Триса, где он неизменно пытался меня напоить. Однако все его попытки оказались тщетны, потому что я был убежденным трезвенником.

Все было замечательно, если бы не одно «но».

Я не мог поговорить с Кнопкой. К сожалению, я не знал наизусть ее номера, а данные потерянного телефона восстановить не удалось, потому что я не смог вспомнить пароль от iCloud. Попытки написать ей в соцсетях тоже не увенчались успехом: она пропала из списка моих друзей. Опасаясь, что Айви бросила меня в черный список, я попробовал ее отыскать через аккаунт Уилла, но ничего не вышло. Кнопка пропала со всех радаров, и это жутко меня напрягало.

– Кого пытаешься разыскать? – спросил Уилл, заглядывая через мое плечо в экран ноутбука. – Айви Харт. Кто это? Твоя новая пассия?

– Моя девушка, – ответил я, а потом неуверенно добавил: – Надеюсь, что все еще моя.

– В чем дело? Твой дружок не впечатлил красотку и теперь она избегает тебя? – В голосе брата послышались шутливые нотки.

– Иди к черту, придурок, у нас с ней ничего не было. И я не знаю, что за хрень происходит. Она просто пропала… Буквально.

– Попробуй найти ее через общих знакомых. – Уилл развалился на моей кровати и начал швырять в противоположную стену теннисный мячик. Он с детства занимался теннисом и уже выиграл в нескольких серьезных региональных соревнованиях. – То есть она не знает, что ты в Нью-Йорке, и даже не написала в соцсетях?

– Видимо, так, – нахмурился я.

У меня появилось необоснованное желание выгнать Уилла и в одиночестве предаться ностальгическим воспоминаниям о том, как мне было хорошо лежать с Кнопкой в обнимку на кровати в общежитии…

Точно! И почему меня раньше не посетила эта мысль?

Я быстро напечатал сообщение:

Рэйден

Зак, мне срочно нужна твоя помощь!

Зак

Чего тебе, мелкий?

Рэйден

Ты можешь сходить к Кнопке, сказать ей, что я в Нью-Йорке и потерял телефон, и попросить ее номер?

Зак

Ок.

Как обычно, Зак был немногословен. Спасибо, что хоть не послал и согласился помочь.

Через девять бесконечно долгих минут ожидания пришел ответ:

Зак

Открыла ее соседка. Айви нет дома.

Я раздосадованно стукнул кулаком по столешнице.

Рэйден

Спустись, пожалуйста, еще раз и попроси у Тины номер Айви.

Зак

Достал.

Рэйден

Я твой должник.

На этот раз ответ пришел быстрее.

Зак

Тина тоже ушла, мне так никто и не открыл.

Твою мать! Я мог подождать до вечера, но терпение уже было на исходе. Даже звук ударов теннисного мячика об стену действовал мне на нервы.

– Уилл, вали из моей комнаты или прекрати стучать! – рявкнул я, и следующий удар мяча пришелся по моему плечу. Зашипев от боли, я бросил в младшего брата пустую банку из-под колы. – Вали, пока не дал пинка под зад! – пригрозил я и для пущей убедительности развернулся в кресле.

Уилл расхохотался и, поднявшись с кровати, направился к двери. Уже из коридора я услышал его насмешливый голос:

– Все-таки надо было прокатить девчонку на своем дружке, а то ты от воздержания злой как собака.

– Пошел ты! – бросил ему вслед, но уже беззлобно.

Я снова повернулся к ноутбуку и тяжело вздохнул. Я вдруг осознал, что все фотографии Айви остались на старом телефоне, и я теперь не мог полюбоваться ею. Мне вспомнилось наше совместное селфи, которое раньше стояло у меня на заставке. На нем Айви смешно щурилась и морщила аккуратный, немного вздернутый нос из-за того, что я решил подурачиться и лизнул ее щеку во время фото. С высунутым языком я выглядел как полный кретин, но какой счастливый кретин…

Руки сами собой потянулись к клавиатуре, и я начал лихорадочно печатать новое сообщение:

Рэйден

Ты не мог бы оставить под дверью записку для Айви от меня?

Зак

Мелкий, напомни, в какой момент я заделался твоим почтовым голубем? Отвянь.

Рэйден

С меня большая сырная пицца.

Зак

Ты слепой или тупой?

Я же сказал нет.

Рэйден

И ведерко мороженого с крошкой из шоколадного печенья.

Зак

Два.

Рэйден

Люблю тебя, брат.

Зак

Фу, заткнись, или повышу ставку до трех ведер.

Пиши записку, Ромео.

Я так обрадовался, что чуть не расцеловал монитор. Написав сообщение для Кнопки с моим новым номером и просьбой выйти на связь, я отправил его Заку. Через пятнадцать минут он отчитался, что все выполнил.

Однако звонка от Айви не последовало ни в тот вечер, ни в последующие.

На шестой день моего пребывания в Нью-Йорке отца выписали из больницы, и мы с братьями и Мэл устроили ему пышную встречу с воздушными шариками и тортом. Отец сиял от радости и улыбался как никогда открыто и часто.

В ночь перед отъездом ко мне в комнату зашла мама и сказала, что папа хочет поговорить.

Он сидел на кровати в спальне в простой белой футболке и пижамных штанах. Мне было непривычно видеть его без идеального костюма и белоснежной рубашки.

– Сын, нам нужно серьезно поговорить, – тихо, но сурово произнес отец.

Все внутри меня рухнуло от досады. Я-то надеялся, что мой визит к родителям обойдется без семейных ссор. Но как только папе приходило в голову «серьезно поговорить», это ничем хорошим не заканчивалось.

– Пап, давай не будем. Ты ведь знаешь, что я не передумаю.

– Я и не собирался тебя в чем-то переубеждать, сынок, – слишком быстро ответил он. – Я хотел извиниться.

Я подавился воздухом от изумления. Папа? Извиниться? Там за окном случайно не пошел град? Или любой другой природный катаклизм?

– Не смотри на меня так, – он слабо улыбнулся. – Когда случился приступ, я думал, что умру. А в такие моменты многое переосмысливаешь. Я не должен был пытаться давить на тебя. Я не учел одну простую истину.

– Какую?

– Ты слишком похож на меня. Такой же упрямый и целеустремленный. А раз в тебе есть эта черта, значит, ты сможешь добиться успеха в любой области.

Я не верил собственным ушам. Артур говорил, что отец толкал подобные речи обо мне, но услышать их лично… Папа, который с пятнадцати лет твердил мне, что я страдаю ерундой и ничего не добьюсь, наконец-то готов поддержать мои стремления?

– К чему ты клонишь, пап?

Я нутром чувствовал подвох. И не зря.

– При всем