тебя» маркером на белом фоне.

Из-за расследования все пошло прахом. Конфисковали все лекарственные препараты, завели дело по поводу кетамина, который Кейт где-то нелегально доставала, а также украденной хирургической проволоки и неконтролируемого использования успокоительных.

Фрэнк вышел на улицу и запер дверь.

Все клиенты переметнулись в ветцентр соседнего городка. Даже срочных вызовов почти не осталось.

Люди, которых он знал всю свою жизнь, теперь обходили Фрэнка стороной.

А ветеринарную практику в Илмарше основал еще его отец…

Фрэнк направился к реке.

•

Директор ветцентра старался найти в этом мире что-нибудь прекрасное.

Он любил наблюдать за птицами и приезжал сюда в детстве. Тогда здесь обитали белые лебеди, но Фрэнк давно их не видел. Теперь тут одни утки.

Все живое и неживое оставляло частичку себя в воде, в почве. Следы жизни. Крупицы знаний. Едва различимые голоса, будто законсервированная в банке история.

Он представлял, как все это было.

Тысячу лет назад здесь сходили на берег воины с покрытыми солью лицами, все в морских брызгах. Королевская рать ехала грабить монастыри и избавляться от европейского влияния ради верности короне. С самолетов сбрасывали бомбы.

Исток реки Седж лежит в восьмидесяти милях к западу от Илмарша. Она протекает через город и извивается дальше к югу, где, несмотря на близость к морю, впадает в совсем другую бухту. С холмов река несется тремя потоками, но лишь один из них доходит до устья.

Седж течет через эти земли.

Скандинавы называли ее «Гарседж», то есть «копьеносец». По форме река напоминает трезубец: два боковых зубца, струящихся вниз с холмов, вскоре иссякают, а тот, что посередине, мчится дальше.

У Тюдоров река звалась то Седж, то Сеж – они так и не определились.

А нацистские пилоты вообще никак ее не называли.

Ветеринар еще немного посидел у реки. Не зря ли он тратит время на все эти размышления? Иногда он не знал, куда деться от мыслей, и даже краснел от смущения.

Фрэнк зашагал вдоль тропы. На дрожащих ветвях плясал свет, прорывающийся из-за облаков.

Может, позвонить ей? Встретиться?

Фрэнк был влюблен.

Часть 3

Рождение улыбок

День 27

Глава 57

Алеку снилось, как его сын развешивает по гостиной цепочки из скрепок, а жена в темноте готовит спагетти.

Снились ссоры и разочарования. Как забирал сына от бабушки с материнской стороны. Как впервые остался один на Рождество, как одиноко было им обоим. За городом без машины не обойтись, и когда возраст уже позволял Саймону садиться за руль, Алек подарил ему на Рождество сертификат на уроки вождения. Только парень, естественно, так и не сдал экзамен. Не сдал, потому что не относился к занятиям серьезно, а еще потому, что это был подарок, и тем более подарок от Алека. Он говорил Саймону, что любит его, но однажды мальчик, игравший со скрепками, перестал говорить то же самое в ответ.

Вот что снилось Алеку. Снилось, что он хочет, чтобы у него не было сына.

А когда он проснулся, рядом сидела Купер.

•

Заговорили они не сразу. Сначала Алек просто смотрел на нее: на красные из-за недосыпа глаза, на кружку в руке.

– Тебе разрешили принести кофе? – прохрипел Алек, когда она поставила кружку на стол.

– Это не кофе, – тихо ответила Купер.

– Можно попробовать?

Воздух, нагоняемый скрытыми аппаратами, казался прохладным и неестественным.

– Нет, это мое.

– Ладно.

Алек вспомнил, как шагал по тем полям, как перепрыгивал через грязь и забрызгал брюки. Как ехал ночью по дороге.

– Меня никто не навещает, – сказал он. – Только допрашивают. А к тебе кто-нибудь приходил?

– Врачи, – коротко отозвалась Купер.

– Это не считается.

– Я тоже врач, и я пришла тебя навестить. – Купер замолчала. – Я не заразилась. Меня проверили, но…

– Тебе повезло. – Алек приподнялся на койке.

Купер ничего не ответила.

Алек едва заметно улыбнулся и вдруг понял, что улыбка уже несколько недель не появлялась на его лице.

– Я не… – Он покачал головой, сам не зная, что хочет сказать, и перед глазами все расплылось. – Я не…

Ее взгляд смягчился, она резко встала и отлила немного красной жидкости из своей кружки в пустой стакан.

– Держи.

Алек кивнул и выпил. Движение отдалось болью в руке. Он думал, что Купер пьет что-то крепкое и поэтому сначала не хотела с ним делиться, но это оказался какой-то фруктовый напиток. Как странно. Напоминает о детстве.

Хотя что странного? Они ведь в больнице, Купер не разрешили бы пронести сюда алкоголь.

Жаль, Алек не отказался бы.

Он был сам не свой.

– Что с нами произошло? – спросил он. – Что…

Купер показала ему письмо.

Ты…

Ты мог его спасти.

Глава 58

Купер наблюдала за Алеком, пока он читал письмо.

Никто меня не видит – и никогда не сможет увидеть, пока я сам того не пожелаю. В моих руках – танцевальная чума, и теперь я процветаю.

Какое уставшее лицо… Веки обвисли, под глазами до сих пор синяки после аварии. На щеке свежий шрам. Подстриженные «под ежик» волосы только-только начали отрастать. Мало что осталось от человека, которого Купер и так едва знала. За три недели изучения файлов она поняла его лучше, чем за три дня совместной работы, и в голове сложился определенный образ.

И вот теперь он перед ней.

Алек не плакал. Даже особо не вздрагивал.

Просто как-то неуверенно держал письмо в руке, словно разучился читать.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Алек наконец-то повернул голову и заговорил, сжимая пальцами лист бумаги.

•

– Саймона считают погибшим, да?

Купер молчала.

– Думают, его похитил тот, кто написал письмо?

В коридоре кто-то засмеялся. За полупрозрачным стеклом мелькали силуэты медсестер. Похоже, их с Купер разговора никто не слышал.

– Почему ты до сих пор не уехала? – спросил Алек.

В дальнем углу палаты замигал какой-то индикатор.

– Это еще не все, – сказала Купер, и Алек открыл глаза – сам не заметил, что едва не задремал. Хотя тут особо не поспишь. После аварии и сибирской язвы он на время излечился от бессонницы, а теперь она снова вернулась. – Вот, номер телефона.

Она подала ему еще один листок. Алек выпрямился на кровати и только тогда посмотрел на него.

– Чей это номер? Почему здесь твой почерк?

– Потому что я его и записал. – Голос Алека понемногу приобретал прежнюю мощь. – И ты нашла это у меня дома.

Она кивнула.

– Ты не ответила на мой вопрос, Купер.