— Не хочу я следовать учениям, глупая! Вот потому-то мне и нужен кто-то, кто смог бы меня защитить, в случае чего! А если это будет выглядеть так, будто я нашла себе живой щит, то и мне хорошо, и тебе тоже!

— То есть, как это — не хочешь? — Кристин непонимающе покосилась на собеседницу.

— А так! Я ведь сквозь ад «очищения» прошла, лишь бы сбежать из прокля́того храма! — лучезарно улыбнулась Алессия. — Надо же хоть вид сделать, что ты, вроде как, права насчёт моих, якобы, домыслов.

— Да ладно… — лицо конопатой вытянулось и застыло в неподдельном шоке. Монашка бы в жизни такого не ляпнула!

— Ох, да что с тобой такое? — запричитала монахиня, игнорируя ошеломленную собеседницу. — Ты старше, опытнее! Знаешь куда не стоит соваться и где лучше спрятаться! А ещё — ты девушка! Надежней компанию мне не найти! Ну, помоги ты ребёнку!

— Фига себе, ребёнок, — пробубнила рыжеволосая выскочка, учитывая, что в простонародье 14 лет уже давно считалось совершеннолетием. — Ты сумасшедшая! — она запрокинула голову и прикрыла глаза. — Не дала спокойно умереть, связала, а теперь ставишь ультиматумы. И всё ради того, чтобы… Что?! Сбежала? Ой какой же это бре-ед… — угрюмо заворчала Кристин, мотая головой, словно пыталась отогнать дурной сон. — Наверное, это всё просто агония. Ну, не бывает настолько абсурдных ситуаций! Так и знала, что попаду в чистилище. Вот зуб даю, что…

— Хватит! — переходя на жалобный писк, скомандовала Алессия. — Была бы любая другая девочка с твоими способностями — я бы точно так же поступила! Ты мне должна! Или заключаем сделку, или я тебя прямо тут так оставлю и найду более благодарную защитницу!

— Значит, убивать ты меня уже не собираешься?

— Зачем? «Коршуны» с этим и без меня отлично управятся!

— И правда, — задумалась Крис, приняв во внимание статус монашки. Подобные Алессии имели власть над низшими послушниками и жителями подконтрольных Церкви земель. А о том, что за высокопоставленными крестоносцами всегда наблюдали, знал даже самый заурядный бродячий. Церковные Коршуны и Стервятницы были могильщиками, наблюдателями и славились своими изощренными пытками. Подобно гончим бродягам, они преследовали цель вплоть до окончательной утилизации и не оставляли следов. Даже Кристин не была готова к встрече с этими исчадиями ада, поэтому так же невозмутимо продолжила:

— Вот только, в наше время не так-то сложно договориться с бродягами. Могла бы выкупить людей на Холме, или ещё где-то, зачем такие сложности? Эти с радостью пойдут за девчулей вроде тебя.

— Ни за что! Мужчинам нельзя доверять, сама понимаешь! Вдруг у него зачешется, что мне делать прикажешь? Не обесценивай человеческий фактор! Я же не зря сказала, что не умею драться!

— Разумно, — задумчиво отметила гончая, косо поглядывая на винтовку монашки. — И, к слову, женщин там тоже хватает, почему ты… господи, что я несу?! — она уныло вздохнула и безвольно обмякла. — Неужели я такая неудачница, что мне послали это «нечто», в наказание за тупость?

— Так что? — тихо спросила поникшая девушка. — Не хочешь, получается?

— Сначала… — Кристин спокойно оглядела собеседницу, понимая, что вариантов у неё, в общем-то, нет. Она прекрасно знала, чем чреваты конфликты с Церковью и совершенно не собиралась проводить остаток жизни в бегах. Да и скрыться от церковных Стервятниц и Коршунов было практически невозможно, разве что в паритетной Чешке, куда бежали все те, кому не нашлось места даже на Холме. — Покажи мне Флегия.

— Кого?

— Моя крупнокалиберная снайперская винтовка, — она смиренно перевела дыхание, собираясь с мыслями. Слова послушницы казались ей совершенно неискренними. Это была вовсе не просьба о помощи, но что именно — гончая не знала. Алессия определенно отличалась от типичных представителей касты «Вольных монахинь» и несла жуткую чушь, за которую, по хорошему счету, должна была отхлестать саму себя мокрыми розгами. Послушники никогда не говорили «хочу», они не умели хотеть, и уж тем более не могли иметь своих интересов, как и самой личности.

Алессия на секунду замялась, а после с неохотой отошла, вернувшись с барреттом в руках:

— Ну так, что ты решила? Идти мне все равно некуда.

— Каждый новый день — лотерея.[2] — прошептала себе под нос конопатая. — Хорошо, будь по-твоему.

Монашка невероятно удивилась, а на её миловидном лице блеснуло восхищение, тут же сменившееся сдержанной улыбкой. Казалось, её сейчас разорвет от восторга.

— П-правда?..

— Могу передумать.

— Нет! В смысле… Что значит — по-моему? Я не в прислуги тебя тут записываю! — Алессия раскраснелась от возмущения.

— А как это называется?

— Я же сказала — ты моя напарница и защитница!

— Хорошо, тогда я буду тебя защищать, а ты — не будешь возникать и пойдешь туда, куда уже я скажу. Даже позволю себя корректировать, раз тебе все равно больше делать нечего, — надменно ухмыльнулась Кристин, ерничая даже в таком незавидном положении.

— В смысле? Что значит, «возникать»?

— Ну, ты же сама сказала, что предлагаешь партнерство, — Кристин попыталась пожать плечами. — Значит, стреляешь исподтишка и не нервируешь меня, пока я работаю. Раз называешь такое своеобразное рабство — «партнерскими отношениями», то должна считаться и с моим мнением тоже, разве нет?

— Хорошо, — Алессия снова поникла. Подойдя к кушетке, она неспеша засунула руку под койку и одним легким движением распустила хитро сплетенный узел.

— Научишь меня этому трюку, — устало буркнула Крис, потирая запястья, и распласталась в удобной позе. Подняться после такой трепки было не просто.

— Как скажешь, — мило улыбнулась Алессия. — Я тебе про такие ловушки расскажу, что только в сказках видать!

— Хорошо. Как долго я была в отключке?

— Дня эдак два! Ты просыпалась, правда, но, видно, не помнишь уже ничегошеньки! — монахиня широко улыбнулась и с некой печалью опустила глаза.

— Понятно, хреново. У меня есть сломанные кости?

— Нет, я подоспела вовремя! А что?

— Да ничего, — фыркнула гончая, шевеля перебинтованной рукой и аккуратно сгибая локоть. — Неплохо справляешься с фиксацией суставов. Напомни-ка мне своё имя. Хотя сомневаюсь, что ты когда-либо услышишь его от меня, послушница.

— Алессия, Алессия Вуншкинд! — лучезарно улыбнулась монашка, сверля новоиспеченную напарницу пустыми глазами. — А… тебя как зовут?

— Кристин. Кристин Харенс, — немного подумав, добавила Крис, закрывая лицо ладонями, и невнятно пробубнила: — Какая дурацкая фамилия, лучше бы он придумал что-то покруче.

Сноски:

[1] Живой щит — тот, кто служит вольному монаху и защищает его. По сути живой щит это личный телохранитель, который отличается фанатичной верой, в которую его посвятил вольный монах или монахиня. Живой щит не может перечить своему поводырю и всегда готов отдать жизнь за своего покровителя. Вольный монах обязан обзавестись живым щитом, иначе его могут разжаловать.

[2] Отсылка на