Может, мы даже снова сойдемся. – Ее смех походил на судорожные всхлипы.

Выходя из офиса, Маргерита накинула пальто:

– А ты была бы не против?

– Против чего? Сойтись с Мамаду?

– Мне кажется, ты очень даже за.

– Знаешь, но это только между нами: я с ним сплю пару раз в месяц. Сплю, и все. Он приходит, когда Нико у моих.

Маргерита от удивления прикрыла ладонью рот.

– Продолжай.

– Ну, мне приятно слышать его дыхание рядом. Знаешь, всю ночь он спит в одном положении, а утром я даже не понимаю, когда он уходит на работу. Открываю глаза, а он уже испарился, будто его и не было.

– Ты скучаешь по нему.

– Скучаю, но только вот по этому. А так – все прошло.

– Да кто его знает? Может, потихоньку…

– Нет, все прошло. Нико угомонился, не считая школы, конечно. А мне хватает и пары ночей в месяц. Ну и остальных веселых ночек. – Симона рассмеялась. – А у тебя как дела?

– Эх! Мне бы хоть толику твоей… – и замолчала.

– Моей чего?

– Сама не знаю!

– Живи сегодняшним днем, Марге. Не откладывай все на потом.

– Видела бы ты мое расписание на сегодня, – возразила Маргерита, прохаживаясь туда-сюда. – Какая уж тут жизнь!

– Ну так впиши туда и визит к золовке. Я сделаю капкейки с вишней. В лаборатории сейчас тишина.

– Ты правда спишь с ним дважды в месяц?

Маргериту позвали обратно в офис, и им пришлось закончить разговор. Присев за письменный стол, она представила себе брачное ложе с прикорнувшим на краю Мамаду и Симоной, слушавшей его дыхание.

Дождавшись конца рабочего дня, Маргерита вышла из офиса и добралась на метро до виа делле Леге, вошла в квартиру и выдвинула все ящички письменного стола. Отыскав мамину телефонную книжку, нашла запись «Буццати (Ланди)», с книжкой в руках прошла в гостиную и присела на диван. Достала телефон и набрала номер, чтобы записаться к гадалке. Ей ответили, что на ближайшие два месяца все занято, она возразила, что на сеанс ей нужно попасть срочно.

– Синьора, всем нужно срочно.

– Моей маме очень плохо, а она давняя знакомая синьоры Ланди.

– Синьора!

– Я вас очень прошу!

Ей выкроили время следующим утром, но только пятнадцать минут. Той ночью она плохо спала, а оказавшись на виа Виджевано, сказала себе, что жить сегодняшним днем – это не для нее.

Пока Маргерита ждала своей очереди в гостиной, она рассматривала пазл «Леди и Бродяга», висевший на стене. Потом ее проводили в крохотную кухню с дребезжащим холодильником. Старая гадалка, сомкнув веки, дымила сигаретой.

– Моя мама сломала бедро, – проговорила Маргерита, присев на краешек стула.

– Вы поэтому и пришли?

Маргерита промолчала, затем утвердительно кивнула.

– Что вы хотите знать?

– Все.

Выпустив дым изо рта, старуха смяла сигарету в пепельнице. Еле-еле перетасовала колоду и попросила Маргериту снять карты левой рукой. Сделала расклад на столе, затем сказала:

– Спрашивайте.

– Она умрет?

– Не волнуйтесь. – Старуха не отрывала взгляда от карт.

– Ей предстоит операция.

– Не волнуйтесь. За сына тоже не волнуйтесь.

– Что вы знаете о моем сыне?

Гадалка подняла пажа жезлов:

– Не мешайте ему.

– Мы ему мешаем?

– Вы – да. – Она указала на пажа мечей.

– Только я, а муж – нет?

– Ваш муж – нет. – Старуха подняла одну карту, смешала и перетасовала колоду, затем разложила карты пирамидой. Тут она встряхнула головой и распахнула глаза:

– Не переживайте за свою мать и передавайте ей привет.

Резко поднявшись, Маргерита заметила, что все это время судорожно сжимала сумку. Опомнившись, она выудила из кошелька монетку, семьдесят евро и оставила все на блюдце. Направляясь к выходу, около холодильника она обернулась:

– Я могу поинтересоваться, что говорят карты о моем муже?

– Что вы хотите знать?

– Он ходил устраиваться на работу.

Старуха снова закурила.

– Из этого ничего не выйдет.

– Правда?

Гадалка кивнула:

– Запаситесь терпением.

Маргерита затаила дыхание:

– А в остальном? Я имею в виду мужа.

– В остальном… – Гадалка пересмотрела карты в первом ряду пирамиды. – Пусто.

– Пусто?

Синьора Ланди взяла в руки короля кубков:

– В остальном – все в порядке.

Повесив сумку на плечо, Маргерита перевела взгляд на холодильник: на дверце висели магниты – один с видом Пизанской башни, другой – Колизея. Поблагодарив гадалку кивком головы, Маргерита медленно вышла, весь день от ее одежды разило куревом.

Вечером они занялись с Карло любовью. Во время секса с мужем она ни о чем не думала. Слушая свои стоны, Маргерита забывала, что она мать и жена, ей хотелось быть только шлюхой. Все-таки это случилось: ей удалось разрубить гордиев узел, за семьдесят евро и один цент старая ведьма пообещала ей безоблачное будущее. Маргериту это вполне устраивало, да и о чем еще ей было спрашивать звезды? Скажите мне, верну ли я независимость своему агентству? Будут ли у меня оргазмы до девяноста лет? Буду ли я любить мужа и сына, как люблю их сейчас?

И хотя перед операцией Анна никого не желала видеть, вся компания в составе Маргериты, Карло, Лоренцо и супругов Пентекосте, не вняв ее просьбам, столпилась в палате. Анна лежала на двух подушках, не в силах ничем пошевелить до самого паха, от этого у нее чуть не развилась клаустрофобия, чтобы немного отвлечься, она глядела в окно на свой родной Милан под алюминиевым небом. И только внук, изрисовавший каракулями вдоль и поперек весь гипс, скрашивал томительное ожидание: на мгновенье Анне даже показалось, что они с ним вдвоем дома слушают пластинки. Почувствовав, что в присутствии родственников ее страх вырастает до гигантских размеров, Анна робко намекнула Карло: может быть, вы все уже уйдете? Но Лоретта воевала с букетом лютиков на прикроватной тумбочке, а Доменико шушукался с заведующим отделением, после чего шепнул Анне, что оперировать ее будет сам заместитель главврача (очень опытный хирург), и дней через десять или даже раньше она окажется дома.

– Через десять дней?!

– На этом настоял я. Тебе нужно восстановиться. На самом деле хватит и недели. – Пентекосте улыбнулся. – Не волнуйся, мы тебя не бросим.

Да, Доменико уже не жалит как прежде, они с Карло шутили, что он как бренди – с годами теряет градус. Ему давно было пора выйти на пенсию, но он как-то признался Анне, что лучше отдаст концы на работе, чем будет каждый день торчать по шестнадцать часов в сутки в компании Лоретты. Человек – странное существо: то ты кого-то не перевариваешь, то через минуту готов отправиться с ним на пикник. Анна перевела взгляд со свата на Карло и Маргериту, стоявших