с другой стороны, они не виделись долгих четыре года! А когда гардероб пополнялся очередной яркой и никчемной вещичкой, глаза девушки вспыхивали такими радостными огоньками!

«Ладно, – решила Богдана, – куплю ей второй чемодан. И за багаж доплачу».

Но – чтобы не покупать третий чемодан – прилагала нечеловеческие усилия: затащить дочь на выставку, в церковь, в католический собор, в здание с интересной архитектурой.

Уже накануне отъезда Сильвы шли по Тверской, и на дверях книжного магазина Богдана в изумлении увидела плакат, а на нем такой знакомый, с приветливыми глазами, усач. Тот самый пророк из казино, который посоветовал уехать в Индию и изменил всю ее жизнь.

Прочитала: «Творческая встреча с писателем Иваном Гурьевым».

Дочка прокомментировала:

– Ненавижу писателей. Они все дико нудные.

– Этот другой. – Богдана потянула дочь за собой. – Пошли.

– В книжный? На встречу? Тоска! Не хочу! – заныла Сильва.

– Можешь «Marvel» себе пока выбрать, – откупилась Богдана.

Отправила девочку в отдел подростковых комиксов, а сама робко уселась в последнем ряду почитателей Ивана Гурьева. Презентация шла давно, и сейчас автор говорил не про свои книги – но почему-то про Санкт-Петербург:

– Это удивительный город. Он полон необычных, по-хорошему сумасшедших людей. Собак выгуливают в пижамах. Нищий – пьет водку и читает Мандельштама. Москва – это золото, фальшь, купечество. Питер – гораздо более утонченный.

– Зарплаты только не столичные! – выкрикнула зрительница.

– Зато можно любые, самые странные, проекты затевать. Я в центре, на Марата, видел – эзотерический магазин. И процветает. Руны, талисманы, обереги, погадать на картах Таро – очередь. Возможно такое здесь, на Тверской?

Подошла Сильва, присела рядом, оценила:

– Прикольно. Хочу в Питер.

– Съездим, – пообещала мама.

Ей хотелось – вместе с дочкой – объять весь мир. Санкт-Петербург. Индия. Рим – Сильва, итальянка по рождению, никогда не бывала в столице!

Но как осуществить мечты? Она по-прежнему ограничена в родительских правах, въезд в Европу будет закрыт еще долгих шесть лет.

Сильва снова убежала – бродить по книжному. Презентация закончилась, Богдана загрустила.

Она купила книжку Гурьева, подошла к автору подписать. Взглянула пристально, но тот ее, конечно, не узнал. Сказал приветливо:

– Мои пожелания всегда сбываются. Заказывайте.

– Я… – пролепетала она, – просто хочу быть счастлива…

И он подписал:

– Пусть всегда будет любимое дело. Любимый город. И любимый человек рядом.

* * *

Провожали Сильву вместе с Мироном. В аэропорту дочка держалась и даже ершилась. Но едва сдала чемоданы и миновала стойку регистрации, ее плечи затряслись. Она закинула за спину рюкзачок и бросилась к пограничному контролю бегом – чтоб никто не видал ее слез. Мать беспомощно смотрела вслед нескладной фигурке.

– Провожающие, отходим, – рявкнула тетка на регистрации.

А Богдана обернулась к Мирону и взмолилась:

– Я хочу улететь с ней. Пожалуйста, ну, ты же можешь! Помоги!

Тот насупился:

– Думаешь, я не пробовал? Бесполезно. Если въезд закрыт, то все, баста. Европейцы – народ принципиальный. Своих решений не меняют.

– Тогда давай ее сюда перевезем. Сильва согласна.

Мирон мягко произнес:

– Богдашка, думал я об этом. Но девочка – гражданка Европы. И даже если отец согласится, просто так ее не отдадут. Ладно, медицинское обследование ты теперь пройдешь. Но тебе надо показать доходы, собственное жилье. А учиться она как будет – если даже писать не умеет по-русски?

– Что же делать тогда? – опустила плечи Богдана.

– Жди следующих каникул.

Мать печально кивнула.

В машине молчали. Развеять ее тоску Мирон не предложил – подбросил до «Метрополя» и распрощался. Судя по предвкушающему лицу, к новой пассии спешил.

А она – снова одна.

Богдана вошла в номер. Бросилась на постель, обхватила подушку, зарылась в нее носом. Рука нащупала листок бумаги.

Логотип дорогого отеля. Под ним нарисована грустная рожица, из глаз капают слезинки. И корявая надпись: «МАМАЧКА ЛУБЛУ ТИБЯ БОЛЬШЕ ВСЕХ!»

Вот почему Сильва сегодня с утра закрывалась в туалете! А Богдана (вот идиотка!) злилась, стучала в дверь, кричала, что они опаздывают.

Мать бережно разгладила смявшуюся под подушкой записку. Вот и добилась своего. У нее появился самый родной человек. Но как сделать, чтобы два любящих сердца смогли быть вместе? И вообще – как жить дальше?

Завтра в полдень – расчетный час. А потом – пустота.

Тут ее взгляд упал на книгу, что ей подписал Иван Гурьев.

Открыла томик, перечитала торопливо начерченное пожелание на титульном листе: «Пусть всегда будет любимое дело. Любимый город. И любимый человек рядом».

Черт! А ведь не так она и бедна.

Любимое дело – имеется. Уже выяснила: в России немало йога-студий. Но про медитации с поющими чашами и тем более лечение с помощью звуковых вибраций пока никто не слышал. Непаханое поле! Бери – и захватывай!

С кем хочет быть рядом, Богдана тоже знала. В болото принцев! Любимой дочки ей хватит.

А вот город…

Она подошла к окну. На дороге – в шесть рядов – пробка. Большой театр в лесах. Торопливый поток пешеходов. Пафосные авто возле ЦУМа. Даже отсюда, из исторического центра и вопиющей роскоши, хотелось поскорее бежать. Как же тоскливо будет на окраине – где придется квартиру снимать…

Может, в Индию вернуться?

Нет.

И тут она вспомнила. «Санкт-Петербург – удивительный город. Он полон необычных, по-хорошему сумасшедших людей». Точно! Пророк опять все правильно советует!

Ей как раз нужны по-хорошему сумасшедшие – кто еще будет ходить на медитации с поющими чашами?

Да и на Европу град Петра похож куда больше, чем купеческая Москва.

Богдана даже не стала просматривать объявления об аренде недвижимости в столице. И немедленно купила себе билет в Питер – на завтра, на дневной «Сапсан».

* * *

2018 год

На работе сложилась традиция: праздновать конец рабочей недели в милых ресторанчиках – благо в Питере есть из чего выбрать.

Нынче в пятницу собирались в «Корюшку», и Богдану усиленно зазывали:

– Возьмешь себе салатик без соли, тортик безглютеновый! Кофе без кофеина!

Ее приверженность здоровому питанию, к счастью, не раздражала, а только веселила.

Богдана могла пойти запросто. Она умела выживать в любом ресторане – хотя бы в «Макдоналдсе» на морковных палочках. Но времени жаль. Минимум пару часов сидеть на неудобном стуле, говорить о пустом, выводить перебравших сослуживцев на свежий воздух. Да лучше она на Крестовский съездит! Проветрит соленым воздухом легкие, доберет шагов (сегодня меньше восьми тысяч получилось, притом что ее личная норма – пятнадцать). А дальше – в открытый бассейн. Плывешь быстрым кролем, дождинки приземляются на нос, красота! Да и внутренней тишины хотелось – как всегда после рабочей недели.

Богдана прошла в свой кабинет.