— Опять со Шмелевым куда-то влезли? — буркнул Валерий вместо приветствия. — Когда это прекратится, скажи, пожалуйста?

— Бабуля сдала? — усмехнулась Юля, подошла ближе и поцеловала его в коротко стриженную макушку. — Лучше накорми, напои, а потом ругайся. Есть хочу, как волк! У бабушки только чай подавали!

Она умела лихо уводить разговор в сторону, забалтывать собеседника и снимать с себя подозрения, но в этот раз Валерий успел настроиться и ее уловкам не поддался.

— А хоть бы и бабуля! — сказал он резко. — Скажи, это нормально, когда пожилые люди умоляют тебя не лезть в сомнительные приключения, а ты плюешь на все и вновь бежишь впереди паровоза с задранным подолом? Ты не забыла, чем это кончилось в прошлый раз?

В прошлый раз все закончилось относительно хорошо, но могло быть хуже. Юля мигом вспомнила бешеные гонки по проселочным дорогам, стрельбу из автоматов, звон разбитых стекол и визг пуль над головой, угробленную машину и тот ужас, который испытала, когда они с Никитой мчались по полю, пытаясь уйти от ревевшего за спиной бандитского внедорожника[15]. Но не признаваться же мужу, что неприятности она быстро забывала, а сытое благополучие расслабляло, превращало мозги в желе и отвращало от желания размышлять и анализировать.

— Вечно ты преувеличиваешь! — Она обняла его за плечи и прижалась к спине. — Разве ты пожилой? Ты у меня еще о-го-го!

Валерий на подначку не отреагировал, только вздохнул и снова уставился в экран телевизора. Видимо, бабушка перекрутила гайки, и скандала было не избежать. Хотя по большому счету ничего страшного не произошло. Подумаешь, россказни старой кокетки! Но ссору надо было давить в зародыше!

Юля выудила из духовки горшочек с жарким и тайно порадовалась собственному чутью. С утра еще она приготовила сытный ужин, потому как знала, чем угодить усталому мужу — нужно накормить его вкусно и обильно. Безмятежно улыбаясь, она поставила горшочек в микроволновку — разогреваться. Привычные действия призваны были притупить тревогу мужа и усыпить его бдительность. Дескать, ситуация не столь опасна, как ее представила бабушка, и волноваться нечего. Но не тут-то было!

— Шмелеву ноги выдерну! — Валерий с такой злостью бросил вилку на стол, что та подскочила и едва не свалилась на пол.

Юля ловко подхватила вилку и вернула на прежнее место. На ее лице не дрогнул ни один мускул, а взгляд был по-прежнему чист и безмятежен. Запищала микроволновка, Юля достала горшочек и с довольным видом устроилась за столом напротив мужа.

— Понравилось жаркое? — спросила она как ни в чем не бывало и сняла вилкой верхний слой расплавленного сыра. Столь жирный продукт она не употребляла, поэтому привычно переместила его на тарелку и пододвинула Валерию.

Но это вполне миролюбивое действие окончательно вывело мужа из себя. На скулах его выступили желваки, губы сжались в тонкую полоску.

— Мне что, снова с ним поговорить на эту тему? Или с тобой? — произнес он тихо, но с расстановкой, будто гвозди заколачивал в ее непутевую голову. Лучше бы заорал, стукнул кулаком по столу, тогда она бы тотчас отбила удар, ринулась в атаку и мигом поставила бы его на место.

Но его тихий голос был страшнее крика. Пару раз Юля подобное испытала и поэтому знала, начни она оправдываться или лезть на рожон — в любом случае проиграет, и все закончится крупной ссорой на грани разрыва. А вот разрыва она как раз не хотела!

— Валера, не начинай, а? — взмолилась она жалобно. — Я на работе устала как собака, вдобавок бабуля с ее откровениями… Честное слово, нет там повода волноваться! Забытая послевоенная история. Никто никуда не лезет, всего-то надо было найти старого бабушкиного знакомого. Не в газету же объявление давать, мол, не помнит ли кто дела давно минувших дней, преданья старины глубокой?

