– Этот цикл обратной связи будет продолжаться до тех пор, пока счастье не достигнет определенного порога и не активирует конечную цель в форме команды. Эта команда…

Полоса «мотивации на счастье» заполнилась, и бот повернулся к Кейси.

В ПРОСТОРНОЙ КОМНАТЕ, ЗАЛИТОЙ синим светом, я останавливаюсь перед лабиринтом стен.

Каждая стена шириной с руку зажата узким коридором. Мне приходится протискиваться между ними бочком.

Не знаю, зачем я это делаю. Зачем поворачиваюсь направо, налево, потом снова направо и упираюсь в тупик. Подхожу ближе. Тоненькие линии украшают стену, разделяя ее на равномерные прямоугольники размером с человека.

Правая рука без моего ведома вытягивается вперед и прикасается к центру одного из кирпичей. Его контур загорается синим.

Медленно кирпич выдвигается из стены, наподобие ящика. Плывет вниз. Опускается при помощи какого-то невидимого механизма на землю.

Присматриваясь, понимаю, что это не кирпич, а гроб. Такой же я видела в одном из фрагментов своих воспоминаний, когда Герой душил меня и мой мозг балансировал на грани бессознательного.

Я поднимаю глаза. В стене напротив и вокруг меня сплошь одни кирпичи. Гробы. В них покоятся тела? Не хочу и думать об этом.

Все мое существо вопит: «Убирайся отсюда!» Однако ноги не слушаются даже тогда, когда гроб на земле шипит, выпуская облако пара с запахом химикатов.

Верхняя пластина втягивается, как крышка, и…

И…

Нет никаких «и».

«И» означает незавершенный. «И» означает ищущий.

Раньше я была и тем и другим. Незавершенной и все еще ищущей.

Но сейчас…

Горячие слезы затуманивают глаза. Тем не менее я вижу ее.

Вижу так же отчетливо, как в своих снах. Даже яснее. Потому что это не сон.

Я едва сдерживаю рыдания и шепчу ее имя.

КЕЙСИ УСТАВИЛАСЬ НА БОТА, а он на нее, если можно так выразиться, ведь настоящих глаз у него не было. Несмотря на внешний вид, такой же неуклюжий, как у клинингбота, он в тысячу раз превосходил последнего по уровню продвинутой внутренней системы.

При наличии цели бот был способен самостоятельно разработать план для ее достижения. Со временем у него появляются воспоминания в соответствии с представлением о себе.

Его представление о себе – главное. Бот видел себя защитником, превыше своего выживания ценил жизнь людей. Когда Земля станет пригодной для повторного заселения, он будет упорно искать их, пока не найдет, потому что мысль о существовании без человека для него невыносима.

В отличие от Кейси, он был идеальным подобием homo sapiens. Она позаботилась об этом.

Бот катился к ней по сцене, и Кейси повторила:

– Эта команда: «Найди меня».

БИРЮЗОВЫЙ ГЕЛЬ СТЕКАЕТ С ЕЕ тела. Она с закрытыми глазами поднимается из гроба. Я не знаю, все ли у нее в порядке? Может, что-то болит? На ней плотно прилегающий и закрывающий шею серый костюм. Слишком тонкий. Наверное, ей холодно.

– Кей…

Тянусь к ней и останавливаюсь, сдерживая слезы. Замечаю, что она отличается от той шестнадцатилетней, которую я помню. Теперь она старше. Ей около двадцати. Волосы короткие, короче, чем каре, к которому я привыкла.

Но разве имеет значение то, как она выглядит? Она – Кей. Моя Кей.

Меня затопили не воспоминания, а эмоции. Любовь и боль от того, что не могу разделить ее мир. Знаю, мы всегда будем рядом в самые важные минуты нашей жизни.

– Кей, – мой голос дрожит, – открой глаза, милая.

Она открывает.

Мой страх последних трех лет, что я забуду ее или умру прежде, чем найду, испаряется. Наши взгляды встречаются.

Кей улыбается:

– Ты наконец-то нашла меня.

КАЖДЫЙ РАЗ В ЭТОМ МЕСТЕ презентации наступает кромешный ад.

– Бот стремится к счастью?

– С эмоциями?

– Это нарушение Акта Эстер!

Люди всегда констатируют очевидное.

– Вы предпочитаете, чтобы это был человек? – раздался голос Актиниума. Аудитория притихла. – Думайте об эксперименте, как о клиническом испытании. Прежде чем выйти в массы, бот протестирует лечение. Кто-нибудь хочет стать добровольцем вместо него? Подопытным кроликом?

Молчание.

– Полагаю, что нет.

– Счастливые эмоции для бота – всего лишь средство для достижения поставленной цели, – добавила Кейси, которая, в отличие от Актиниума, не отличалась терпением.

Бот продолжал движение по сцене.

– Как только он выполнит команду «Найди меня»…

Бот приблизился к девушке.

В МОИХ СНАХ МЫ ОБНИМАЕМСЯ, плачем и так крепко прижимаемся друг к другу, что наши тела становятся единым целым.

Но объятий нет и нет слез. По крайней мере, со стороны Кей. Она сидит с открытыми глазами не двигаясь. Понимаю: ей требуется время и пространство. Однако мое беспокойство растет, и я больше не в силах молчать.

– Ты в порядке?

Она делает вдох, напоминая мне о том же.

– Да.

Поднимает руку и медленно скрючивает пальцы.

– Побочный эффект…

Она замолкает.

– От?..

– Садись, Си.

– Хорошо…

Я оглядываюсь в поисках стула.

– О’кей…

Перед гробом из-под земли вырастают четыре вентиля, рассеивая красные лучи света, которые, пересекаясь, образуют гамак.

– Сядь, – повторяет Кей.

Я ей доверяю, но все же, садясь в люльку, невольно готовлюсь к приземлению на попу. Надо же, не падаю. Мне становится смешно: сижу на дне моря на каком-то стуле из пучков света и вижу перед собой Кей в гробу. К тому же сейчас она старше меня, что… если память не изменяет, неверно. Это я должна быть на два с половиной года старше ее. Под строгим взглядом сестры ощущаю себя маленькой. Хочу рассказать ей о произошедшем на дне моря.