него бешенства, сказал Симыч. При этом у него в горле что-то яростно булькало и клокотало. – Фартового Симыча еще никому не удавалось сломить. И вам не удастся!

Воспользовавшись их душевным разговором, Илья, прижимаясь к стене, присел на корточки, чтобы бандитам, лежащим на полу, не было его видно. Меняя позицию на более удобную, он на карачках медленно двинулся к ближайшему выступу в стене, откуда открывался больший радиус обзора. Ему оставалось сделать маленький шажок, как вдруг из-за деревянной кадки с раскидистым фикусом на четвереньках выползла девушка, волоча за собой брезентовый инкассаторский мешок, набитый деньгами, по всему видно полученный только что.

Алая косынка сбилась на затылок, растрепанные светлые волосы свалявшимися кудряшками рассыпались по плечам. Девушка беззвучно плакала, не вытирая слез. Они обильно текли по ее бледному испуганному лицу, некрасиво сморщившемуся в плаксивой гримасе, капали на крашеные половицы. Мелко дрожа, опираясь на подгибающиеся руки, она поспешно двигалась в сторону Журавлева.

– Убирайся отсюда, – сквозь зубы процедил Илья. – Уползай, дуреха, подстрелят тебя здесь… Да не бойся, я милиционер.

Метнув на него затравленный взгляд, девушка проворно поползла дальше и вскоре завернула в узкий захламленный коридорчик, которым, очевидно, давно не пользовались, оставив на память о себе соскочившую с ноги голубую туфлю-лодочку.

– Чекан, мочи легавых! – неожиданно заорал Симыч. – Век воли не видать!

«Какой Чекан? О чем он? – машинально подумал Журавлев и, высунувшись, окинул помещение быстрым взглядом. – Сбрендил старый? Или на страх давит?»

В этот момент защелкали частые выстрелы – с сухим треском пули ударялись в стены, эхо возвращалось дробной россыпью, помещение наполнилось густым пороховым дымом.

– Симыч, не бзди, где наша не пропадала, – неожиданно разобрал Илья в поднявшемся грохоте знакомый голос. – Не пришел еще наш час подыхать!

Журавлев порывисто обернулся и с удивлением увидел, как вторая группа бандитов в количестве пяти-шести человек, пробравшись через заднюю, до этого накрепко закрытую дверь, проникла в помещение. Теперь не только одному Илье открылся пустой и бесперспективный разговор Симыча с Орловым, из которого следовало, что один тянул время, чтобы солдаты успели окружить здание сберкассы, а другой – для того, чтобы поспела его бандитская подмога.

«Умыл нас проклятый урка», – мелькнула мысль и сейчас же пропала, потому что теперь Илье с товарищами надо было вдвое быстрее отстреливаться и своевременно менять позиции.

– Граждане преступники! – неожиданно послышался с улицы громкий голос, усиленный рупором. – Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Складывайте оружие и выходите по одному с поднятыми руками! Советский гуманный суд определит вашу дальнейшую судьбу! Не усугубляйте свое положение!

«Так они и сдались», – с ухмылкой подумал Журавлев, решив воспользоваться бандитским замешательством. Он вжался в пол и по-пластунски ловко пополз, упираясь локтями в шершавые доски, намереваясь быстро достичь коридорчика, куда уползла девушка-кассирша и откуда можно было простреливать пространство между стойкой и глухой стеной с ребристыми выступами. Довольный, что остался незамеченным, Илья завернул за угол. Там его глазам предстала страшная картина. Чекан, который еще не так давно покушался на его жизнь, злобно сверкая глазами, вырывал из рук девушки инкассаторскую сумку.

Вытаращив от ужаса глаза, кассирша с обреченной уверенностью, что все равно погибнет, изо всех сил сопротивлялась, не желая расставаться с казенными деньгами. Она отчаянно брыкалась, стараясь ударить бандита ногами в живот, и монотонно, на одной жалобной ноте мычала, мотая взъерошенной головой.

