Кери последовала за Рэем в конференц-зал и уселась в ожидании, пока подтягивались остальные. Отдел был небольшим, но сплоченным, и до информации об оборотне Кери на сто процентов доверяла каждому из них.

Их возглавлял лейтенант Коул Хиллман, грубоватый седой мужчина лет пятидесяти с брюшком и глубокими морщинами. Он носил рубашки с короткими рукавами навыпуск. Справа от него разместился Броуди, который, в противоположность серьезности шефа, всем своим видом восклицал: «Через неделю я буду в отставке!».

По другую сторону от лейтенанта Хиллмана сидел детектив Мэнни Суарес. Несмотря на его томные глаза и сорок с хвостиком, у него был очень цепкий ум и отличная хватка следователя. Его маленький рост – метр шестьдесят – компенсировался завидной крепостью сложения. Кери приходилось видеть, как он повергал противников на голову его выше и килограммов на пятьдесят тяжелее, используя всю свою напористость и безудержную ярость.

Рядом с ним сидел Кевин Эджертон, их гений технологий. Именно он, используя свои мастерское умение работы с техникой, устанавливал причинно-следственные связи там, где остальные были бессильны. Он был долговязым и с всклокоченными каштановыми волосами. Ему недавно исполнилось тридцать, и в последние месяцы Хиллман все чаще отправлял его работать на улицах, надеясь отточить его мастерство в оперативной работе до той же степени, которой тот обладал в работе с компьютерами.

Слева от него был Гарретт Паттерсон, «Пчела». В свои тридцать с лишним лет Паттерсон был стройным и выглядел интеллигентно. Он носил очки в проволочной оправе. Он был еще менее пригоден для оперативной работы, чем Эджертон. Но Хиллман был уверен, что тот достиг своего предела, чего он не мог сказать об Эджертоне.

Он был очень подкован в компьютерах, но истинным его преимуществом было то, что он был готов тратить бесконечные часы на сводки таблиц и столбцов с цифрами. Данные о недвижимости, финансовые отчеты, даже номера мобильных телефонов его просто заводили, в то время как у Кери от всего этого мутился рассудок. Но ей не нравилось, что он иногда забывал, что они имеют дело с реальными преступлениями, а не только с виртуозной обработкой статистических данных. Эмпатия не была самой сильной стороной его натуры.

И наконец, Джейми Кастильо, сидевшая рядом с Рэем. Она не бросала на Кери косых взглядов. Но и не улыбалась ей так же приветливо, как раньше. Она все еще злилась на Кери за то, что та позволила ей считать ее мертвой после того как Черный Вдовец сбросил ее машину с обрыва.

Кери тогда очень хотела сказать ей правду, и это до сих пор ее грызло. Она была почти уверена, что офицер Джамиля Кассандра Кастильо не была предателем. Она помнила ее слова о том, что та пошла в полицию, вдохновившись примером Кери. Но рисковать безопасностью Эвелин она не могла ни в какой мере, поэтому ей приходилось держать язык за зубами.

– Ну-с, – начал Хиллман. – Приятно видеть всю банду в сборе, даже если и ненадолго. Броуди, так как это твоя последняя неделя, я перемещаю тебя, чтобы у тебя не оставалось никаких незавершенных дел. В экстренных случаях будешь помогать Кастильо.

– И это благодарность за тридцать пять лет службы? – заскулил Броуди. – Ставишь меня в пару с новичком, у которого даже еще нет значка детектива?

– Поверь, Броуди, – отрезала Кастильо, – это взаимно. Одной мысли о том, чтобы провести следующую неделю в машине с тобой, твоими хот-догами с квашеной капустой и неконтролируемым метеоризмом, заставляет меня содрогаться от ужаса.

– Так, ладно, – рявкнул Хиллман. – Вы отлично маскируете ваш тайный роман. А теперь заткнитесь и не мешайте мне работать. Паттерсон, ты, как обычно, прикрываешь тылы со мной в штаб-квартире. Суарес и Эджертон, продолжайте исследовать данные о пропавших бездомных ветеринаров в центре города. Сколько их уже?

– Четыре за последний месяц, лейтенант, – ответил Суарес. – Все они пропали примерно в одном месте в радиусе шести кварталов.

– Держите меня в курсе, – сказал Хиллман. Потом он повернулся к Кери и Рэю. – И наконец, самое громкое воссоединение. Воссоединение партнеров, по чьей милости у меня постоянно случаются обострения гастрита – Сэндс и Локк.

Все насмешливо зааплодировали. Рэй наигранно раскланялся. Кери показала средний палец.

– Похоже, вывих пальца зажил, – с широкой улыбкой сказал Суарес.

– Осторожнее, Суарес, – сказала Кери. – Зажило все – и ребра, и нога, и плечо. Так что я в отличной форме.

– Что очень кстати, – прервал ее Хиллман, – потому что у меня как раз есть для тебя дельце. Примерно полчаса назад мне позвонили из местного университета по поводу пропажи девушки из тамошнего сестринства. Ее зовут Тара Джастин. Вчера вечером у них было какое-то дурацкое испытание, поэтому никто не принял это всерьез, решив, что это просто шутка. Но на всякий случай они позвонили нам, чтобы перестраховаться. Вот тебе повод попотеть немного, Локк. Что скажешь?

– Отлично, – сказала она, вставая. – Уже приступаю. Где это находится?

– А это самое интересное, – ответил Хиллман. По его тону Кери поняла, что это было чем-то большим, чем просто интересным.

– Вы о чем? – спросила она.

– Университет УЛМ.

Кери смотрела на него, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица. Она преподавала в Университете Лойола Мэримаунт еще до похищения Эви.

Кери позволила Рэю сесть за руль, чтобы иметь возможность подумать. А кроме того, она чувствовала легкое онемение в конечностях. Хиллман сказал, что может отдать дело Броуди и Кастильо, если она не хочет им заниматься, но она просто покачала головой и вышла из конференц-зала.

Подойдя к зданию института, она почти пожалела о своем отказе. Кери не была в корпусе этого учреждения с тех пор, когда «покинула» свой пост пять лет назад. Формально она сама подала заявление об увольнении. Но на самом деле, она переспала со студентом, убежденным в своей любви к ней, и его родители вынудили ее уйти, третируя институт угрозами судебного иска.

Это был последний удар по ее и так разваливающейся карьере после похищения Эвелин. Потом они со Стивеном отдалились друг от друга из-за ее пьянства и поисками утешений в объятиях других мужчин. Затем она начала появляться на работе в нетрезвом состоянии. Поэтому ее увольнение после ухода Стивена было лишь вопросом времени. Грустно окончившаяся интрижка со студентом была последним гвоздем, заколоченным в гроб ее карьеры и, как ей одно время думалось, даже ее жизни.

Она была впервые в университетском городке, с тех пор как охрана выпроводила ее с личными вещами за пределы территории. Кери попыталась подавить подступающую тошноту, когда они свернули налево от бульвара Линкольна на дорогу, ведущую к университету.

Это место выглядело так же великолепно, как и прежде. С холмов Уэстчестера, на которых располагался кампус, открывался прелестный вид на город и на Тихий океан километрах в трех отсюда. Традиционная иезуитская академическая атмосфера создавала резкий контраст с непринужденной остановкой пляжа.