кем они будут жить? С Бруно? А если он женится, что будет тогда? У них будет новая мама?

Анита стояла на краю бездонной черноты, беспросветной ямы, вот-вот она прыгнет туда, и её забудут. Она станет никем для своих детей, исчезнет, испарится.

– Девочки, я пойду, ладно? – Анита натянула плащ.

Кристина подскочила:

– Я с тобой.

Анита замотала головой.

– Не надо, я хочу пройтись пешком.

Снежана тоже встала и дотронулась до плеча Аниты:

– Я не знаю, что сказать…

Анита молча кивнула и вышла.

Она шла, сама не понимая куда. Ноги просто двигались. Она так беспокоилась о том, что скажут люди, а сейчас у неё могут отобрать родительские права за то, чего она не совершала.

Её подозревают в том, что скрывала она сама.

«У таких, как ты, забирают детей», – сколько раз он угрожал ей. Она не верила…

Маленькая Анита сжимает игрушку, мамы нет, папа в беспробудном пьянстве, её и брата хотят увести. В голове всё перемешалось. Катя, Миша, родные!.. Анита присела на край тротуара и зарыдала. Она обхватила голову и впилась ногтями в кожу. Она дёргала себя за волосы вверх-вниз. Какая же она дура! Какой несправедливый поворот!

Анита мотала головой, словно отрицая реальность происходящего. Неужели она опоздала? Прямо сейчас ей хотелось оказаться перед гигантскими волшебными часами и перевести стрелки назад. В тот момент, когда она решила выйти за него замуж. Или хотя бы в тот день, когда он впервые её толкнул.

46

Галя оттягивала этот момент до последнего, но теперь, когда у них была своя квартира, решилась.

– Мне бы съездить туда, в дом, вещи забрать… – сказала она Анджеле, когда та пришла проведать, как они с Беатриче устроились.

– Отправлю с тобой полицейский патруль и сама поеду.

Они пили чай на Галиной кухне и уплетали булочки с яблоками. Наконец-то Гале удалось сделать любимое дрожжевое тесто. Там, в «каза» не было ни времени, ни возможности с ним возиться.

– Хорошая квартира, уютная. – Анджела жмурилась от яркого света, просачивающегося сквозь большое окно кухни. Её крупные серёжки со стёклышками отбрасывали на стены десятки солнечных зайчиков.

– О, я же тебе кое-что принесла, совсем забыла! – Анджела засуетилась, пошла в прихожую и вернулась с коробкой.

– Вот, – довольно улыбнулась она.

В коробке оказался электрический чайник.

– Как вы догадались, что я его хотела? – просияла в улыбке Галя.

Анджела пожала плечами, хитро улыбнулась, но секрет не выдала.

В бывший Галин дом ехали на следующий день. Пересекли границу Лигурии с Тосканой, въехали в регион Умбрия. Приближаясь к своему городу, Галя чувствовала, как бешено колотится её сердце.

Машина остановилась возле изгороди дома. В это время обычно вся изгородь покрывалась сиреневым облаком глицинии, они посадили её вместе. Сейчас там было пусто. Неужели срубил?

Двое полицейских, Анджела, Галя и Беатриче вышли из машины и направились к воротам. Галя открыла калитку. Неожиданно из дома вышел… Адольфо.

– Адвокат уверил меня, что его не будет, он просто оставит ключи… – пробормотала Анджела.

Галя остановилась. Нет, пожалуйста, только не это, она ни в коем случае не хотела его видеть. Анджела дотронулась до Галиной руки и слегка погладила:

– Не волнуйся, я здесь, но если тебе некомфортно, мы попросим его сейчас же уехать, он не должен здесь быть.

Галя набрала побольше воздуха и выдохнула, сделала так несколько раз, пока от притока кислорода не закружилась голова.

– Всё хорошо, – произнесла она тихо.

Галя двинулась вперёд. Рядом шёл полицейский, между ними топала Беатриче.

Адольфо как-то осунулся, иссушился, был небрит, с синяками под глазами. Вдвое тоньше. Он кинулся было к Беатриче, но полицейский показал рукой «стоп».

Мужчина остановился. Галя старалась не смотреть на него, она боялась, что его чёрный пронзительный взгляд возымеет над ней свой обычный эффект. Что она затрясётся, что в животе появится горячая лава, сердце забьётся, ладони вспотеют… Но ничего этого не произошло.

Он поднял глаза на Галю, въелся в неё тяжёлым взглядом. Галя в ответ чуть прищурилась и приподняла подбородок. Они смотрели друг на друга несколько секунд, но Адольфо быстро опустил глаза, ему стало не по себе от этого нового смелого Галиного взгляда.

Она встряхнула головой, выпрямила спину и направилась к дому.

Беатриче сжимала мамину руку.

– Чао, – произнесла она тихо.

– Чао, аморе, – пробасил Адольфо. – Как же ты выросла! – Его глаза заблестели.

Вдруг раздался странный сип, похожий на лай. Полицейские насторожённо обернулись. Адольфо смущённо посмотрел в сторону заднего двора.

Галя вместе с Беатриче кинулись в сад. За ними побежали полицейские:

– Синьоре, подождите!

Возле дерева груши, где по-прежнему висели детские качели, сидела она. Лохматая, привязанная к дереву толстой бечёвкой. Когда-то белые пятна стали абсолютно серыми, почти чёрными, по бокам, в нескольких местах, клоки шерсти были вырваны. Рядом валялась грязная тарелка.

Собака перестала лаять, наклонила морду и вдруг начала быстро-быстро вилять хвостом. Беатриче кинулась было к ней с криком:

– Стеша-а!

Но Галя остановила дочку:

– Давай потихоньку.

Подошла сама, протянула руку, собака принюхалась, встала на задние лапы и начала пытаться подпрыгивать и лаять. Громко, насколько позволяли бедные связки. Голос её был совершенно охрипшим. Галя подошла ещё ближе, псина лизнула её руки, одну, вторую, ногу, потом кинулась на спину и начала ёрзать по траве, свесив язык набок.

Беатриче со слезами на глазах кинулась к ней, Стеша встала в полный рост Беа, аккуратно положила ей на плечи лапы и бережно лизнула Беатриче в нос. Потом в рот, потом в щёки. И вот уже всё лицо Беатриче было излизано шершавым собачьим языком.

– Стешечка, милая, какая же ты грязнуля. Изо рта у тебя воняет, мы почистим тебе зубки.

На задний двор вплыл Адольфо. Увидев его, собака бодро завиляла хвостом, прижимая уши и вытягивая заискивающе морду.

Бил, а она всё равно его любит.

Полицейский хмуро посмотрел на Адольфо:

– На тебя в суд по правам животных надо заявить.

Он подошёл к дереву, долго возился с верёвкой, потом плюнул, достал из кармана перочинный ножик и перерезал узел. Собака сначала не поняла, что она свободна, так и сидела возле дерева, а когда Беатриче отпрыгнула на несколько шагов, Стеша бросилась за ней, подпрыгивала и снова пыталась встать на задние лапы, чтобы обнять девочку.

Один полицейский остался с дочкой Гали и собакой, второй – с Адольфо, а Галя и Анджела вошли в дом.

Никогда ещё Галя не видела его в таком состоянии. Грязь, немытая посуда, разбросанные вещи, запах чего-то испорченного. Анджела поморщилась:

– Можно я тебя на