возможности «запоминающейся» датой своего бракосочетания, в эпоху Регентства их предшественников мало заботило, смогут или не смогут почтить их свадьбу своим присутствием родные и близкие. Хотя леди «Гаррио» Кавендиш выбрала для венчания дату 24 декабря 1809 года, всего через пять недель после помолвки, с тем прицелом, чтобы на ее свадьбе успела побывать до родов ее находившаяся на девятом месяце беременности сестра Джорджиана, ей и в голову не пришло отсрочить бракосочетание на месяц-другой, чтобы та смогла присутствовать там гарантированно. В итоге сестра невесты на свадьбу так и не попала, разродившись прямо накануне. Похожая история произошла и при женитьбе их кузена лорда Элторпа в апреле 1814 года. Они со свежеиспеченной супругой Эстер отбыли из города на свой медовый месяц прямо из-под венца, хотя на следующий вечер вполне могли бы почтить своим присутствием состоявшуюся в Спенсер-хаусе свадьбу его сестры Джин с лордом Джорджем Куином.

При всей кажущейся странности свадьбы без всех родных и близких в сборе в ту пору бракосочетание еще не было овеяно тем ореолом сентиментальности, который придала этому обряду Викторианская эпоха, превратившая свадьбы в многолюдные, пышные и дорогостоящие театрализованные представления. На венчании внучатой племянницы Гаррио в 1852 году в церкви присутствовало 120 гостей – на порядок больше, чем на свадьбах и самой Гаррио, и леди Сары, и Джин Спенсер, и всех трех сестер Фейн, леди Сары, Аугусты и Марии (отметим, кстати, что все шестеро вступали в брак по особой лицензии).

Самым трудоемким и дорогостоящим аспектом свадебных приготовлений был пошив подвенечного наряда невесты. Вершиной свадебной моды эпохи Регентства считалось платье из тончайшего, ручной работы брюссельского кружева, обычно надевавшееся поверх поддевки из более плотной ткани белого или серебристого цвета, и кружевная же фата, – и ансамбль этот, как и придворный наряд, обходился недешево. Богатой наследнице леди Саре Фейн, писали, верхний кружевной балахон обошелся в полтысячи гиней (под 50 000 фунтов) перед венчанием в 1804 году с лордом Вильерсом (будущим графом Джерси), а у Гаррио одна лишь фата, как полагают, тянула на сто гиней. Общую же стоимость венчального наряда свежеиспеченной маркизы Или, включая головной убор с перьями и брильянтовые украшения, в 1810 году оценивали в целую тысячу гиней. Все эти суммы были воистину астрономическими на фоне стоимости будничного платья от одной до восьми гиней, и позволить себе такие расходы могли лишь самые привилегированные невесты. С учетом стесненных денежных обстоятельств ее родителей и ожидавшего их скорого пополнения семейства Изабелла Калверт, должно быть, была несказанно благодарна своей тете Нокс за преподнесенный в подарок к свадьбе роскошный комплект из кружевного платья, фаты и шляпки.

Модный в сезоне 1816 года подвенечный наряд невесты: газовая вуаль поверх белой атласной поддевки, рукава-фонарики, декольте и обилие брюссельского кружева

Поскольку венчалась Изабелла в церкви, ей, правда, пришлось еще и приводить дареное модное платье со слишком глубоким вырезом в соответствие со строгими правилами приличий с помощью не то поддевки с длинными рукавами, не то шали поверх плеч. У венчавшихся на дому свободы выбора было много больше, и обряжаться они могли хоть в самое роскошное вечернее платье с прицелом на его последующее использование для выходов в свет, поскольку белый был уместным цветом не только подвенечного наряда, но и, в целом, в непреходящей моде. Какой бы стиль невеста ни предпочла, не было, похоже, более лестного для нее комплимента, чем прочесть о себе в газетах, что она выглядела «интересной» в своем брачном наряде, поскольку именно этот эпитет регулярно и не без подобострастия использовался в прессе эпохи Регентства для описания изысканности стиля и безупречности вкуса выходящих замуж молодых аристократок.

В то время как о подвенечном платье Изабеллы милостиво позаботилась ее тетушка, о гардеробе в приданое, с которым молодая жена вступит в новую жизнь, так или иначе обязаны были позаботиться родители. На выделенные ей на это отцом и матерью деньги Изабелла несколько недель выбирала и приобретала все необходимое как в лавках по соседству с их домом в Хертфордшире, так и в самых модных заведениях Вест-Энда, Обязательные предметы одежды бесспорно включали муслиновые платья, шелковые и атласные спенсеры [38], котиковое боа и всевозможные шляпки, плюс кружева на оторочку на подаренные бабушкой специально на это 100 фунтов. Обычно в этот же набор входило вообще все – от перчаток до обуви, и от чулок до ночных сорочек. Масштабы закупок зависели от глубины карманов родителей невесты; случалось, что портные напрягались, исполняя единоразовые заказы на пошив шестидесяти дамских платьев – по утреннему и вечернему на каждый день предстоящего заказчице медового месяца.

Естественно, приобретение вещей в приданое порою обходилось безумно дорого. В 1801 году герцог Девонширский выложил более 3300 фунтов (250 000 фунтов по нынешним ценам) на заказ старшей сестре Гаррио к свадьбе лучших нарядов от поставщиков самой принцессы Уэльской. По сравнению с этим 850 фунтов, выделенные в 1813 году леди Саре, могли бы считаться умеренной суммой, если бы не тот факт, что эта сумма была выше годового располагаемого дохода 98 % населения страны. Так что обеим этим невестам все явно завидовали, пусть и не настолько, как богатейшей наследнице Кэтрин Тилни-Лонг, которой в 1812 году досталось в приданое всякой всячины на 20 000 фунтов с лишним, включая коллекцию красивейших ювелирных гарнитуров с рубинами, изумрудами и жемчугами.

Кстати, драгоценности должны были непременно присутствовать в убранстве невесты в день свадьбы, включая, как правило, и наследственные семейные, и полученные в дар к свадьбе. Миссис Калверт, конечно, вправе была насмехаться над «увешанной гроздьями украшений» леди Анной Марией Стэнхоуп в день ее венчания с будущим герцогом Бедфордом в 1808 году, но «бедная» невеста явно не имела иного выбора, кроме как надеть на себя разом и жемчуга, завещанные бабушкой жениха «будущей суженой внука», и «роскошный крест с алмазами», и «драгоценные камни», подаренные ей по случаю свадьбы королевой Шарлоттой и принцем-регентом. И все это вопреки тому, что, по свидетельству все той же миссис Калверт, в простом муслиновом платье и без всяких украшений Анна Мария смотрелась много милее. Так что собственной дочери она, несомненно, посоветовала поизбирательнее подойти к выбору украшений из шкатулки, полной подарков невесте от двоюродных Ноксов, – ожерелий, серег, брошей и браслетов.

Нередко одаривал будущую жену предсвадебными подарками и сам жених. Уильям Уэлсли-Поул, будущий супруг-разоритель Кэтрин Тилни-Лонг, к свадьбе преподнес ей в подарок ошеломительный гарнитур из усыпанных бриллиантами ожерелья, серег и тиары, в которых она и