Она была изумительна, она тряслась от гнева, и только тонкая рубашка прикрывала ее. Мокрые волосы падали ей на плечи, и Ник сквозь прозрачную ткань видел ее до боли соблазнительную грудь. Гнев, должно быть, заставил Мередит забыть, что она не одета, за что он не знал – быть ли ему благодарным или нет.

– Если бы вы вели себя разумно, я бы не бросился сюда, чтобы прекратить еще одну из ваших глупых затей.

Яркий румянец разлился по ее лицу и шее, до самой молочно-белой груди. Ник не мог не интересоваться, как далеко разливался этот румянец по ее телу. Эти размышления возбуждали его. Как бы ему хотелось сорвать эту тонкую сорочку и посмотреть.

– Что я делаю для того, чтобы поймать мужа, вас не касается. Я всего лишь следую указаниям женщины, которую вы сами выбрали мне в патронессы. – Она шагнула к нему, чтобы ткнуть пальцем в его грудь, принеся с собой знакомый аромат мяты и меда. – Если вам не нравится, что я покрашу волосы, может быть, вам лучше обратиться к леди Дерринг.

– А вы не могли бы проявить немного здравого смысла? – Ник схватил Мередит за запястье, не давая ей и дальше настойчиво тыкать в него пальцем. – Продажные женщины и шлюхи красят волосы, а они не те женщины, на которых могли бы жениться знакомые мне джентльмены.

– Может быть, я не желаю выходить замуж за джентльмена, с которым вы знакомы. Я бы не хотела рисковать и потом обнаружить, что он чем-то похож на вас.

Ник холодно рассмеялся и крепче сжал ее руку.

– Да, вам не нужен джентльмен даже с малой толикой здравого смысла. Может оказаться, что его слишком трудно одурачить.

Он держал ее за руку так, что ей приходилось приподниматься на цыпочки.

– Настоящий джентльмен был бы приятной противоположностью вам, – прошипела она.

– За время нашего короткого знакомства я вел себя как джентльмен чаще, чем вы вели себя как леди.

Ее свободная рука молниеносно описала в воздухе дугу, и он не успел предотвратить обжигающий удар по щеке.

Медленно Ник повернул голову и с удивлением посмотрел на Мередит. Ее глаза расширились, и, казалось, она сама была потрясена этим взрывом агрессии.

Его пальцы сжались, и он с ужасом понял, что от желания ответить ударом на удар у него чешутся руки. Ни в одном из своих преступлений он не применял силу к женщине. Должно быть, она увидела в его глазах желание отплатить тем же, ибо впала в панику и начала вырываться из его рук как дикий зверек, тяжело дыша и извиваясь, что горячило его кровь. Но не от гнева.

Прижимая к себе ее мокрое извивающееся тело, Ник внезапно осознал, что надо или ударить ее, или поцеловать. Он предпочел поцелуй. Он прижался к ее губам, впитывая в себя жалостные звуки, вырывавшиеся из глубины ее горла. В ту же минуту, когда их губы встретились, он понял, что выбрал большее зло. Ему следовало ее ударить.

Поцелуй превратился в яростное безумие губ. Ник не понял, как все произошло, когда возникла эта взаимная страсть, когда его поцелуй был уже не наказанием, когда он стал узнаванием, познанием, наслаждением, открытием. Ник наслаждался переполнявшими его желаниями. Это были чувства, эмоции – то, что, казалось, давно умерло в нем. Или он лишь на это надеялся.

Ему хотелось проникнуть в нее. Он гладил ее спину, талию, ягодицы. Приподняв ее, он прижимал ее к себе так близко, насколько позволяли их тела, своей возбужденной плотью он чувствовал жар ее тела. Полное, совершенное слияние. Но это не могло удовлетворить его. Пока он не проникнет в нее.

А этого никогда не произойдет. Ему надо избавиться от этой женщины, освободиться от этих чувств и изгнать ее из своей жизни. Но не брать ее в свою постель.

Поцелуй прервался так же внезапно, как и начался. Ник оттолкнул Мередит и остался стоять, расставив ноги, держа ее за талию, как будто должен был держать ее на расстоянии. Чувствуя себя разбитым и недовольным собой за то, что поддался похотливому влечению к женщине, которую он считал нежеланной по множеству причин, он опустил руки.

Слишком много лет он прожил, осуждая своего сводного брата, чтобы желать жену этого проклятого человека. И не имело значения то, что брак не был консумирован. Не имело значения, любила она Эдмунда или не любила. Она была его женой.

И конечно, немалое значение имел ее обман.

Мередит стояла неподвижно, как мраморная статуя, идеальный образ оскорбленной добродетели, прижав руку к губам, словно они горели. Эти большие детские глаза. Бледное лицо. Все, до веснушек, рассыпанных по ее носу, придавало ей вид невинности, что делало ее обман еще более отталкивающим. Он чувствовал себя круглым дураком, зная, что она притворялась. А он поддался и даже поцеловал ее. Должно быть, он потерял самообладание. Или разум.

– Простите, я не сдержался. – Он махнул рукой в ее сторону. – Вероятно, вам следует одеться.

Взглянув на себя, Мередит ахнула, как будто только что заметила, что она в одной сорочке, и схватила халат. Она торопливо завязала на талии пояс, подчеркивающий тонкую талию и пышные бедра. Ник словно от боли закрыл глаза. Эта женщина была создана так, как должна быть создана любая женщина. Каким-то образом она избежала внимания мужчин, но он подозревал, что в городе будет по-иному. Леди Дерринг сделает ставку на ее достоинства, и это тело будет выставлено напоказ в наилучшем виде. Острая боль, почти такая же сильная, как и в паху, разрывала его грудь. Он думал, сможет ли выдержать это.

– Вам нехорошо? – Ее рука легким перышком коснулась его плеча.

Он стряхнул ее и отступил назад, как будто ее прикосновение обожгло его. И как бы он ни старался не замечать этого, это прикосновение зажигало пламя в его крови.

– Я бы хотел стереть из памяти нас обоих то, что только что произошло, но поскольку не могу этого сделать, то мы оставим все это позади и сделаем вид, что этого никогда не было.

– О. – Он не мог ошибиться, обида мелькнула в глубине ее зеленых глаз, затем исчезла, сменившись холодной сдержанностью.

– Не заблуждайтесь, это была лишь похоть. Так она действует. Даже люди, ненавидящие друг друга, поддаются похоти. – Ник говорил грубо, стараясь убедить не только Мередит, но и себя.

– Это все упрощает, – ответила она, холодность в ее глазах отразилась и в ее голосе. – А я-то удивлялась, как я могла ответить на поцелуй человека, который мне неприятен. Очень вам благодарна за урок. У меня мало опыта в таких делах, и я не хотела бы показаться слишком неопытной будущему мужу. Поцеловать того, кем я восхищаюсь, было бы чудесно, и я очень этого жду. – Она подняла подбородок. – Но не забудьте, что вы первый поцеловали меня, а не я вас. В будущем, пожалуйста, держитесь от меня подальше. Мне не годится тратить время на таких, как вы, пока я ищу подходящего мужа.

Он кивнул, словно одобряя ее. У котенка на самом деле были коготки.

– Даю вам слово, я не повторю ошибки. – Он собрался уходить, но остановился на пороге. – Я уверен, что слышал в последний раз об этой глупости с крашеными волосами?