не нужно. Просто шагни из смотровой комнаты, и я построю путь по аналогии.

— Сил-то хватит всех переместить?

— Частично добавлю из своих, частично положу на сигнатуры шага Странника, но в большинстве своём энергию возьмём из детских ресурсов.

Эйни кивнула и, присев на корточки, потянулась к самому юному магу. Судя по внешнему виду, ему не исполнилось и восьми лет.

— Ну, кто хочет уйти отсюда первым? — спросила она, улыбаясь.

Мальчик взглянул на учителя и, дождавшись его благосклонного кивка, сделал несколько неуверенных шагов к девушке. Эйни прикоснулась к нему, и они исчезли из башни, перенесясь на другой материк в гостиную с пятью креслами.

— ИИ, объяви персоналу базы: всех прибывших накормить и разместить. Приказ Странника! — Эйни подмигнула мальчугану и шагнула обратно в академию магов, от которой, правда, как она чувствовала, осталось лишь название.

Она появилась как раз под аккомпанемент донесшегося с первого этажа грохота.

— Они ворвались! — оглядываясь, произнес Гель Тиир.

Эйни окинула спокойным взглядом всех собравшихся.

— Эвакуируйтесь, я их задержу, — тепло, чуть ли не по-семейному улыбнулась она.

— С вот этим? — Архимаг указал пальцем на её почти пустой колчан.

— Уходите, говорю! — прорычала в ответ лисодевушка, вмиг стерев с лица почти семейную улыбку.

Гель Тир кивнул, и тут же в комнате начали раздаваться одиночные хлопки, а дети и юноши — исчезать один за одним.

Эйни наложила на тетиву нейлоновые стрелы и начала спускаться по лестнице, готовая в любой момент разрядить лук в первого встречного орка. Но никто не спешил подниматься ей навстречу. За спиной по-прежнему слышались хлопки, знаменовавшие успешные перемещения.

Холл первого этажа был усыпан кирпичами и мусором, сквозь который виднелись искореженные тела детей, погибших ещё до взлома. Зияющая дыра на месте ворот впускала в башню сквозь пыльную завесу лучи восходящего солнца и уличную вонь.

Неестественно крупная фигура закрыла собой свет, войдя в пролом и оскалившись. Тяжело дыша огромной грудью и словно раздвигая перед собой пыль длинными и кривыми, словно сабли, когтями, босоногая, в обтягивающем алом платье, в здании появилась богиня. Мать всех орков Лутик шагнула в темноту пролома, угодив прямо на линию огня Эйни.

Лисодевочке не нужны были иные сигналы, кроме её собственного инстинкта убийцы за благое дело Спирита, и мысленно воззвав к системе, девушка отпустила тетиву.

Нейлоновая стрела с глухим стуком ударила богине в височную кость и, пробив её, вышла с другой стороны, застряв в черепной коробке и оставшись торчать в месте входа трясущимся оперением. Лутик, как подкошенное лесорубом дерево, рухнуло, соскользнув на пол по сломанной стене.

— Так просто? — удивилась Эйни.

Вне всяких сомнений, богиня была повержена. Какой-то миг ничего не происходило, а затем в пролом ринулись зеленокожие, сразу же заполнили холл и устремились наверх. Страница выстрелила еще несколько раз и попала, но орки всё лезли и лезли по телам своих товарищей.

Шаг назад, и ещё шаг, ещё одна выпущенная стрела и ещё… Эйни отступала и стреляла, пока её рука не нащупала пустой колчан. А выше и сзади всё еще хлопали заклинания перехода, нескончаемо долго и слишком уж медленно.

Орки ползли и карабкались, рычали и норовили достать её трофейными алебардами, но лисодевочка каждый раз успевала отпрыгнуть на пару ступеней вверх. Здравый смысл подсказывал ей шагать на австралийскую базу сразу к 3D принтеру, чтобы напечатать себе ещё стрел, но это означало оставить здесь навечно всех, кто ещё не успел переместиться. Она сознательно оттягивала этот момент и тем самым подвергала себя риску. Несколько раз сделав вид, что стреляет, натягивая и отпуская тетиву по прячущимся за тела убитых товарищей оркам, девушка наконец решилась. Больше медлить и блефовать было нельзя.

