— К Никольскому. Вашу догадку насчет аэропорта следуетпроверить.

Я не стала возражать, хотя по мне и так все ясно.Покрутившись по улочкам старого города, мы остановились возле двухэтажногоздания, выкрашенного в ярко-зеленый цвет с неприметной вывеской на фасаде.

— Это здесь? — спросила я, кивнув на центральныйвход.

— Точно.

— Мне пойти с вами?

— Лучше подождите здесь, не думаю, что это займет многовремени.

Денис вышел из машины и скрылся за дубовой Дверью, как-то невязавшейся с остальным обликом дома. Отсутствовал он минут двадцать, а когдапоявился, по выражению его лица невозможно было определить, что у него зановости. Впрочем, хороших новостей я не ждала. Он устроился на водительскомкресле и завел машину. Видя, что рассказывать он не торопится, я спросила:

— Ну что?

— Вчера неизвестный тип позвонил, и Никольскийдействительно сообщил ему о том, что вы заказали билет на самолет. Утверждает,что новость произвела на клиента впечатление. Клиент уточнил, куда именнозаказан билет, и надолго задумался. Сказал, что перезвонит, и в самом делеперезвонил. Далее самое интересное. Никольский сообщил ему о моем визите ипопытался выяснить, что, собственно, происходит? Оказывается, ваш муж погиб, атут еще милиция и намеки на какое-то убийство. Дядя ответил в том духе, чтоменты — великие путаники, и добавил, что в услугах фирмы больше не нуждается.Вот такая чехарда.

— Почему чехарда?

— Потому что не правильно. Бояться ему нечего, разникто в фирме о нем не знает; кто перевел деньги, установить невозможно; засечьтелефон, по которому он звонит, тем более, если звонит он, как наш ночнойнадоеда, из автомата. Конечно, Никольский может задержать его разговором, чтобмы его перехватили, но если дядя не дурак, то будет уходить вовремя, а потомеще позвонит.

— Допустим; но я все равно не очень понимаю…

— Вот и я не понимаю. С какой стати они прекратилислежку?

— Может, в этом отпала надобность?

— Может. Но может быть еще вариант. Например, у нихесть какой-то план, связанный с вами, и они решили его осуществить.

— Тогда свидетель в лице Никольского им совершенно ни кчему, — продолжила я.

— А с вами приятно работать. На лету схватываете.

— Иными словами, вы считаете, что меня решилиубить? — вздохнула я.

— Необязательно. Например, вам могут предложитьпередать некоторую сумму денег. Вы ведь богатая женщина?

— Допустим. Только с какой стати мне кому-то платить?

— Возможно, они знают о вашем муже то, что и вамхотелось бы знать.

— Это уж вовсе чепуха. Мне же рекомендовали не соватьсвой нос куда не следует, то есть как раз в дела моего мужа.

— Логично. Для нас. А для них, может быть, совсемнаоборот… Это мой дом, — заявил Денис. — Второй подъезд, второй этаж.

— Зачем мы сюда приехали? — удивилась я.

— Хочу забрать кое-какие вещи. Путешествие можетрастянуться на несколько дней. Пойдете со мной?

— Не вижу необходимости.

— А вы так просто, без необходимости. Посмотрите, как яживу.

— Хорошо, — неожиданно согласилась я.

Мы поднялись на второй этаж. По большому счету, смотреть вквартире Дениса было не на что. Однокомнатная квартира, которую хозяин явно нелелеял, возможно, не любил и уж точно посещал нерегулярно. Такой слой пыли могнакопиться на тумбочке в прихожей только за несколько дней. Постель быларазобрана, Денис поспешно прикрыл ее покрывалом. Люстра висела криво, в углустояли зимние ботинки, которые до сих пор не удосужились убрать, зато на кухнев клетке жила канарейка. Я подошла, с улыбкой разглядывая птичку.

— У нее есть имя?

— Ага. Это он, и зовут его Флип.

— Почему Флип?

— Потому что моя любимая девушка так его назвала, тоесть бывшая любимая. Канарейка — это все, что от нее осталось.

— А девушка точно была любимой? — не удержалась я.

— Конечно. Откуда вдруг сомнения?

— Честно говоря, не похожи вы на человека, которыйспособен влюбиться.

— А на кого же я похож? — удивился Денис.

— На мента, — подумав, ответила я. — Намента, который будет копаться в чужих делах, забыв обо всем на свете, в томчисле и о любимой девушке.

— Вот уж спасибо за характеристику. Как говорится,уважили, — хмыкнул Денис. — Если серьезно, я спокойно пережил разрывс любимой, потому что видел: мы с ней мало подходим друг к другу. Любовь —одно, а жизнь на общей жилплощади — другое. Так что наш разрыв был вопросомвремени. Когда знаешь об этом, нелепо особо остро реагировать.

— Вы собрали вещи? — напомнила я.

— Да. Можно идти.

— А как же канарейка?

— За ним соседка присмотрит. Она добрая. Вновьоказавшись в машине, я спросила:

— Теперь куда?

— До отлета полно времени. Давайте заскочим ко мне наработу.

— Хорошо, — пожала я плечами.

На своей работе Денис задержался надолго. Мне надоело сидетьв машине, и я решила немного прогуляться. Из дверей то и дело выходили люди вформе, как-то странно поглядывая на меня. Когда Денис вернулся, я спросила:

— Здесь что, машину нельзя ставить?

— Почему? — удивился он.

— Ваши коллеги смотрели на меня во все глаза, точно янарушила все мыслимые и немыслимые правила. Я уж начала бояться, как бы менявзашей не погнали.

— А вот и не угадали. Один глазастый тип вас в окноувидел и буквально остолбенел.

— От ужаса?

— От красоты. Я стал хвастать, что вы моя девушка.Конечно, никто не поверил, а некоторые, особо любопытные, решили разглядеть васпоближе. Когда же вы сели в машину, у многих случился сердечный приступ, потомучто машина-то в самом деле моя. Так что выходило, что про девушку я тоже несоврал. Вот их и разбирало.

— Я думала, вы серьезный человек, — покачала яголовой.

— Я серьезный, это они дурака валяют… Ну что, теперь ваэропорт? Я кивнула.

— Новости есть?