тети звучало искреннее возмущение. – Она – дочь моей покойной сестры! Вы хотите, чтобы я обратилась в полицию?

– А вот это уже не в ваших интересах, – собеседница рассмеялась. – Вернее, не в интересах вашего сына.

Тетя молчала.

Лиза на своем месте тоже едва могла переводить дух. Теперь, если бы она даже очень хотела, она просто была не в силах подняться. Руки и ноги словно онемели, а грудь жгло огнем, грозя прожечь насквозь.

– Ваш сын заигрался. Не стоило ему ввязываться в политику, – продолжал тот же голос. – Можете верить, у нас имеются все доказательства. Мы проследили за его посыльным, ездившим как раз в Красноярск. Ваша племянница, кстати, тоже была там. Это совпадение? Неужели вы хотите, чтобы ваш сын погостил в Петропавловской крепости? Я слышала, там сходят с ума. Конечно, только те, кому вообще посчастливится выжить…

– Прекратите! – казалось, что тетя умирает, настолько слабым и больным был ее голос. – Вы – ужасная женщина.

– Это ваши последние слова? – в голосе посетительницы звучало торжество. – Ну, тогда я ухожу.

– Постойте! Обещайте не трогать Романа.

– Если вы исполните то, что от вас требуется. Этого немного. В конце концов, у нас есть к ней и другой подход… Но тогда, конечно, у нас не будет никаких оснований укрывать от полиции опасного преступника.

– Хватит! – крикнула тетя. – Замолчите! Я сделаю все, как вы хотите! Только убирайтесь отсюда!

– Вы – мудрая женщина…

Кажется, прошло целое столетие, пока Лиза смогла повернуть голову, чтобы из-за спинки кресла взглянуть на ту, что пришла купить ее никчемную жизнь.

Посетительница уже уходила, но из-под шляпки были видны ее рыжие волосы. Даже если бы Лиза очень хотела, она не могла забыть их хозяйку.

Скрипнула дверь…

А потом из библиотеки вышла и тетя.

Лиза осталась одна. Ее только что продали. Нет, она прекрасно понимала, почему тетя сделала такой выбор. В конце концов, у них никогда не было близких отношений, но все же на душе стало очень гадко. Есть ли вообще предел человеческой подлости?

Медальон на груди жег так сильно, что хотелось сорвать его и отбросить в сторону.

Опасность! Опасность! Опасность!

Глава 3

Кривое зеркало

Опасность!

Я проснулась от пронизывающей боли в груди.

Сунув за пазуху руку, нащупала там медальон, показавшийся раскаленным.

Онемевшие от холода пальцы обожгло болью.

Тело вообще едва меня слушалось. Кажется, я заснула и стала погружаться в анабиоз, как лягушка с наступлением зимы. Я вовсе не хотела спать и понимала, что делать этого категорически нельзя, но все же заснула.

Опираясь о ствол, с трудом поднялась на ноги. В голове немного прояснилось.

Сколько прошло времени? Неизвестно.

Возможно, преследователи уже близко.

Как хорошо, что боль разбудила меня. Теперь нужно заставить себя сделать шаг и идти.

Каждый шаг давался с большим трудом. Я подхватила палку и двигалась с таким усилием, что едва ли не слышала скрип костей и сухожилий. Но я все-таки шла.

Я не думала уже ни о том, куда, собственно, иду, ни о том, что будет дальше. Сейчас главное – просто переставлять ноги. Это легко. Обычная механическая работа. Одну ногу за другой. Шаг… еще шаг.

Пахло прелой листвой, и этот запах показался мне запахом смерти.

Насколько легче сдаться, упасть сейчас вот под этот куст, сверкающий ярко-алыми ягодами, и умереть. Но смерть не приходит мгновенно, да и могу ли я умереть сейчас, поддавшись тем, кто, не задумываясь, поставил на кон мою жизнь. Нет, мне нужно выжить. Выжить и узнать ответ.

И я шла. Когда идти стало совсем невмоготу, принялась подбадривать себя песнями, неизвестно откуда взявшимися в моей голове. «Орел шестого легиона, орел шестого легиона все так же рвется к небесам», – хрипло пела я себе под нос.

Не знаю, столько это продолжалась. В подобные моменты время перестает иметь хоть какое-то значение и способно растягиваться, как пружина под тяжестью груза.

Но, в конце концов, впереди появился просвет.

Сразу за леском, из которого я вышла, размещался огромный особняк, обнесенный высокой глухой оградой. Издали были видны только разноуровневые крыши дома, очевидно, принадлежащего людям весьма небедным.

Мне вдруг ярко представилось, как я стучусь к ним, вся в засохшей грязи, страшнее любого бомжа, и говорю: «Мне бы только вызвать такси», и из горла вырвался хриплый смех. Наверняка, нервный. Надо было так долго добираться сюда, чтобы попасть в элитный поселок. Сомневаюсь, что удастся до кого-то достучаться. Разве что охрана решит проверить, что за подозрительная личность объявилась. Но окажут ли мне помощь – вот вопрос.

Уж лучше бы прийти в какую-нибудь бедную деревеньку. Шансов, по-моему, оказалось бы больше. Пока я стояла, думая о том, что делать дальше, позади раздался легкий треск.

– Ну вот и все, – произнес голос, явно принадлежащий молодому мужчине.

Я медленно повернулась, чтобы увидеть лицо своего убийцы.

А он вдруг опустил оружие и недоверчиво уставился на меня.

– Лиза? Не может быть. Ты же умерла!

Он был симпатичным, но немного несуразным. Или это впечатление создавали растрепанные светлые волосы и измазанная куртка. Впрочем, хорошо еще, что я себя со стороны не видела – болотная грязь если и подходит кому, то только царевне-лягушке, которая взмахнет рукавом – и тут же станет красавицей.

Я не знала этого человека или, по крайней мере, его не помнила. Но он смотрел на меня так, словно и вправду узнал. Вариантов оказалось ровно два: или я действительно Лиза, почему бы мне не быть Лизой, раз уж я не Мика, или он ошибся и вот сейчас поймет свою ошибку и выстрелит.

– Не стреляй, – я подняла руки, как это делали в фильмах.

Но он уже шагнул ко мне, отшвырнув оружие, сгреб в объятья и прижал к себе, игнорируя угрозу испачкаться.

– Лиза! Ты жива! Я знал, что так и должно быть. Я видел тебя во снах.

Молодой человек, без сомнения, оказался совершенно ненормальным. Но пока он не собирался стрелять, не стоило его напрягать. Лучше соглашаться со всем, что он несет. Он все еще стискивал меня в объятьях и даже целовал в макушку. Может быть, я и вправду Лиза, но вот ни черта не помню. И он не вызывает у меня ничего, кроме настороженного опасения.

А он уже отстранился и всматривался в меня с явным узнаванием и облегчением.

Наверное, между нами что-то было.

– Как ты здесь оказалась? – он с подозрением посмотрел на дом. – Ты ее преследовала? Она скрылась там?

Мне снова захотелось истерически смеяться, ведь он со всей очевидностью имел в