Этот сон ничем не отличался от остальных. Смазанные картинки, хаотично сменяющие друг друга и совсем не запоминающиеся. Гвинет не сразу поняла, что осознаёт себя стоящей на берегу озера с бирюзовой водой, и что её очень раздражает противный звук, очень похожий на неровное и несовпадающее тиканье нескольких часов.

Гвинет передёрнулась и с любопытством осмотрелась. Но вокруг был плотный туман. Только озеро, и ничего больше.

Она сделала шаг к воде, но не сдвинулась с места. Снова попыталась подойти ближе к озеру, но оно словно отдалялось вместе с её шагами.

– Пф, – дунула себе под нос Гвинет. – Не очень-то и хотелось.

Развернулась и попыталась уйти в туман. Не получилось: перед ней снова возникло озеро. Тиканье становилось всё сильнее и всё более раздражало.

В сероватом небе над озером стали проявляться часы. Одни, вторые, третьи… Гвинет сбилась на четвёртом десятке. Разной величины, со множеством шестерёнок и стрелок, с цифрами римскими, арабскими, без цифр, одни ярче, другие – прозрачнее, они показывали самое разное время и тикали невпопад.

А затем начался звездопад, только вместо звёзд в озеро падали часы. Механизм за механизмом. По воде побежали круги, тиканье нарастало.

Гвинет попыталась зажать уши. Но тиканье проникало и под ладони, становясь всё громче и громче, и…

И тут она проснулась.

– Что это было? – громко спросила она сама себя, понимая, что впервые помнит всё до невозможности отчётливо. Озеро, часопад… – Приснится же такое!

Она тут же выкинула сон из головы: пора было в школу. К завтраку она уже и забыла об увиденном. Вспомнила Гвинет о сне только когда ложилась.

– Забавно будет увидеть что-то похожее, – пробормотала она.

– Ты о чём? – услышала её Руби.

– Да так, пустяк, – сонно отозвалась Гвинет. – Доброй ночи.

На этот раз она бежала. Гвинет сразу поняла, что это сон, ведь она видела себя как бы со стороны. Чувство раздвоения было неприятным, но особого неудобства не доставляло. Просто Гвинет было две: одна бежала по залам и коридорам какого-то здания, а вторая наблюдала за первой словно на экране компьютера.

– Играю, похоже, – решила Гвинет и попробовала поуправлять собой-персонажем. Та ей не поддалась и не остановилась, продолжая бежать в непонятном Гвинет направлении.

Но вот фигурка выбежала на лужайку перед зданием и замерла, словно потеряв цель. Гвинет попыталась осмотреться, но видела только пустую лужайку и саму себя в непривычном красном платье с пышной короткой юбкой и рукавами-фонариками, украшенном налепленными по всей его поверхности бантиками.

Девушке стало скучно. Наконец на краю лужайки мелькнула тень, и Гвинет-фигурка бросилась за нею. Ещё недолго Гвинет-настоящая наблюдала за ней, а затем вдруг поняла, что это она бежит за неведомой тенью среди кустов и деревьев.

«Только что же была лужайка?» – но надо было бежать. Догнать тень казалось самым важным делом на свете. Поэтому Гвинет бежала.

Пару раз она пролетела сквозь деревья, поэтому внезапная подножка обыкновенного корня стала для девушки неприятным сюрпризом. Она так сильно запнулась, что упала и потеряла тень из виду.

– Вот же! – разозлилась Гвинет. – И куда теперь?

Она находилась в дремучем лесу без единой тропинки поблизости. И совершенно не знала, куда идти. Пришлось двигаться наугад, пробираясь сквозь оказавшиеся колючими кусты, цепляющиеся за пышное платье и царапающие голые руки. Хорошо ещё, на ногах оказались туфельки с бантами, какие носят совсем маленькие девочки.

А когда кусты, наконец, закончились, Гвинет оказалась на берегу озера с бирюзовой водой. И отовсюду доносилось тиканье часов…

Которое было всего лишь разбудившим её будильником.

– Ну и чушь мне снится, – сказала Гвинет и пошла умываться. И почему только в те времена, когда она не запоминала сны, она была так уверена, что в них кроется что-то важное?

Уснув ночью, после тяжёлого дня, она снова очутилась в лесу. На этот раз она опознала что-то вроде тропки, протоптанной ею в прошлый раз, и сообразила, что это подобие дорожки ведёт к озеру. Гвинет оторвала от рукава-фонарика один из бантиков, нацепила его на куст, повернулась спиной к озеру и направилась в противоположную ему сторону.

Продираться через кусты, бурелом и толстые корни оказалось нелегко, но Гвинет упорно преодолевала трудности. Её лишь раздражало однообразие сна. Могло бы придуматься и что-то поинтереснее однообразного блуждания по нехоженому лесу.

Она была уверена, что не заблудится, так как помечала путь казавшимися бесчисленными бантиками от платья. Но банты уже заканчивались, а лес не менялся. Гвинет уже решила всё же вернуться к озеру, когда с удивлением поняла, что все бантики по-прежнему украшают платье, а не кусты.

Девушка занервничала, стала искать свои «пометки», но красных и белых ленточек нигде не было видно. Всё-таки она заблудилась.

Конечно, это не страшно, ведь это всего лишь сон – она проснётся дома, в своей кровати. Но Гвинет испытала прилив ужаса. Очень захотелось проснуться прямо сейчас. Только вот она всё не просыпалась.

Поэтому Гвинет постаралась взять себя в руки и продолжила идти в неизвестном направлении. Куда-то же она всё равно выйдет?

Она так внимательно смотрела по сторонам, что не глядела под ноги. И потому не сразу осознала, что под ногами больше не трава, а разноцветные плитки, пусть частично заросшие, но всё же способные привести… куда-то.

Плитки были небольшие, квадратные, десятка двух цветов, перемешанных в хаотичном порядке. Постепенно травы становилось всё меньше, а плиток всё больше, они расширялись и превращались в узкую, зато отчётливую дорожку между деревьев.

Гвинет невольно ускорила шаг. Дорожка вела вперёд, уходя до горизонта, и оборвалась абсолютно внезапно. Гвинет полетела куда-то вниз, испуганно закричав.

Она открыла глаза, всё ещё дрожа. Ну и сон! Хватит с неё этих снов, сегодня выпьет снотворное – и ничего ей не приснится. Нельзя же так пугать. Уф.

Весь день Гвинет была рассеяна и никак не могла сосредоточиться. Перед сном она долго читала, пытаясь оттянуть момент погружения в сон, но всё же её сморило.

И она продолжила падать.

В какой-то момент она осознала, что сидит на метле, как заправская ведьма. Осторожно отцепив одну руку от древка, Гвинет даже потрогала себя за голову: не красуется ли на ней чёрная шляпа? Шляпы, к счастью, не было.

Метла ловко увернулась от… дома. Вместо облаков вокруг плыли дома. Самые настоящие, кирпичные и деревянные, одно– и двухэтажные, с крышами и трубами разных форм, разноцветные, с окошками и дверями.

Гвинет захотелось потереть глаза, но было страшно отпустить метлу. Та так ловко виляла среди домиков, что Гвинет в любой момент могла свалиться, особенно когда метла выписывала виражи.