Заканчивался второй год, когда мы с Элом Джином были шоураннерами «Симпсонов». К нам пришел Мэтт Грейнинг и предложил идею: мультипликационный сериал – спин-офф про клоуна Красти. Мы придумали концепцию: Красти – нью-йоркский отец-одиночка; там были еще раздражительная гримерша и безумный босс, похожий на Тэда Тернера.

Мэтту концепция не понравилась. Ему больше хотелось делать игровой сериал про Красти – своего рода «реалити-шоу», в котором Дэн Кастелланета (который озвучивает персонажа) отправляется в кругосветное путешествие и выполняет задания: работает на рыболовном судне или принимает роды.

Из этого тоже ничего не вышло.

Через год, в 1993-м, Джим Брукс сказал, что хочет сделать ситком про утреннее телевизионное шоу. Мы с Элом покрутили эту концепцию и решили сконцентрироваться на образе кинокритика, похожего на Джина Шалита. В дело пошли все идеи из спин-оффа про Красти: отец-одиночка в Нью-Йорке, нервная гримерша и безумный босс, срисованный с Теда Тернера. Комедия, как и экология, немыслима без переработки материалов.

Джиму идея понравилась, и он спросил нас, что мы думаем про Джона Ловитца, – он только что посмотрел «Их собственную лигу», где тот играл.

Мы обожали Ловитца и трижды приглашали его в «Симпсонов». Мы с Элом были более чем готовы разработать пилот игрового ситкома под Ловитца, но забыли сказать об этом Ловитцу. Когда мы отправили ему сценарий, он сказал: «Я не буду сниматься на телевидении! Я КИНОЗВЕЗДА!!!» (Говорится максимально ловитцевским образом.)

По правде говоря, вот-вот должны были выйти три фильма с его участием: «Городские пижоны 2: Легенда о золоте Керли», «Пойманный в раю» и «Норт» Роба Райнера. (Как позже сказал Ловитц: «Три фильма, тр-р-р-и-и ПРОВАЛА!»)

Ловитц уже собирался уходить с нашей встречи, когда мы с Элом в отчаянии сказали: «А если это будет мультсериал?»

Он тут же согласился – так родился «Критик». Это единственный игровой сериал в истории, в последний момент превратившийся в мультфильм.

После успеха «Симпсонов» Джим Брукс получил от ABC отличное предложение: вне зависимости от того, что мы придумаем, они обязались произвести двадцать две серии. Отказать они не могли.

Мы с Джимом помчались в ABC презентовать идею: мультсериал о кинокритике с Джоном Ловитцем в главной роли.

Они отказались.

После долгих переговоров мы сошлись на том, что они снимут тринадцать серий. Так начался трудный путь «Критика» к экрану.

Впервые я увидел Ловитца, когда работал в «Вечернем шоу». Очень молодой Ловитц был среди приглашенных гостей; в одном из скетчей он играл патологического вруна Томми Фланагана. Уже тогда было понятно, что он очень крутой.

Мы познакомились несколько лет спустя на читке сценария «Симпсонов»: он играл школьную пассию Мардж по имени Арти Зифф. Тем вечером я упомянул новость, которую прочитал в газете: «Там написано, что в центре Лос-Анджелеса воры отрезают прохожим руки, чтобы украсть ролексы».

«Такие, что ли?» – сказал Джон и потряс огромным ролексом перед моим лицом. В этом весь Джон: яростный выпендреж и непонятно на чем основанная уверенность в себе. Но настоящий ли это Джон Ловитц?

Это интересный философский вопрос. На самом деле это не Джон – это всего лишь персонаж, которого он играет двадцать четыре часа в сутки. При этом он умеет быть скромным и самокритичным. Он всегда беспричинно передо мной извиняется.

Джон превосходно играет на фортепиано, свободно говорит по-французски и поет оперным голосом. Его сценический дебют был – вы не поверите – в «Смерти коммивояжера».

В «Критике» мы окружили его разношерстными актерами – начиная с голоса Бэйба, вежливого поросенка (Кристин Кавана), и заканчивая голосом порноактера Чарльза Нэпира. У нас был величайший импрессионист (Морис ЛаМарш) и человек с тысячей акцентов (Ник Джеймсон); они озвучивали по шестьдесят героев за серию – а мы платили поперсонажно! Обожаемая всеми актриса озвучивания вообще не была актрисой – роль гримерши Дорис досталась Дорис Грау, редактору сценарной группы «Симпсонов».

Тяжелее всего было найти актрису на роль Марго – сердобольной сестры критика Джея Шермана. Мы наняли и сразу уволили четырех женщин (включая Маргарет Чо), пока не поняли, что идеальная Марго все это время была у нас под носом: Нэнси Картрайт.

«Я была очень довольна, – говорит Нэнси, – потому что я не озвучивала Барта, Нельсона, Ральфа, Керни, Тодда Фландерса… Раз в жизни я играла девушку! У меня были на этот счет кое-какие идеи, но они сказали мне просто играть саму себя».

Рисовать персонажей было гораздо сложнее. С нами не было художника-визионера вроде Мэтта Грейнинга, поэтому пришлось собрать отличную команду: Дэвид Сильверман («Симпсоны»), Рич Мур («Ральф»), Эверетт Пик («Дакмен») и Дэвид Катлер («Кошмар перед Рождеством»). Стыдно признаться, но персонажей мы создавали коллективно, перетасовывая части тел разных героев. Это был процесс Франкенштейна – и зрители потом говорили, что из-за квадратной головы Джей Шерман даже похож на монстра Франкенштейна. Когда сериал вышел на экраны, мы случайно узнали, что Джей получился копией реального кинокритика Джеймса Волкотта.

Мы с Элом придумали для Джея Шермана два крылатых выражения: «Это полная дрянь» (в объяснениях не нуждается) и «Хочи-мочи!» (в объяснениях нуждается очень сильно). «Хочи-мочи» я услышал однажды в детстве – и так и не смог забыть. Это был испуганный вскрик одного из членов труппы «Королевские лилипуты Гермины» в цирке.

Мы наняли энергичную авторскую группу, наполовину состоявшую из выпускников Гарварда, – на самом деле ресторатор Влада в «Критике» назван в честь нашего профессора истории кинематографа Влады Петрич. (А внешне мы срисовали его с аниматора «Симпсонов» Габора Чупо.)

Это был мужской клуб – из дюжины сценаристов не было ни одной женщины. В свое оправдание могу сказать, что двое из тех мужчин на сегодняшний момент являются женщинами. Получите, сестры Вачовски!