Она собралась с мыслями, чтобы переместиться, однако спешащие к ней зеленокожие вдруг замерли, объятые желеобразной субстанцией, которая, словно большой желатиновый куб, заполнила собой весь коридор от лестницы до потолка. На плечо Эйни легла рука, заставив девушку дёрнуться и инстинктивно обернуться. Гель Тиир сурово смотрел на застрявших и замедленных орков и поправлял очки.

— Стрелять можно и концентрированной маной, — заметил он, и в этот миг внизу что-то засветилось.

Эйни бросила взгляд на правую ногу, возле которой пустовал колчан. Сейчас он выглядел так, словно в него насыпали белого искрящегося снега, как раз такого, каким она запомнила его с детства, где каждая снежинка переливалась, копируя разноцветные пиксели неоновых реклам Дрим-сити. Частички маны собирались в пучки, удлинялись и вскоре стали визуально напоминать стрелы.

— Тут на двести маны, выстрелов на двадцать, далее начнет выкачивать твою личную. Это ещё… — Гель Тиир пристально посмотрел на лисодевочку и, подсчитав, добавил: — На четырнадцать — пятнадцать выстрелов. Но считай её внимательней, а то уснёшь без сил во время боя. И где-то маны пятьдесят закладывай на шаг в один конец.

Орки в коридоре зарычали. Желейное заклинание начало разрушаться и булькать под давлением наступающих. Казалось, что зеленые руки специально пропихивают свое оружие вперёд.

— Знают, ублюдки, о разряжающих свойствах металла… — произнес Гель Тиир, отступая вверх и придерживая Эйни за правый локоть.

Здравый смысл подсказал лисодевочке, что с энергетическими стрелами нужно поступать так же, как и с обычными. Её пальцы вытащили один из светящихся штырей, и наложив его на тетиву, она выстрелила в голову первого освободившегося от заклинания орка. Стрела, словно луч лазерной винтовки, прошла сквозь череп врага, не встретив сопротивления, и даже, судя по раздавшемуся крику, задела идущего за ним.

— Как ты считаешь ману? — спросила Эйни, накладывая очередной луч.

— А как ты стреляешь без промаха? — совсем по-учительски, словно ученик должен был сам найти ответ, спросил Гель Тиир.

— Интуитивно стреляю.

— Мана восстанавливается после хорошего сна. Иногда можно собрать чуть больше с помощью усилителей. У вашего мага в ауре висят такие генераторы маны.

— У наших магов много чего висит. Ты лучше скажи, переброс детей закончен? — спросила Эйни, посылая вниз ещё несколько смертельных лучей.

— Ещё нет. Я спустился помочь тебе.

— Ты уже помог, спасибо тебе. Иди, пересылай своих школьников, я тут как-нибудь справлюсь, раз богиню завалила.

— Злого бога надолго не сдержать… — бросил архимаг и бегом устремился наверх.

— Только быстрее там! — крикнула ему вслед Эйни, продолжая стрелять и мысленно поражаясь, почему орки лезут навстречу своей погибели. У нее начало складываться ощущение, будто они чего-то боятся больше, чем смерти…

Хлопки возобновились, и девушке даже показалось, будто они зазвучали чаще. Она все стреляла и стреляла и в какой-то момент вдруг поняла, что мощность мановой стрелы не зависит от натяжения тетивы, словно магия приняла такую форму, чтобы взаимодействовать с её единственным боевым скиллом.

Вдруг, как по команде, смолкли все звуки, будто орки прочитали мысли лисодевочки и решили не погибать в бессмысленном штурме.

Эйни замерла в ожидании. Предвидение понесло её сознание над заваленной орочьими трупами лестницей, пока не достигло первого этажа, где у самого пролома в пыли и камнях должно было лежать гигантское тело богини тэварцев.

На первом этаже лежало много мертвых, однако трупа Лутик среди них почему-то не было.

Здравый смысл ошпарил Эйни словно кипятком, и она, подобно бешеной лисице с прижатыми ушами и распушенным от волнения рыжим хвостом, помчалась в смотровую, откуда всё ещё доносились хлопки переходов.

— Гель! — завопила она.

Повернувшись к ней, маг оторвался от заклинаний.

Их сознания встретились.

Эйни вбежала в комнату, где оставалось не больше десяти человек, как раз в тот момент, когда камни и кирпичная облицовка башни вылетели прочь, а часть лестницы обвалилась вместе с частью стены. В образовавшийся пролом тут же прыгнула огромная красная тень, из которой к лисодевушке уже тянулись крепкие ручищи