– Чекан! – крикнул Илья, целясь в склоненного над кассиршей бандита, не решаясь выстрелить, чтобы не задеть жертву. – Оставь ее в покое!

Чекан порывисто вскинул голову, его глаза хищно сузились: он увидел перед собой все того же ненавистного военного, которого когда-то не смог зарезать. Чекан мгновенно вскинул пистолет и выстрелил. Пуля просвистела у самой головы Ильи. Стремительно перекатившись в сторону, лейтенант выстрелил в ответ, успев в самый последний момент заметить, как Чекан с силой ударил девушку кирзовым сапогом в лицо. Руки девушки безвольно разжались. Чекан подхватил сумку и, еще раз выстрелив, не целясь, в Илью, кинулся бежать по темному коридору. Журавлев бросился за ним.

Позади с новой силой возобновилась перестрелка.

– Не уйдешь! – не своим голосом заорал Журавлев, брызгая от ненависти слюной. – Все равно достану!

Похоже, Чекану, у которого в руках находилась инкассаторская сумка с деньгами, было не до того, чтобы отвечать на угрозы оперативника. Сейчас его главной задачей было скрыться с крупной суммой до поры до времени, пока все утихнет, а потом уехать с Зинкой куда-нибудь подальше из этих мест. Лучше всего, конечно, в Крым!

Поспешно перестреливаясь, Илья и Чекан бежали коридорами, ловко протискиваясь между сдвинутыми в кучу бесхозными поломанными столами, шкафами, стульями и другими ненужными вещами. Вскоре они очутились у задней входной двери, которая, к изумлению Ильи, тоже оказалась открытой: металлический засов был аккуратно отодвинут в сторону. Выскочив через незапертую дверь в соседнюю контору и распугивая ее сотрудников, они пронеслись по узкому полуподвальному коридору, выбежали на улицу, где-то уже позади солдатского оцепления.

Обернувшись в последний раз, Чекан, у которого закончились патроны, рискнул броситься через дорогу перед автомобилями. Илья было прицелился, но стрелять в людном месте передумал и побежал следом, размахивая пистолетом, чтобы ему уступили дорогу. Все это время фигура Чекана еще маячила впереди. Остановившись на тротуаре, Илья широко расставил ноги, вскинул пистолет, тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок. Услышав вместо ожидаемого выстрела сухой щелчок, лейтенант взвыл от досады.

– Тьфу ты, черт!

Он сунул бесполезный уже пистолет в кобуру и снова бросился догонять стремительно удалявшегося бандита. «Никуда ты от меня не денешься! У тебя тоже патроны кончились!»

Скоро запыхавшийся Чекан стал сдавать. Расстояние между ними заметно сократилось. Но радость Журавлева оказалась преждевременной: у него самого в самый неподходящий момент свело раненую ступню, невыносимая острая боль пронзила икру до колена. Лейтенант, морщась, присел на траву, провожая тоскливым взглядом перешедшего на быстрый шаг Чекана, который вскоре скрылся за густыми кустами.

Он с предупредительной осторожностью принялся стягивать сапог. Чувство было такое, будто нога распухла до невероятных размеров, и кирзач ни за что не желал сниматься.

Чекан тем временем за кустами снял свой пиджак, озираясь по сторонам, поспешно завернул в него инкассаторскую сумку. Бережно прижимая дорогой сверток к груди, он спустился к реке и прямо как был, в одежде, бросился в воду. Орудуя одной рукой, он вплавь добрался до противоположного берега.

Здесь находилась деревенька Дачные Дворики. Чекан задами добрался до небольшой хаты с хозяйственными постройками, расположенными возле речной поймы. Украдкой перепрыгнув через покосившийся плетень, Чекан наскоро разобрал небольшую часть березовой поленницы и спрятал туда сумку. Заложив тайник, присел отдышаться, а потом