют к зимнему солнцестоянию, когда придёт весна — станут каштановыми, а летом — пшеничными. Раньше это была бесполезная особенность, но теперь я смогу ориентироваться во времени, проведённом в Подземном царстве.

Я опустилась на край кровати. Так странно было находиться с ним один на один. Хоть мама и устраивала нам встречи, чтобы мы узнали друг друга получше, сама она прежде никогда не уходила. Теперь, казалось, он стал старше, и от него исходила огромная сила, которую невозможно было не почувствовать. Он присел рядом со мной и нежно взял обеими руками мою ладонь.

— Ты нервничаешь, — это было утверждение, а не вопрос, и он не ждал от меня ответа. — Я тоже.

Я фыркнула.

— Ты правитель Подземного мира. Из-за чего вообще ты можешь нервничать?

Он помедлил, поглаживая большим пальцем мои костяшки. Прикосновение казалось почти интимным в своей простоте. Мурашки побежали по коже.

— Я переживаю, что не смогу дать всего, чего ты достойна.

— Что ты имеешь в виду?

Он сжал мои ладони.

— У тебя впереди множество веков, на протяжении которых ты могла бы делать что угодно, но вместо этого ты сейчас здесь, со мной. Я не могу выразить словами, как много это значит для меня. Никто… — он запнулся, на его шее чётко выделились вены. — Никто никогда не выбирал меня таким, какой я есть. Без скрытых мотивов. Но ты готова попытаться, и у меня никогда не было ничего подобного.

В груди разлилось тепло, я придвинулась ближе к нему. Несложно увидеть мир его глазами — эти тысячелетия одиночества.

— Я постараюсь, — пообещала я. — Я хочу… Хочу быть с тобой.

Не уверена, что это правда, но и в обратном тоже не уверена. Я бы хотела, чтобы у меня был выбор, но это никогда не зависело от меня. Зато от меня хотя бы наполовину зависит то, что происходит здесь и сейчас, сможем ли мы поладить. Аид готов приложить усилия со своей стороны — и это решающий фактор для меня.

— Нам обоим ещё предстоит свыкнуться с мыслью, что мы теперь муж и жена, но вместе мы справимся. Мы научимся всему вместе, — он поднял мою ладонь к своим губам.

Да, мы справимся. Под его проникновенным взглядом я расслабилась. Всё будет хорошо. Мама знала, что делает, и ни за что бы не выдала меня замуж за Аида, если бы не была уверена, что у нас всё получится. Но даже если я начинаю верить в это, я ни на секунду не могу забыть о холодных каменных стенах вокруг. Что бы я ни испытывала к Аиду, это не изменит того факта, что я заточена здесь. Никакие попытки изменить своё отношение и стать счастливой не вернут мне право выбора и свободу.

Я выпрямилась и сделала глубокий вдох. Нет. Счастье — это выбор, как и сказала мама. И я собираюсь сделать его.

Я не спрашивала. Не колебалась. Я просто подалась вперёд и поцеловала его в губы, по-взрослому — как никогда ещё ни с кем не целовалась. Так же, как Афродита целует Гефеста. Так же, как я хотела, чтобы Аид поцеловал меня.

Было горячо, влажно и совсем не похоже на то, чего я ожидала. Совсем. Никаких искр, фейерверков, невероятных ощущений и желаний большего. Ничего, что могло бы заставить меня полюбить его. Просто прикосновение губ. И, что хуже всего, Аид не ответил мне на поцелуй.

Я открыла глаза. Его тоже были распахнуты, в них отражалось множество вопросов, но я не дала ему возможности их озвучить. Я знала, что он спросит: уверена ли я, что хочу этого? Не стоит ли подождать и узнать друг друга получше?

Но я хотела любви. Хотела, чтобы камень в груди расплавился,