виду Мику. То есть опять-таки меня. Такое ощущение, что меня запихнули в дурацкое бессмысленное шоу и снимают теперь скрытой камерой. Лучше всего было бы подыграть этому чокнутому, но – увы, у меня недостаточно данных. Он охотится на Мику. Я, не Мика, это точно. Значит, можно рискнуть.

– Ты знаешь меня? – спросила я, на всякий случай положив ладони на его руки. – Я потеряла память и меня обманули, чтобы использовать в каких-то странных целях. Я даже не представляю, кто я и как меня зовут на самом деле.

– Ты шутишь? – искренне удивился он.

Я покачала головой и почувствовала, что на груди словно разгорается пожар. Больно. А еще тревожно. Как будто опасность оказалась совсем рядом и тяжело дышит в затылок.

Так наверняка и было. Ведь за мной шел еще как минимум мой бывший охранник. И не факт, на кого он охотится: на Лизу, на Мику или на кого-то еще.

– Сзади! – успела прошептать я.

И молодой человек меня понял. Резко пригнувшись, он схватил брошенное оружие и толкнул меня так, что я упала на землю.

Пока я падала, щеку обожгло горячим воздухом, а мой убийца, превратившийся в спасителя, выстрелил в сторону леса.

«Кажется, я сошла с ума, – думала я, инстинктивно закрывая голову руками. – А я сошла с ума. Какая досада». Такое ощущение, что я попала в фильм про мафию.

Молодой человек, называвший меня Лизой, укрылся за небольшим деревом. Не слышалось ни звука, словно все, что произошло сейчас, мне только приснилось. Может, никакого выстрела не было? Я посмотрела на светловолосого незнакомца. Он выжидал, направив оружие в сторону леса. Вероятно, противники сейчас прислушивались и присматривались. Тот, кто выдаст себя первым, наверное, проиграет. А моя судьба зависит от того, кто победит. Ближайший ко мне сумасшедший не представлял пока для меня угрозы, стреляли-то из леса. Передо мной встала непростая задача: что сделать, чтобы склонить чашу весов в нашу пользу?

Взгляд упал на палку, уже весьма выручившую меня в качестве дорожного посоха. Стараясь двигаться как можно медленнее и тише, я протянула руку, коснувшись неровной поверхности дерева. Можно было только надеяться, что мой сумасшедший успеет отреагировать и сделает это правильно. Вероятно, сейчас я совершаю огромную глупость, но тут уже не привыкать – в последнее время мне пришлось немало походить по самому краю. Меня травили, в меня стреляли, я побывала в автокатастрофе и вышла из всех этих переделок живой. Кто знает, может я – счастливица и мне просто тупо везет.

Пока подобные мысли крутились в моей голове, пальцы уже плотно сжимали палку. Ну, пора в очередной раз проверить везение.

Я дернула палку, теперь уже стараясь произвести как можно больше шума, и тут же в унисон прозвучали два выстрела, похожие на сухие щелчки. Палку выбило из руки, а со стороны леса донесся короткий то ли вскрик, то ли стон.

Молодой человек, затаившийся неподалеку от меня, метнулся вперед и укрылся за следующим деревом, ожидая выстрела, но его не последовало.

Снова воцарилось молчание, а меня начало знобить так сильно, что залязгали зубы. Даже неясно, принесло ли пользу мое безрассудство. Варианта два. Первый – убийца затаился в лесу и ожидает, когда мы наконец совершим промах. Второй – выстрел моего нежданного сторонника оказался точен, и мы попросту теряем время, а это чревато появлением людей Санева. Что делать?

Я проползла немного вперед, дотянулась до выбитой у меня из рук выстрелом палки и повторила прежний маневр.

Тишина. Такая пронзительная, что уши закладывает.

Возвращаемся к тупику: либо убийца выжидает, повторно не купившись на тот же трюк, либо ему уже не до нас. Знать бы наверняка! Но как узнаешь?

Дрожь постепенно проходила, прогоняемая разгоравшимся в груди спокойным теплом. Как будто кто-то давал мне знак, что все будет хорошо.

С трудом веря сама, что я это делаю, поднялась на четвереньки и замерла, ожидая то ли выстрела, то ли того момента, когда земля, вдруг начавшая вращаться, как на карусели, остановится и позволит перевести дух.

Земля остановилась, а выстрела так и не последовало, поэтому я осторожно поднялась на ноги.

Мой неизвестный сторонник оглянулся на шум и посмотрел на меня, как на сумасшедшую, а потом ринулся сквозь заросли туда, где был стрелок.

А я снова медленно осела на землю. Отпущенный запас наглости иссяк и желания видеть что-нибудь такое, от чего я потом не смогу спать, не было. Достаточно убитого шофера, который, возможно, станет являться мне каждую ночь.

Мой союзник вернулся довольно быстро.

– Ты как? – спросил он. – Не ранена?

– В палку, – я подняла палку, расщепленную пулей, и продемонстрировала ее недоумевающему собеседнику. – А тот человек…

– Убит, – в голосе не слышалось радости, скорее усталость и обреченность. – Даже не знаю, кто это.

– Хорошо тебе, – я невесело усмехнулась в ответ. – Ты не знаешь случайного человека, а я вот не знаю, кто я. Зато убитого, полагаю, что знаю. Высокий, плотный брюнет в камуфляже? Лицо с оспинами?

– Да, – молодой человек не сводил с меня взгляда.

– Так это Владимир, ближайший подручный Санева. Он меня охранял… До недавнего времени.

– Погоди, – мой собеседник затряс головой. – Ничего не понимаю. Тебя схватили и заперли?

– Ну… – я пожала плечами. – Примерно так. Посадили в золотую клетку, возили на приемы и в дорогие магазины… И называли при этом не Лизой, как зовешь ты, а Микой.

Он вздрогнул и дернулся.

– Что за бред? Ты хоть понимаешь, что несешь? Какая из тебя Мика?

– Вот и я поняла недавно, что никакая, – согласилась я. Наблюдать за ним было любопытно. Кажется, он искренне за меня переживал. – Это происходило, знаешь, как в глупой комедии: я открыла глаза – больница. Ничего не помню. Дальше все пошло весьма живо. Меня уверили, что я – Мика, а Санев – мой отец, увезли в большой красивый дом, приставили вот этого Владимира, который сегодня старался меня подстрелись.

– Бред, – покачал головой молодой человек. – Ничего не понимаю! Хотя… Если этот Владимир считал тебя настоящей Микой, он ведь был в курсе, когда и куда ты направляешься…

– А ты…

– Я – Дима. Ты меня совсем не помнишь? – он настороженно посмотрел на меня, а мне снова подумалось, что, вероятно, что-то между нами было.

Не хотелось обижать своего единственного, если не считать охочего до сенсаций журналиста Ветрова, союзника, но порадовать его узнаванием я не могла.

– Совсем, – я покачала головой, а в груди кольнуло беспокойство. Надо бы поторопиться. Что-то подсказывает мне, что времени остается все меньше. – Но мне кажется, скоро здесь будут еще гости. Может, пока пойдем?

– Сейчас, я на