о чем они говорят, а я - нет. Сколько бы я не делала шагов, чтобы подружиться с ним и найти общий язык, он всегда держится со мной отстраненно, словно я для него чужая. Хотя мне казалось, что в последнее время наши отношения стали лучше, но мы так и не сблизились. И теперь я понимаю, что я слишком простая для него, ведь он привык к более утонченному обществу.

Через несколько минут Алмаз тоже вышел на улицу. Мы молчали.

Слуга сообщил, что карета подана к подъездной дорожке. Я поспешила к выходу из-под купола, но остановилась на полпути, потому что кто-то окликнул меня по имени.

Оглянувшись я увидела, что леди Сольвейг вышла из дома и направилась ко мне. Неужели она лично решила нас проводить?

- Я чувствую себя ужасно неловко из-за того, что я не смогла выполнить вашу просьбу, - сказала леди Сольвейг, когда подошла ближе, - я вижу, что это вас расстроило, и мне не хотелось бы отправлять вас домой в дурном расположении духа. Устройство ошейника имеет очень тонкую природу, моих способностей хватило только на то, чтобы изменить настройки, но я не могу вернуть их в нормальное состояние.

Я слушала ее, переминаясь с ноги на ногу, не понимая, зачем ей понадобилось передо мной оправдываться, тем более, если она ничем не может помочь?

- Но я могу сделать для вас кое-что, - немного помолчав сказала леди Сольвейг, - я могу снять ошейник.

Я подняла на нее потрясенный взгляд, так как была уверена, что снять ошейник могут только ментальщики в энергетическом ведомстве, но ведь и леди Сольвейг - тоже сильный ментальный маг.

- Так вы хотите этого? - спросила леди Сольвейг.

Я кивнула.

- Я могу сделать это только под вашу ответственность, если вы попросите.

- Я прошу вас сделать это.

- Также я обязана уведомить вес, что в ближайшее время вы обязаны обратиться в Магистрат за новым ошейником, - предупредила меня леди Сольвейг, видимо для того, чтобы снять с себя ответственность, если дело дойдет до разбирательств.

- Конечно, я так и сделаю, - заверила ее я.

- Подойди и отверни воротник, - приказала она Алмазу.

Тот выглядел удивленным, но послушался.

Леди Сольвейг пробежалась пальцами по гладкой блестящей поверхности ошейника. На нем вспыхивали и гасли символы вплетенных заклинаний. Через пару мгновений замок на ошейнике щелкнул и расстегнулся. Леди Сольвейг забрала его и, не сказав больше ни слова, вернулась в дом.

10. Заманчивое предложение

После ужина в доме Ёнссонов Алмаз не сказал мне ни слова. Только к вечеру следующего дня он сменил гнев на милость и соизволил перекинуться со мной парой ничего не значащих фраз. Прошло уже несколько дней, но наши отношения, которые и до этого нельзя было назвать теплыми, окончательно охладели. Алмаз держался со мной еще более отстраненно, чем раньше. Чувствовалось, что обман, на который мне пришлось пойти в тот вечер, стоял между нами незримой тенью. Хотя, с чего бы ему злиться? Ведь я действовала в его интересах. Наверное, грустит в разлуке с Шафран, и то письмо, которое он отправил, было адресовано ей. Как бы там ни было, Алмаз общался со мной подчеркнуто вежливо, но по большей части держался замкнуто, а мне самой не хотелось выводить его на разговор.

Находится с ним в одном пространстве при натянутых отношениях стало некомфортно, поэтому я все больше пропадала в библиотеке, изучая все, что могла найти о ритуале. Особенно меня интересовало, как маги проводили ритуал в древности, когда не существовало тестирования ментальщиков, и установление стабильного канала связи было сопряжено с определенными рисками. Я с удивлением обнаружила, что в ранних версиях ритуала резервуары наравне с магами взаимодействовали с первоэлементами стихий, в современности им отводилась лишь роль пассивного источника.

Радовало то, что препятствие в виде неисправного ошейника я, наконец-то, устранила, но, несмотря на это, у меня оставался повод для беспокойства. Улучшилось ли состояние Алмаза с момента прошлой проверки? На проверке у Густава Алмаз еле дотягивал до границы допустимых показателей, но, если верить словам профессора, со временем поврежденный энергетический сосуд вполне мог стабилизироваться. Сосредоточившись на том, чтобы решить проблему с ошейником и наладить подключение, последнее время я старалась не думать о злополучной травме. Но день ритуала неотвратимо приближался, а значит, скоро нас ждет новая проверка, которая покажет, достаточно ли восстановился Алмаз, чтобы получить допуск на ритуал?

Ума не приложу, что заставило леди Сольвейг предположить, будто Алмаз мне нравится? Конечно, он симпатичен как человек и интригует меня как личность, я бы даже хотела, чтобы мы со временем стали друзьями. Но было ли в моем отношении к нему нечто большее? Да ну! Ерунда какая-то… Надо же такое придумать! Какое будущее могут иметь неравные отношения?

Конечно, между магом и резервуаром может возникнуть взаимное притяжение при обмене энергией, особенно первое время. И многие достаточно легкомысленно относятся к подобным связям, хорошо хоть, что у магов и резервуаров не бывает совместных детей. Но мне бы не хотелось уподобляться ветренным особам, которые позволяют себе свободные отношения. А законный брак с резервуаром в нашем обществе невозможен.

Да и стоит ли обращать внимание на слова леди Сольвейг? Эта женщина окончательно запуталась в клубке ревности, который образовался в их доме. Она ревнует супруга к Шафран, возможно, лорд Ильнар ревновал обоих женщин к Алмазу. А, если у Алмаза и было что-то с Шафран, то и саму леди Сольвейг могла раздражать эта связь. Может, она желала закрутить интрижку со своим резервуаром, но не решалась при столь ревнивом муже, тем не менее, не постеснялась взять к себе в дом симпатичного молодого парня.

Также неясно по каким соображениям леди Сольвейг в последний момент согласилась снять ошейник. Что заставило её передумать? Может, она просто не хотела, чтобы испорченный ошейник попал в Магистрат и вызвал разбирательства? Или за этим крылось что-то еще?

Так или иначе, теперь у меня появился доступ к энергии Алмаза. Проблема с подключением, над которой я безуспешно билась столько времени, решилась сама собой, как только с него сняли неисправный ошейник. Конечно, мне бы следовало обратиться в Магистрат за новым ошейником, но совсем не хотелось этого делать. По крайней мере, повременю с этим до ритуала. Магистрат с его строгими правилами и требованиями представлялся мне бездушной машиной по распределению резервуаров. Я опасалась, что Алмаза могли у меня забрать.