общем мне понятно, что пока мы в тупике. Если я вдруг придумаю что-то новое, то обязательно тебе расскажу, а пока просто поживем в этом городе. Но недолго. Дня три. А потом переедем в другой. И наши следы потеряются. Если империя падет, то нас и искать некому станет.

— Мы не поживем, — вздохнула девушка. — А посидим в этой комнате. Как и всегда. Ты видел, что происходит, когда я начинаю общаться с людьми, вращаться в обществе. Нет, мне сейчас гораздо лучше, чем раньше. Теперь у меня есть ты. Но все равно круг общения немного маловат. И ты не прав, думая, что если империя рухнет, то мной некому станет интересоваться. Год-два и опять кому-нибудь потребуется мое проклятие.

— Стоп-стоп-стоп! — усмехнулся я. — Давай мы сделаем так. Проблемы мы решаем по мере их возникновения. Я не отказываюсь подумать о великом свершении по спасению империи. Но сейчас мы можем провести один эксперимент.

Я скомкал листок, на котором делал выписки, и поманил девушку. Она недоумевая подошла ко мне.

— Суй в рот! — скомандовал я, подавая ей комок. — Ну! Эксперимент, есть эксперимент.

Аниса недоуменно засунула скомканную бумажку в рот и напряженно уставилась на меня.

— Ты леди, у тебя во рту что-то есть, значит сказать ни одного слова ты просто не сможешь, — вдохновленно продолжил я. — Бывают же девушки, которым не повезло родиться немыми. Вот… Зато с бумажкой во рту, ты ни за что не начнешь говорить! Улыбайся, танцуй, если что-то очень надо сообщить, напиши в блокнотике. И такой не отражающийся на внешности недостаток привлечет к тебе благожелательное внимание, плюс меньше ревности от других дам, плюс второе проявление твоего умения. Только помни, что я ревнивый!

Аниса серьезно задумалась, слабо улыбаясь, затем отвернулась и вынула бумажку. А вот потом она с радостным визгом бросилась мне на шею и, перебивая сама себя, зачастила:

— Ты сокровище! А я-то какая балда! Я же могла догадаться о таком приеме уже давно. Нет, молчать это ужасно, но ведь можно быть в обществе! Дорогой, трактирная служанка говорила, что завтра в ратуше будет бал. Любой благородный может явиться без приглашения. О! Пригласи меня, пожалуйста!

— Отлично! Приглашаю, — я просто воспарил в те самые облака с розовыми слониками, даже не думая, что, не сопротивляясь, употребляю лошадиную дозу умения моей красавицы. — Только, есть одно очень важное дело. Надо обязательно придумать причину, почему ты не говоришь, и почему маги не смогли помочь. Ну там, навскидку… ты росла в маленьком форте в окружении людоедов, или тебя прокляла ужасная ведьма.

Аниса, которая прыгала вокруг меня, оступилась и рухнула прямо на пол. К сожалению, в этот момент она была у меня почти за спиной, и я не успел ее подхватить, хотя и успел на рефлексах развернуться, несмотря на затуманенное от навеянного счастья сознание.

Я опустился на колени и приподнял любимую. Она не рыдала, но ужас в глазах сказал мне все.

— Тебя прокляла ведьма? Так? Это твоя тайна?

— Что? Прокляла? Нет, конечно! — Аниса немного пришла в себя, но только чтобы вместо испуга страшно расстроиться.

— А что тогда?

— Вот твоя бумажка, — девушка достала из кармана брюк мокрый комочек, только для того чтобы тут же спрятать его обратно. — И ты правда самый умный! Ты все правильно понял.

— И что же именно?

— Даты. Они не так важны в генеалогии. Ну подумаешь, описка… Эти циферки бывают так похожи. В генеалогии же главное, кто чей потомок. А циферки… это плохо, но бумажка не становится от такой опечатки ничтожной.

— Но почему для тебя они так важны?

— Моя мать родилась на шестьдесят лет раньше, чем там записано. Соответственно, она умерла не довольно молодой в пятьдесят пять лет, а в сто пятнадцать. Через два года после моего рождения.

— Э-э-э… — только и смог пробормотать я. — И?

— Простые люди столько не живут. Нужен или сильный маг для поддержания жизни, или самому надо быть не слабее архимага.

— Ну и что? Вы, вроде, не бедствовали.

— Моя мать вышла замуж за отца за год до моего рождения. Даже меньше. На три месяца. Я же говорила, что я очень поздний ребенок. Просто умолчала на сколько.

— Я не очень знаю возможности магов… Как-то недоучился…

— Есть и третья причина для долголетия. Так долго живут, иной раз прекрасно выглядя до самой смерти, ведьмы. А знаешь, кто дочери ведьм? Угадай с одного раза! — Аниса твердо посмотрела на меня и произнесла. — Я ведьма. Самая настоящая и очень сильная. Никакие светлые эльфы со мной дел иметь не будут.

— Ведьма? — пораженно пробормотал я.

— Да! Может ты думаешь, что ведьмы, это те старухи, которые живут в страшных избушках в глухом лесу и из украшений носят только бородавку на носу? Нет, бывают и такие. Но главное отличие ведьм все-таки в другом.

Аниса обреченно взмахнула рукой, встала с пола и села в кресло.

— Ведьмы, дорогой мой, имеют сильные умения. Мы, как правило, слабые или средние магини, но сильное умение или несколько есть всегда. Ты прекрасно знаешь, что умение это не магия. Для его использования не надо произносить заклинаний.

Глава 17

Я покивал. Знаю прекрасно. У меня вот умение ладить с животными. Очень сильно помогает моей магии, позволяя мне в двадцать один год быть уже полноценным магистром в этой области. Но без магии оно так себе. Ну собаки буду лучше слушаться и лишний раз не укусят. Даже примитивные комары предпочтут мне соседа. Кусают все равно, подлецы, но с любовью. Шутка. Просто реже.

— Но у ведьмовских умений есть одно обязательное дополнение. Догадываешься? А может изучал? Нет? Ведьмовские умения всегда имеют изъян. У меня вот целых два умения.

— Два?

— Да ты что? Не ты ли удивлялся, как быстро зажили мои раны. Это мое первое умение. А его изъян, то что мелкие повреждения на коже навсегда останутся со мной. Шрамы не уберет даже архимаг. Так что от стрелы на спине, и от кислоты на лице, все останутся, как и десяток шрамов на моем теле от мелких повреждений, которые ты уже заметил, но из деликатности ничего не сказал. Но только мелкие, к счастью. Крупные шрамы проходят. На моей