— Мне не нравится, что вы снова вместе! — буркнул Валерий, пододвинул тарелку ближе и разрезал сырную корочку ножом.

Юля сочла это добрым знаком и бодро заявила:

— С чего вдруг вместе? У Никитоса новая девица. Брюнетистая, волоокая, ногастая. Из управления культуры…

Новость про очередную подругу Никиты Валерия не утешила. Со свойственной ему въедливостью он мигом выцепил самое важное из того, что она сообщила.

— Что значит — забытая история, если кого-то уже убили? — сурово спросил он. — Или, скажешь, это не так?

Она не сразу ответила, потому что и впрямь проголодалась, а жаркое удалось на славу. Правда, калорий в нем столько, что можно лопнуть с брызгами даже с половины горшочка. Вторую половину обычно доедал Валерий. Однако ни в нем, ни в Юле калории не задерживались и к бокам не прилипали. Он в свои сорок шесть вел активный образ жизни, ходил в спортзал и в бассейн, бегал по утрам, а зимой, несмотря на отчаянные мольбы жены поехать на этот раз вместе к морю, отправлялся на горнолыжные курорты. Там дни напролет носился метеором по горным склонам, снег веером летел из-под лыж на крутых виражах, а лицо мужа загорало до черноты. И только светлые пятна от защитных очков выдавали, где ее драгоценный супруг проводил свой отпуск, который в последние годы укоротился до пары недель. По этой причине они все чаще отдыхали порознь. Теплолюбивая Юля предпочитала тропики с их мягким влажным климатом, от которого разглаживалась кожа на лице. Наплававшись и отлежавшись у моря в шезлонге, она моментально сбрасывала и пару набранных за зиму килограммов, и несколько лет, вновь превращаясь в двадцатилетнюю красотку…

Задумавшись, она не заметила, что вилка заскребла о донышко горшочка. Надо же, уговорила двойную порцию! Юля подняла взгляд на мужа и едва не поперхнулась.

Глаза его сузились от гнева, лицо покраснело. Он позволил ей насытиться, но, похоже, готов был взорваться от злости.

— Спрашиваю второй раз, — процедил он сквозь зубы. — Что за убийство? И почему на горизонте вновь возник Шмелев?

— Еще не доказано, что было убийство. — Юля налила в стакан сок и медленно выпила. — Это Никита и его новая подруга копают. Есть там сомнительные моменты. Но я ничего еще не решила…

— Ты еще решать будешь? Слушай, я тебя по-хорошему прошу…

Она отставила стакан и, уставившись на мужа в упор, требовательно сказала:

— Проси!

— Что? — опешил Валерий.

— Проси по-хорошему!

Он прекрасно разбирался в ее интонациях, так что дважды повторять не пришлось. В том и есть потаенное женское счастье, когда одним взмахом ресниц можешь заставить мужчину делать все, что пожелаешь. И главное, он мигом забывает о тревогах, ревностях, обидах…

Валерий подхватил ее на руки, впрочем, до спальни они не добежали. В гостиной, на ковре, они дорвались друг до друга, словно не виделись долгое время и успели истосковаться до изнеможения. Опрокинулся чайный столик, покатилась по паркету ваза с цветами, разлетелись по комнате журналы, которые Юля просматривала накануне… Но они ничего не замечали, даже того, что балконная дверь открыта и их страстные вопли непременно услышит редактор газеты, в которой работал Никита. По вечерам он сиживал на соседнем балконе, пил чай и созерцал окружающий мир. А покричать Юля любила, и завести Валерия у нее тоже получалось превосходно. Безумство, в которое они впадали, буквально впиваясь друг в друга, не ослабевало, не превращалось в дежурный ритуал, в отбывание семейных повинностей. И это бурное слияние на ковре ничем не отличалось от тех, что происходили и год назад, и два, и сразу после брака, и немножко до него…