При выступлении армии Наполеон оставил в Москве 8-тысячный отряд Мортье, но 8 октября отдал распоряжение выступить и ему. Наполеон отдал этому отряду злодейское повеление зажечь все уцелевшие казенные здания и взорвать Кремль, к чему были сделаны приготовления еще до выступления.

О замыслах французов узнал начальник отряда, стоявшего на Петербургской дороге, генерал Винцингероде.

7 октября утром Винцингероде поехал к Тверской заставе, послав сотника Попова пригласить Мортье на переговоры.

Каждая минута была дорога.

Во время этих переговоров Винцингероде был изменнически захвачен в плен.

В тот же день последние неприятели, обозы и раненые выступали из Москвы. Французы жгли все, что не могли взять с собою. В 2 часа ночи раздались выстрелы, как будто из пушек, и пронесся необычайный грохот.

Дома задрожали, разбитые стекла посыпались из окон, земля затряслась; сильнее, чем самые близкие удары грома, повторились один за другим взрывы, и эхо, продолжая их во влажном воздухе, сливало их в общий гул.

Небо запылало багровым заревом. Кремлевские башни и стены взлетали к облакам; горел дворец, зажженный в то же время. Ужасный треск, сопровождавший взрыв части кремлевских зданий, возвестил Москве окончание ее бедствий, бегство злодеев, лютое бессильное мщение Наполеона за то, что не сбылись мечты его о порабощении России.

Поруганием церквей и монастырей, где покоятся мощи наших Святых, где погребены наши Цари, осквернением Собора, где совершается Священное коронование, мстили враги за свое бессилие.

Между просвещенными народами приняты и соблюдаются и на войне правила человеколюбия.

За стыд почитается нападать на безоружного, предаваться грабежу и позору. Вступая в обороняющийся город, необходимо сохранять собственность частных лиц, оберегать безопасность жителей.

Узнав о плене своего начальника, генерал-майор Иловайский 4 принял начальство над отрядом; 11 октября он вступил в Москву.

Таким образом, донцы были последними русскими войсками, покинувшими Москву, и были теперь первыми, вступившими в нее.

В большей части улиц, покрытых мертвыми телами и падалищем, царствовало гробовое молчание, не видно было следа живого существа потому, что во время своего пленения жители пользовались каждым удобным случаем для ухода из Москвы. В ней оставалось под конец не более 3 тысяч русских.

Кремль был подорван в пяти местах. Дворец догорал. По временам еще слышны были взрывы.

В городе царило полное безначалие.

Оставшиеся больные и раненые французы грабили город, к ним присоединились крестьяне.

Казаки ловили грабителей, препятствовали взрывам и пожарам; генерал-майор Иловайский 4-й мудрыми распоряжениями быстро наладил порядок в столице и успокоил жителей.

Но самое ценное для сердца русского чудесным Покровом Божьим сохранилось невредимым: в Успенском Соборе нигде не оставалось ни лоскутка, ни кусочка серебра, но серебряная рака Св. Митрополита Ионы с мощами осталась цела.

Мощи Св. Филиппа лежали на помосте храма, но остались невредимыми, подле них лежала французская сабля. Рака Св. Митрополита Петра была разломана, мощи же Святого остались целыми.

Жестоко отмстила врагам Москва за свое пленение и разорение – в нее вошли войска Наполеона, а вышли толпы, нестройные полчища, не связанные повиновением – дисциплиной.

Стотысячная армия Наполеона по выступлении из Москвы двинулась по старой Калужской дороге. Этим движением Наполеон хотел ввести нас в заблуждение, придержав нас у Тарутина, и обойти нас.

Но все замыслы Наполеона в конце концов были раскрыты. Русским войскам нужно было предупредить французов у Малоярославца.

Туда по своему почину двинулся отряд генерала Дохтурова, туда же был направлен отряд атамана Платова, из 17 Донских казачьих полков и 1 Донской батареи.

12 октября и вся наша стотысячная армия двинулась к Малоярославцу.

Авангард французов успел предупредить русские войска в Малоярославце и занять город. Первым к Малоярославцу явился Платов, за ним после полудня прибыл Дохтуров. Войска его, после усиленных, тяжелых переходов прямо с похода вступили в бой. Бой за Малоярославец представлял ряд ожесточенных атак с обеих сторон. Город не раз переходил из рук в руки и тянулся в течение 18 часов.

Атаман Платов со всеми своими полками стоял отдельно на берегу реки Лужи и, наблюдая дорогу из Боровска к Малоярославцу, тревожил неприятельский фланг.

На 13 октября Кутузов по излишней осторожности решил в бой с французами не вступать, а ограничиться выжиданием, угрозой противнику, только готовностью вступить в бой.

В ночь на 13 октября Платов отрядил 3 партии: полковнику Иловайскому 9 с двумя Донскими полками [10] приказал идти на Медынь для занятия этого города, поддерживая связь с полками Быхалова, Андриянова 1 и Андриянова 3; генерал-майора Кутейникова 2 с четырьмя Донскими полками послал к Боровску (на пути к Москве) с тем, чтобы на заре, зашедши в тыл неприятеля, он произвел нечаянное нападение и тревогу.

Кроме того, Платов выслал на разведку 3 сильных партии на левый берег реки Лужи в тыл французов.

Выступившие от Платова полки шли на расстоянии версты друг от друга. Около четырех часов утра они, переправившись через реку Лужу, двинулись по столбовой дороге, но, увидев за ней бивачные огни, остановились. Всматриваясь в даль, донцы заметили близ с. Городни тянувшееся по дороге войско пешее и конное.

Это была неприятельская артиллерия с прикрытием, шедшая из Боровска к Малоярославцу.

Начальники вышеуказанных партий съехались и решили захватить орудия. Донцы скрытно подошли поближе и, быстро построившись в лаву, с гиком понеслись и на артиллерию, и на прикрытие. Артиллерия бросилась в сторону целиной, но донцы настигли ее, перебили прислугу и захватили 50 орудий.

Пока одни казаки поворачивали пушки, намереваясь их увезти, другие бросились на обозы, часть рассыпавшихся казаков налетела на неприятельский эскадрон, стоявший на месте близ с. Городни. Посреди эскадрона был сам французский император Наполеон. Заря только что занималась, и нельзя было отличить его от других офицеров. Казаки изрубили часть эскадрона, но с другою частью Наполеон успел ускакать.

Если бы донцы знали, что на месте боя находится сам Наполеон, конечно, бросили бы и обоз и артиллерию.

На выручку артиллерии подоспела французская кавалерия. Донцы захватили 11 орудий, испортив остальные, часть обоза и отступили.

Но не радовали донцов ни отбитые пушки, ни найденные в обозе бочонки с золотом, когда узнали, что легко могли захватить в плен и самого Наполеона.