– Я здесь только потому, что…

– Это делает Тею такой счастливой? – закончила Рита. – Как по мне, достаточно хороший ответ.

– Она недолго радовалась, – подтвердил Алонзо.

Я обернулся.

– Что вы имеете в виду?

– Делия рассказала ей о родителях.

– Дерьмо.

– Бедняжка. – Рита посмотрела на часы. – Я хочу быть на месте, когда она проснется. – Она вышла за дверь и остановилась. – Джим, ты выведешь ее сегодня на прогулку?

Я нахмурился, пусть даже мое глупое сердце подпрыгнуло от этого предложения.

– Она снова живет по обычному распорядку санатория?

– Пока да, – ответила Рита. – Доктор Чен хочет постепенно вернуть ее обратно в жизнь.

– Делия не позволит мне находиться рядом с ней.

Рита улыбнулась.

– Делия уже не здесь, не так ли? Я спрошу у Теи, что она хочет. – Ее брови дрогнули. – А если она скажет, что хочет тебя?..

«Иисусе, Рита».

– Ладно, хорошо, – сказал я, чувствуя, как краснею. – Я могу ее сводить. Но только если ты утрясешь это с Делией.

– Точно, – усмехнулся Алонзо. – Джим не затем раздумал увольняться, чтобы Делия Хьюз его выкинула. Я прав или я не прав?

Я посмотрел на него, но он только сильнее рассмеялся.

– Ты не можешь винить меня за подколки, – сказал Алонзо, вставая. – Я слишком рад, что ты все еще здесь.

Я нацепил безразличную маску, чтобы он не увидел, как сильно меня тронули его слова. Тея была не единственной причиной, по которой я остался в санатории, хотя то, как она смотрела на меня вчера… Господи, я чуть не поцеловал ее. Потому что она словно ждала поцелуя. Хотела его.

Я закрыл дверь шкафчика.

Я остался, потому что хотел поговорить с ней дольше пяти минут. И я остался, потому что, если бы я ушел, то заодно потерял бы Алонзо, Риту и Хоакина. Слишком много утрат.

«Это плохо, – подумал я, направляясь в столовую, чтобы помочь мистеру Уэббу позавтракать. – Я должен быть в состоянии уйти в любое время. Не высовываться. Делать свою работу…»

Но где-то в течение последних нескольких недель мне стало недостаточно не высовываться и выполнять свою работу.

Около часа дня Рита перехватила меня в коридоре возле столовой.

– Тея готова к прогулке. Она специально попросила тебя.

Я проглотил свое сердце, которое, очевидно, пыталось вырваться из моей груди через горло.

– Правда?

Рита кивнула.

– Как я уже сказала, у нее сейчас свобода выбора. Делия пришла в ярость, но ей пришлось вернуться в Ричмонд по крайней мере до завтрашнего дня. – Она кивком указала на столовую. – Тея там, заканчивает обед. Подбодри девочку, у нее тяжелый день.

Это все, что мне нужно было услышать. Я вошел внутрь. Тея сидела за столом, в бежевых брюках и простой белой футболке. На тарелке лежали остатки обеда. Глаза Теи были опухшими и красными, но, когда я подошел, на губах появилась улыбка.

– Привет, – сказала она хриплым от слез голосом. – Сколько уже прошло?

Я замер, и кровь отхлынула от моего лица.

«Ох, блин. О нет».

Тея устало рассмеялась.

– Боже, Джимми, я шучу. Прости. Я не хотела… – Она сложила руки на столе и спрятала в них лицо. – Плохая шутка. Я так виновата. – Затем выглянула. – Ты меня простишь?

– Нет, – отрезал я, но облегчение вырвалось из меня смешком, и я упал на стул напротив нее. – Это не смешно. Почему я смеюсь?

– Потому что я шучу в самое неподходящее время. Теперь ты узнаешь все мои худшие качества. Повезло тебе. – Она слабо улыбнулась, а затем темное облако ее горя сгустило воздух между нами.

– Соболезную по поводу ваших родителей, – тихо сказал я.

Ее глаза наполнились слезами.

– Я тоже. Что не помешало мне съесть огромный обед.

– Тебе это, наверное, нужно.

– Возвращение из мертвых – тяжелая работа. – Ее глаза увлажнились, и она закрыла лицо руками. – Видишь? Я продолжаю шутить.

– Ты справляешься как получается, – сказал я. – Тебе тяжело пришлось.

– А как справляешься ты? У тебя мрачное чувство юмора?

– У меня? Нет, у меня вообще нет чувства юмора.

Она слегка рассмеялась.

– О, хорошо. Я тоже смогу узнать твои худшие качества.

Мое лицо ничего не выражало, а сердце полнилось мечтами. Тея была свободна, и она хотела узнать меня. У нас было больше пяти минут. У нас было время, чтобы выяснить, кто мы…

Вместе?

Дорис усмехнулась. «Какие мы сегодня оптимистичные».

Тея оттолкнула поднос.

– Мне нужно немного воздуха.

Я поднялся на ноги и предложил ей руку.

– Спасибо, Джимми.

Мы вышли из столовой на улицу во влажный воздух. Тея повернула лицо к яркому солнцу так же, как и на каждой прогулке, которую мы совершали. Потому что она всегда была собой. Даже тогда.

– Все так реально, – сказала Тея. – Как будто у меня было размытое зрение, и теперь я могу четко видеть. – Она глубоко вдохнула. – Мы уже гуляли так несколько раз, не так ли?

– Да.

– Мы были друзьями? – спросила она. – Думаю, да. Ты единственный, кто относился ко мне так, будто я все еще здесь.

– Потому что ты и была здесь.

Ее маленькая ладонь сжала мою руку, и Тея на мгновение уткнулась лицом в мое плечо.

Мы подошли к скамейке и сели рядом. Насекомые гудели в высокой траве, и облака плыли по прекрасному голубому небу. Я мог видеть тонкий изгиб ее шеи, исчезающий в воротнике рубашки. Это тоже было прекрасно.

– Как ты узнал, что я там? – спросила Тея. – Даже врачи думали, что я потеряна.

Я пожал плечами.

– Не пожимай, – велела она. – Твои мысли не являются несущественными. – Она прижала руку к губам. – Я уже говорила это раньше, не так ли? Ого, дежавю на стероидах.

– Ты сказала это в первый раз, когда мы встретились. Мы были в фойе, смотрели на картину с фруктами.

– Куча фруктов, – со смехом повторила Тея. – Я помню. Тогда ты знал, что я все еще здесь?

– Много вещей совпали. Ты была как яркий свет в темной комнате, – медленно сказал я. – Казалось невозможным, что у тебя есть всего несколько минут. Потом я увидел твои цепочки слов и понял, что был прав.

– Мой папа говорил, что я могу осветить любую комнату. – Ее глаза наполнились слезами. – Ты знал, что они ушли?

– Да.

– Но ты не сказал мне. Никто мне не сказал. И я все спрашивала и спрашивала…